Жил-был самый обыкновенный начальник самого обыкновенного строительного департамента. Тот чиновник был весьма властен, где требуется власть, авторитетен, где требуется авторитет и смел, где на то качество есть потребность. Да уж стыд начальник тот утерял, да дверь ногой открывал куда угодно. Ко всем прочим грехам и грешкам добавим излишнюю вороватость да страстную любовь к адюльтерам…
Однажды начальник разъезжал по федеральной трассе на своём большом джипе, не затрудняя себя притормаживать пред лужами глубокими да не очень, дабы не окатить мирных задумчивых пешеходов грязною водою. И вот глядит: старушка согбенная долгими годами нелёгкой жизни шлёпает себе по тротуару. «Дай, – думает, – оболью болезную, себе на потеху…»
Разогнал свой джип аж в ушах засвистело высокохудожественно да въехал в самую глубокую на только что отремонтированной трассе лужу, отчего ведро грязных брызг разлетелось во все стороны, но больше всего чёрной воды, конечно же, досталось бедной старушке. Начальник ликовал, счастливый как ребёнок, сделал гадость – и на душе радостно, и настроение поднялось, и можно работать, обирать да воровать, преступать закон да совершать походы налево, оставив на тротуаре старую и без того несчастную женщину в мокрых грязных одеждах. А ведь промокла даже её старая шляпка с цветочками. Убор тот утерял свой нежный розовый оттенок, цветы – расплылись…
Тут бы и закончить историю сию, оставив факт фактом, да только здесь заканчивается как раз быль и начинается сказка, ибо несправедливо обиженная начальником старушка оказалась самой настоящей доброй волшебницей. Согбенная бабушка та вдруг выпрямилась во все свои сто пятьдесят четыре сантиметра роста и крикнула вдогонку уходящему на всех парах джипу:
– Ах ты, безголовый!..
Сказано – сделано. У добрых волшебниц частенько de jure идёт за de facto. И уже на следующем посту ДПС совсем «зелёный» инспектор, не знавший в радиатор машины всех высокопоставленных чиновников города и по молодости верящий больше мигалкам, флажкам да легкозапоминаемым номерам. Махнул он своей «волшебной палочкой» аккурат перед джипом начальника строительного департамента, решив, что за рулём маленький мальчик, взявший большую машинку покататься, да силуэт юного угонщика чуть-чуть и поднимается над рулём. Когда же инспектор попросил опустить тонированное стекло для беседы, то просто онемел.
– Ты что, прапор, меня не узнаёшь? – нетерпеливо спросил водитель да буквально всучил гаишнику права, дабы знал, щенок, с кем дело имеет. – Тебе моё лицо ничего не говорит, что ли?
– Н-нет… ничего, – честно ответил прапорщик ГИБДД. И ведь прав он на все сто! Ни лица, ни ушей, ни лба, ни всей головы просто не наблюдалось, а там, где у нормальных начальников воротник переходит в голову, торчала какая-то непонятная культяпка.
Однако подоспел лейтенант, вовремя распознавший венценосный автомобиль, тут же без особых заглядываний внутрь, вернувший права и пожелавший счастливого пути. Офицер сразу отругал прапора, мол, «размахался палкой перед каждым»…
– Но у него же головы не было!.. – оправдывался прапорщик.
– Да пусть у него даже тех. талона не будет, дурья твоя башка, ты не имеешь права махать перед ним палкой! Ты не знаешь, что это за человек! – в этом месте лейтенант многозначительно поднял указательный палец к небу. – Гений, высокая личность, большая шишка, голова!
– Но головы-то как раз и не…
– Заткнись!..
Тут бы поехать начальнику дальше по своим чёрным делам, да призадумался он. Ежели прапор не узнал, что же в его личине такого кардинального приключилось, отчего стал он неузнаваем. Глянул в зеркало заднего вида – ахнул! Да так, что голуби с поста ДПС взлетели да понеслись прочь, листва перестала шуршать, а переругивавшиеся дэпээсники замолкли и покосились на джип.
– Голова! – кричал начальник.
– Что «голова»? – поспешил прийти на помощь лейтенант.
– Где моя голова?! – вопил чиновник, пытаясь всё же найти откуда слова-то выходят.
Эта фраза заставила гаишника призадуматься не на шутку. Сказать, голова есть – соврать, потом это обнаружиться, и снесут частный дом лейтенанта ни с того, ни с сего, да шоссе на этом месте проложат. А сказать правду – обидеться, не поймёт реальность-то, и опять же снесут частный дом, а заодно и дом тёщи… «Впрочем, этой карге так и надо…» – мудро рассудил лейтенант. Однако ситуация должна как-то разрешиться и нашёлся как всегда прапорщик, которому терять-то и нечего:
– На надлежащем месте головы не наблюдается… – отчеканил он.
– И на том спасибо, – ответил начальник, но вдруг какой-то звоночек в его… в общем, что-то у него где-то теперь звякнуло и он понёсся на службу на всё тех же парах – на очень важную встречу заторопился.
Лейтенант и прапорщик так и остались стоять да пробыли бы ещё очень долго, если бы не сменили на посту новые дежурные…
А чиновник на джипе тем временем достиг на места службы и сразу же с порога спросил свою секретаршу Мариночку:
– Леночка, ты ничего не замечаешь?
– Ах, Андрей Иванович, у вас новый галстук, к вашим глазам он очень-очень идёт! – всплеснув руками ответила секретарша.
– Дура… – сквозь зубы произнёс начальник. И отсутствие головы не заметила да галстук старый незаслуженно подмолодила.
Сел начальник в своё кресло и призадумался: что ж теперь делать. Руками он голову ощупать не мог, в зеркало увидеть – тоже, лбом там упереться в стену али шапку надеть – тем боле. Он, конечно, поморгал, чем мог. Значит глаза имелись, где-то… Ноздри вроде как-то вдыхали воздух… Уши каким-то Макаром слышали… Но против факта не попрёшь: существование головы на месте недоказуемо!
– А если её нет, то где же она?!.. – задался вопросом начальник и почему-то вспомнился чудовищный рассказ, в школе прочитанный из-под палки. Только там про нос писали, а здесь же всей головы нет! Правда кое-какая развязка рассказа ему понравилась и даже помечталось, словно голова начальника заседает где-нибудь на самом Верху, как минимум в Думе, а ещё лучше в кресле Президента…
С небес на землю начальника вернула Мариночка:
– Андрей Иванович, к вам из отдела по борьбе с экономическими преступлениями…
Начальник так и сел. Этого ему только и не хватало! Он устроился за столом посолиднее, принял важный вид, насколько ему позволяло безголовое существование (даже попытался причесаться да, пару раз царапнув гребнем воздух, оставил глупое занятие) и приказал запускать. А сам же в… где-то короче прокручивал в уме чем же обязан таким неожиданным визитом. То ли дело в загородном доме, построенном на сэкономленные от строительства стадиона деньги, только ж он записан на жену; то ли дело в яхте, подаренной в качестве взятки от директора банка, только ж она на тёщу записана; то ли дело… да, чёрный след тянулся за безголовым чиновником. Где не копни – такие клады нетрудовых доходов, на три пожизненных с четырьмя конфискациями хватит…
