– Собирайся, поедешь со мной в королевский замок!
Дядя ворвался в дом как внезапный сквозняк. Собственно, сквозняк был самый настоящий, потому что Меркель Хантц не удосужился закрыть за собой дверь.
– Зачем? – опешила Мара, глядя, как он отпихивает в сторону корзину со штопкой.
А тот уже дошел до стола и теперь, запрокинув голову, жадно пил морс из кувшина. Допив, со стуком поставил кувшин на стол и выдал:
– Родхар Ледяной Клинок объявил отбор невест.
У Мары внезапно ёкнуло сердце. В сознании зазвенел тревожный сигнал.
– Что? – переспросила она.
Меркель отошел от стола и шагнул к окну.
– Поедешь со мной, – ронял он слова, стоя спиной. – Отбор – это шанс. Если повезет, устроишься при дворе. А нет…
Оглянулся и смерил ее взглядом.
– Кто-нибудь да на тебя позарится.
Сказано было так пренебрежительно, что Мара не выдержала, отвернулась. Спорить с Меркелем Хантцем не имело смысла, после смерти родителей младший брат отца был ее опекуном.
Повисла короткая пауза. Наконец Мара сказала:
– Хорошо, я поняла.
И встала, чтобы выйти. А он ей бросил вдогонку:
– Ничего лишнего с собой не бери. Кое-какую одежду купим тебе по дороге, чтобы не была оборванкой. На первое время хватит, а дальше пусть думает тот, кто на тебя позарится.
И тут она не выдержала.
– Послушайте, дядя, почему я вообще должна куда-то ехать?
Он подался вперед и нехорошо оскалился.
– Потому что я так сказал, Мара. А сейчас пошла и быстро собралась. Мы выезжаем через час!
***
Через час?! Ее просто душило от обиды и возмущения.
Мара заперлась в своей светелке и сидела, глядя в одну точку. Меркель не оставлял ей выбора. Он даже времени свыкнуться с мыслью ей не дал.
Наверное, надо радоваться, да? Она поедет на отбор невест, увидит королевский замок. Но ведь это должно происходить официально! Ведь не корову на рынке – будущую королеву Хигсланда выбирают. Всем девушкам присылается приглашение, его привозят королевские герольды.
А вместо герольдов здесь был ее дядя.
В конце концов она пересилила себя и стала собираться.
Опекун зашел за ней через час, недовольно оглядел ее пожитки и велел:
– Выходи. И без того задержались, опаздываем.
Но когда служанка сунулась было взять ее вещи, рыкнул:
– Куда?! Ты останешься.
Это было вторым тревожным сигналом.
– Как же я без служанки? – спросила Мара, стараясь не показывать, насколько она шокирована происходящим.
– Обойдешься пока. А во дворце к тебе служанок приставят.
Ох, чем дальше, тем больше крепла у нее уверенность, что младший брат отца затеял что-то странное. А он уже подхватил кофры с ее вещами. Крикнул походя:
– Живо!
И направился к выходу из комнаты. Мара с места не сдвинулась. Дядя обернулся, уставился на нее грозно.
– Ну? Что замерла? Мы опаздываем.
– Приглашение, – проговорила она. – Должно быть приглашение от короля.
– Ах это?! – Меркель по-звериному оскалился. – Не волнуйся, у меня есть приглашение для тебя!
Звоном в ушах отдалось. Мара шевельнуться не могла, а дядя двинулся к ней и угрожающе прошипел:
– Я сказал. Мы опаздываем. Выходи, не стой. Или мне тащить тебя силой?
И тут она очнулась.
Меркель был слишком зол и явно настроен решительно. Придется подчиниться, иначе с него станется потащить ее силой. Вот только зачем это все ему? Какой его интерес? Мара невольно обвела взглядом стены и потолок своей комнаты. Неужто… Поверить не могла.
Но разбираться с этим, видимо, предстоит уже потом.
Она совладала с собой и сказала:
– Да. Извините, дядя, я просто задумалась. Я уже иду.
– Вот и правильно. Думать потом будешь, когда я тебя на место доставлю.
И двинулся быстрым шагом по коридору. Шаги отдавались эхом, а Мара шла за ним, пытаясь понять, что происходит. Но разбираться с этим, видимо, предстоит уже потом.
***
Не прошло и четверти часа, а она уже тряслась в тесной повозке по ухабам. И, повернувшись назад, глядела в маленькое оконце, как удаляются стены родительского замка. Наконец она села ровно и перевела взгляд на спину скакавшего чуть впереди дяди.
И почему у нее было такое чувство, что все это грандиозный подвох?
Дядя крикнул кучеру, чтобы тот ускорился. Послышались гиканье и свист хлыста, ржание. Теперь они неслись еще быстрее, а мимо проскакивали росшие на обочине деревья и кусты.
Стало почему-то трудно дышать, Мара потерла переносицу, лоб. Ей казалось, что она прощается со всем этим и больше не увидит. Потом она откинулась на стенку подскакивавшей на каждом щагу повозки и закрыла глаза. А в голову полезли разные мысли.
Вот было бы хорошо, если бы вдруг отвалилось колесо.
Глупо, конечно.
Но тогда бы они остановились и опоздали.
Не зря же Меркель Хантц так спешит и боится не успеть куда-то. Значит, это шанс. И тут же поморщилась, понимая, что нет никакого шанса. Дядя от своей затеи не откажется, если сломается повозка, он ее волоком потащит.
Протест зарождался в душе, а будущее надвигалось, давя неизбежностью.
Потом она подумала – в конце концов, может быть, все не так уж и страшно?
И этот отбор невест… Что она знает о правилах? Кажется, все девушки, приглашенные на отбор, должны жить в королевском замке и видеться с королем. Еще будут пиры, турниры, танцы, охота. Не так уж плохо, да? Она пожала плечами.
Но будут еще и конкурсы, и, как она слышала, подготовиться заранее невозможно, потому что всегда все бывает по-разному. Зависит только от короля.
Попыталась представить Родхара, вспомнить, какой он.
Мара видела его когда-то давно, когда была еще девочкой. Была вместе с родителями на празднике, который устроил еще покойный король Хлориг, отец Родхара. Там было много богато одетых всадников, и мама показала ей тогда:
– Вот смотри, это король. А это наш молодой принц Родхар.
Она запомнила только, что у принца густые черные волосы и что на коне он держался лучше всех. Кажется, он был красивый. Потом она случайно оказалась рядом, когда принц проходил по двору со стайкой разряженных в пух и прах молодых красавиц. Он ее тогда не заметил.
И что изменится сейчас?
Тащить ее к нему на отбор невест. Что за странная фантазия у дяди? Да и какой смысл? Родхар в ее сторону даже и не взглянет. Женится на одной из тех разряженных герцогских дочек, и это будет правильно. Или выберет принцессу из окрестных королевств, что будет еще правильнее.
В этот момент повозку совсем уж сильно тряхнуло на повороте, а Мару так подбросило на сидении, что она ударилась головой. Такое зло взяло от безысходности, что она не выдержала, высунулась в окно и рявкнула:
– Дядя! Вы так меня живой не довезете!
Тот что-то пробурчал в ответ и махнул ей рукой, чтобы не высовывалась. Но с того момента темп немного сбавили, и повозку уже не так трясло и подбрасывало. Мара свернулась калачиком на сидении, закуталась в накидку и попыталась уснуть.
