Наташа, войдя в дом, почувствовала запах любимых блинчиков. Не раздумывая ни секунды, бросила чемодан с вещами у двери и направилась на кухню.
– Привет! – Ритус стоял у плиты.
– Черт! Знаешь, чем меня можно соблазнить.
Наташа села к столу, где стояла тарелка с блинцами.
– Ты хотя бы руки вымой, – предложил ей новоиспеченный муж.
– Ага, а ты тем временем слопаешь все, – ее возмущению не было границ.
– До этого момента не съел.
– Да? Ну, ладно…
Они сидели на полу в гостиной и пили шампанское с блинчиками. Кому какое дело, что так нельзя. Пошли все … одним словом, чрезвычайно далеко…
– Слушай, я только поняла, что впервые у тебя дома, – Наташа округлила глаза. – Невероятно, не правда ли?
– Да, пожалуй, ты единственный человек среди наших, кто не был у меня, – невольно усмехнулся Ритус.
– Рояль. Это для детей?
– Отчасти.
– Это как? – не поняла Наташа.
– Я могу сыграть на нем «Мурку».
– И только? Я думала, что-нибудь этакое. Не знаю, Шопена, Баха.
– У тебя такие глубокие познания в музыке, – Ритус подтрунивал над женщиной.
– А ты думал, что я читаю по слогам, а считаю по пальцам.
– Не знаю, как насчет чтения, считаешь ты обычно по ребрам. Я не прав?
– Не умничай, шампанское налей.
– Мы выпили две бутылки.
– Тебе жалко третью? Вот уж не думала, что вышла замуж за жмота. Теперь понятно, почему ты не предложил отпраздновать это событие в ресторане.
– Экономлю. Представляю, сколько ты съела бы там еды…
Ритус смеялся. Наташа стукнула его по плечу. Она и сама не хотела афишировать их отношения, да какие это отношения – фиктивность, но предложить все-таки мог бы.
– У тебя прикольно. Ты сказал ребятам?
– Повесил объявление на двери кабинета.
Наташа поперхнулась шампанским.
– Не поняла.
– Написал объявление, повесил на двери своего кабинета, – повторил Ритус как ни в чем не бывало. Он чистил мандарин.
– Объявление о чем?
– Чтобы меня в течение трех дней, как, впрочем, и тебя никто ни под каким предлогом не беспокоил, так как мы решили пожениться и у нас медовые отгула.
– Отгула?
– Да.
– Объявление?
– Да.
– Врешь?
– Нет.
– Ты псих?
– Не совсем в этом уверен.
Наташа молча налила себе бокал шампанского и залпом выпила его. Ладно, Черт с ним: она беспокоилась, как ребята отреагируют. Теперь весь ЭСВ хохочет…
– Покажешь дом?
Ритус неопределенно пожал плечами: если хочешь. Наташа хотела не особенно, но все какое-то занятие. Они поднялись на второй этаж. Ритус показал комнату Сережи, гостевую, библиотеку.
– Ты все это прочитал? – спросила Наташа, указывая на книги.
– Да.
– Интересно, когда?
– Ночами.
– Бессонница?
– Бывает и такое, – неопределенно ответил Ритус.
– Где ты спишь?
Ритус открыл в библиотеке дверь, которую женщина сначала не заметила – ее нелегко было заметить: драпировка под книги. Наташа не думала, что спальня будет настолько шикарной, а кровать-то кровать. Одна дверь вела в коридор, другая в ванну.
– Не знала, что ты любишь комфорт.
– Вообще-то, это не для меня. Мне мягкая постель противопоказана.
– А для кого?
– Другого человека, кроме тебя, я здесь не наблюдаю.
– Ты купил новую мебель?
– Тебе могло не понравиться спать на кровати моей бывшей жены.
– Да мне в принципе и кушетки достаточно, – Наташа пожала плечами.
– За вещами сходишь сама или мне спуститься?
– Спустись ты.
Наташа оглядывалась по сторонам. Красиво, но не вычурно, скорее даже уютно. Она открывала и закрывала шкафы, тумбочки, ящики стола, словно пыталась что-то найти в них. Ничего. Странно. Почему нет его вещей, предметов? Заглянула в ванну: его вещи отсутствовали. Класс! Ритус занес чемодан.
– Это все?
– Да, – Наташа пожала плечами: зачем обременять себя лишними шмотками.
– У тебя кроме формы есть одежда?
– Да. Джинсы, пара футболок, свитер. Почему спрашиваешь?
– Ты пришла в форменных брюках и рубашке… Значит, мне не придется одалживать тебе свои вещи.
– Зубную щетку я принесла свою.
– Замечательно, как раз подумал о ней… Не буду тебе мешать. Осматривайся, располагайся. Хочешь, походи по дому, хочешь, посмотри телевизор. Не знаю, что еще предложить. Если что – бар здесь. – Ритус указал на бар в шкафу.
– Да, пожалуй, это самое главное.
Ритус развел руками.
– Я ухожу.
– Куда?
– Туда, – Ритус показал на дверь в библиотеку. – Хорошего вечера.
Дверь закрылась. Наташа все также стояла посреди комнаты. Странно. Откуда эта скованность? Впервые, находясь с ним, она чувствовала себя не в своей тарелке. Это ведь тот Ритус, которому она могла сказать все, что угодно, и сделать при котором могла тоже, что угодно. Он обычно такой смешной. Сегодня шутки урезались в разы: ничего толком не объяснил. Вообще-то, она рассчитывала, что этот вечер они проведут вместе. Нет, не ужин при свечах. Это в духе Ярослава, который, наверное, произнес бы какой-нибудь красивый тост, предложил бы надеть платье, подарил кольцо. Не то что Наташа оказалась разочарованной, но это совсем не то, что она ожидала, даже отдаленно. Не формат. У нее был с собой чемодан, в который вошли все ее пожитки за годы службы в ЭСВ. Уходя от Ярослава, она не взяла ничего, кроме зубной щетки. Теперь она принесла немногие, но только свои вещи. Он же предоставил возможность начать жизнь с чистого листа, поэтому и купил новую мебель, поэтому убрал свои вещи, переселившись в другую комнату. Мог бы скромнее, впрочем, – она не гурманка и не разбирается, из какого материала сделан этот гарнитур.
Наташа разложила вещи. Достала белье – купила несколько комплектов, так на всякий случай. Усмехнувшись про себя, отправилась в душ. Интересно, она, правда, думала о каком-то всяком случае. Черт! Он даже не обнял, не говоря о том, чтобы поцеловать. Да, разумеется, она двинула бы ему по губам, а может, и нет. Интересно, а как он целуется? Ей может понравиться? Наташа включила холодный душ. Что за чертовщина, в самом деле? У них договор: она избавляет его от приставаний со стороны всего женского пола земного шарика, он – дает ей полную свободу. О таком можно только мечтать. Союз ничем не обязанных друг другу людей или слишком обязанных. Она опять задумалась. Интересно, а какой он любовник? Ледяной душ не помог. Наташа наскоро высушила волосы и в чем была – трусиках и майке – отправилась в библиотеку. Открыв дверь, опешила.
Ритус как ни в чем не бывало сидел за столом и читал книгу. Рядом стояла рюмка, скорее всего, с коньяком. Его что – совершенно не волнуют женщины? Она все-таки, несмотря на свою катаклизмость, тоже женщина.
– Просвещаешься? – она подошла к столу и села на край.
– Да.
– Наверное, что-нибудь умное. Скажем, Шекспир?
– Приблизительно.
– Не против? – Наташа отпила из его рюмки.
– Можно подумать, если я буду против, ты не тронешь мой коньяк.
