Марина не была толстой. Но и худой не была.
С одной стороны, её стройные ноги на каблуках привлекали внимание лиц противоположного пола. С другой, она уже заметила, что после 35 лет маска стройности начинала сползать с них – аккурат сверху вниз. Сейчас она находилась ещё где-то в области ягодиц. Но кто знает, как быстро она будет двигаться? Стоило как следует прихватить себя пальцами за мягкие места, как они превращались в кожуру апельсина…
Самое интересное, что в основном не в районе филейной части, где апельсин и должен располагаться. а спереди – над коленями.
И с этим надо было что-то делать. Можно было, конечно, просто ничего не трогать и не прихватывать, делая вид, что апельсина не существует. Но теперь-то Марина знала, что он есть! Он скрывается до поры до времени, чтобы потом обрушиться на неё со всей своей мощью. И снова вывод был один: с этим надо было что-то делать… Ведь колени у девушки, любящей носить юбки, всегда бросались в глаза.
Но это было не главное. Так же остро стояла яблочная проблема, потому что у Марины фигура была «яблоко».
То есть все съеденные вкусняшки, будучи уже лишними и попустительскими в таком солидном возрасте, сразу же отражались на объеме живота и талии. И в зеркале. В принципе, если съесть сразу килограмм огурцов, или сельдерея, или арбуза, или кислых яблок, они бы точно так же отразились в приросшем животе и в зеркале, и с этим ничего нельзя было поделать. Такова была индивидуальная особенность Марины (такая же была и у половины населения планеты, она была уверена: никто не лишён недостатков!).
В общем, с фигурой у Марины творился какой-то фруктовый беспредел!
Можно было полностью сменить гардероб и накупить себе размахаистых кофточек, скрывающих живот, пусть и того же 42 размера, а можно было купить абонемент в фитнес-зал.
И то, и другое вышло бы в пределах 10—20 тысяч в зависимости от стоимости бренда кофточек и зала. Вот стоило дать себе немного расслабиться за столом, как Марина, уже будучи счастливой мамой двух озорных охламонов, снова становилась «немного беременной».
Лишний кусочек пиццы или дополнительная порция плова делали её «будущей мамочкой» на месяце примерно третьем-четвёртом.
«Ну что же теперь, совсем не есть?! – думала в негодовании про себя девушка и спешила отойти от большого зеркала, висящего на стене в прихожей, дабы не смущаться и не расстраиваться.
– Хоть зеркала занавешивай! – восклицала она. – И это при том, что я не ем по ночам, пью чай без сахара и не съедаю больше одного куска торта (достаточно редкого гостя в ее доме) за раз!». Торт вообще мог стоять у нее в холодильнике целую неделю – ее это никак не беспокоило, и этой своей чертой она поистине гордилась. Справиться со сладостями в доме помогали в основном дети.
Кстати, Марина заметила такой жизненный парадокс. В детстве и юности все мы имеем достаточно солидный список того, что мы не едим и ни в какую не согласны поступиться своими вкусами. Например, Марина ненавидела лук и чеснок, хлеб с маслом, сахар и кефир (а также ряженку, простоквашу и другие производные молока). А теперь могла и хлеб с маслом и кефиром съесть… А должно ведь быть наоборот: с возрастом необходимо сокращать количество жирного и мучного в рационе. И вообще сокращать рацион.
Дабы сохранить здоровую психику, хорошее настроение и уверенность в себе, Марина решила взвешиваться и наблюдать свое отражение в стекле-предателе только по утрам, когда после ночи её живот был плоским, а талия более соблазнительной, нежели в середине дня. Но сохранить все вышеперечисленное не удавалось…
Потому что у Марины кроме большого зеркала в доме был муж, который увлекался спортом и не упускал возможности напомнить ей о том, что ему бы хотелось видеть рядом стройную жену, которая тоже увлекается спортом: имеет абонемент и занимается по нему на регулярной основе. В общем, фитоняшку.
«Фитоняшка» представлялась Марине типичной «жительницей» соцсетей: гламурной, загорелой, стройной девушкой с весомой грудью, у которой в жизни все пучком. И иногда казалось, что стоит начать делать шаги к такому образу, как в жизни действительно станет все пучком.
С одной стороны, Марина и хотела бы стать гламурной сучкой, вслед которой оборачиваются мужчины, которая всегда уверена в себе и купается в любви и внимании… если бы это возможно было сделать просто взмахнув волшебной палочкой.
С другой, она не была уверена, что именно она хочет этого. А идти на поводу другого человека и ломать себя ей не хотелось: ее интуиция подсказывала: мало ли к каким последствиям для психики это может привести? Ну а вдруг она возгордится и не захочет больше нести все тяготы семейной жизни и быта, заделается гламурной тусовщицей и впадет в депрессию?
А может она так просто искала оправдания своей лени и поощряла желание ничего не менять и не делать.
Но глядя на себя в зеркало или просто оценивая себя глазами своего мужа, Марина испытывала разочарование. Грудь ее так и не выросла больше второго размера, а после вскармливания двух отпрысков стала еще меньше. Живот не убирался с помощью любых нагрузок и ухищрений (Марина не пробовала только одно – совсем не жрать – оставила этот способ на крайний случай). Абонемент в зал на регулярной основе иметь тоже не получалось, потому что дети были маленькие, а значит, постоянно и по очереди болели, и требовали маминого внимания поминутно.
В общем, муж Марины активно и упорно насаждал свои идеалы, а она пыталась, как могла подтянуться к ним, но ничего не получалось. А объемы критики день ото дня только росли… как и объемы ее талии. Потому что вступал в силу закон подлости: Марина считала, что раз любимый мужчина считал ее толстой, то такая она и есть. А Вселенная, слушая ее неутешительные мысли, от безысходности воплощала ее «желания» в жизнь.
***
Но в глубине души Марина знала, что счастье не зависит от размера губ, груди и длины ног. А только лишь от внутреннего ощущения, того, что кроется в душе и на сердце.
Ей верилось, что она достойна любви. В то же время, ей хотелось быть красавицей для мужа, и она надеялась, что в глубине ее тела «живет» фитоняшка, нужно просто попытаться ее извлечь на свет Божий.
Мама Марины все её детство кляла дух противоречия, бывший основой характера девочки. Вот и теперь этот самый дух проявлялся во всей своей красе: ноги ее в зал не несли, хоть она и понимала желание мужа видеть ее более совершенной…
Красноречивее слов о его желании говорило то, что он запирался по вечерам в своем кабинете, чтобы не быть с ней, и сидел там, уставившись в монитор, желая, очевидно, провалиться прямо в экран из это чертовой жизни с опостылевшими женой и детьми, в виртуальный мир, где его ждали немыслимой красоты красотки – совершенные, сексапильные фитоняшки с большой грудью, но тонкой талией, не рожавшие двух детей. Вообще не рожавшие.
