1.
Никогда не думала, что смогу жить в городе на Неве. Вот бывать в нем мне нравилось, бродить по атмосферным дворикам-колодцам, восторгаться шиком и величием Дворцовой площади, грустить, глядя на холодные воды каналов. Но для проживания Москва казалась мне куда как оптимистичнее и веселее. И вот теперь, уже больше месяца прожив в этом городе, я призналась себе, что попала под его очарование, и мне даже нравится его мрачноватый и депрессивный образ. А ведь сейчас совсем на самое удачное время: февраль, холодный, сырой и ветреный. Но видимо человек устроен так, что ему важнее не где, а с кем. Я-то точно именно так и устроена.
Впрочем, еще пока непонятно. Все-таки с Павлом у нас еще тот самый букетный период, когда на все остальное мало обращаешь внимания, «был бы милый рядом», а Питер это или Москва, или и вовсе деревня Гадюкино – не суть.
Квартира у Пашки была роскошная. И я не про богатую обстановку. Это была большая квартира в старом доме на Литейном, в двух шагах от Невского, в дворике, где, если верить мемориальной табличке, когда-то жила Ахматова. Высоченные потолки, аутентичный подъезд, который я старательно училась именовать парадным, чтобы не слишком отличаться от питерцев. Вид из окон на втором этаже на тот самый двор-колодец был несколько уныл, но даже в этом прослеживалось свое очарование.
Пашка осторожно сказал, что я могу поменять обстановку, если меня что-то не устраивает. Но сказано это было именно осторожно, с опаской. И я не стала пока ничего трогать. Да и нравилось мне все по большому счету. Хоть и непривычно. Пашка в быту оказался аккуратистом, в доме было чисто и убрано, все вещи лежали на строго отведенных местах, и я старалась поддерживать этот порядок. Да и не чувствовала я себя тут хозяйкой еще, если честно. Слишком быстро все у нас произошло. И я, памятуя о своих прежних неудачах, не спешила и все еще ждала подвоха. Ну не бывает все так хорошо. Где-то должны непременно проявиться подводные камни. И то, что они пока никак не проявлялись, совсем меня не утешало. И я продолжала выискивать в моей новой жизни вещи, которые меня не устраивали.
И находила, конечно. Главное, что меня не устраивало, был трудоголизм моего возлюбленного. Нет, глядя, как он не вылезает из своего телефона, в котором он вовсе не в соцсетях видосики смотрел, я предполагала, что Пашка очень много работает. Но чтоб настолько. И то, что я понимала, что сейчас в его компании не самые лучшие времена, что благодаря той истории, которая и познакомила нас, Пашкина фирма сейчас испытывает определенные трудности, не слишком меня утешало. Спасало только то, что мне и без Пашки было чем заняться – мне подкинули новый детектив для перевода, и я погрузилась в работу с головой. Параллельно я не оставила надежду написать что-то свое на основе недавних событий и даже делала кое-какие наброски. Но все равно мне очень не хватало Павла.
Он это понимал и, надо отдать ему должное, старался не задерживаться в офисе. Но даже приходя домой вовремя, он частенько доставал свой ноут и просматривал бесконечные документы.
Вот и сегодня, пока я накладывала ужин (да, я начала готовить, и это оказалось даже очень увлекательно и не так сложно, как мне казалось раньше), Пашка разложил на столе компьютер и углубился в изучение почты.
– Ну, как там у тебя сегодня дела? – поинтересовалась я, расставляя на столе тарелки и чувствуя себя назойливой домохозяйкой, которая весь день изнывала от скуки и теперь готовится вынести своему благоверному мозг.
– На самом деле ужасно, – отозвался Павел, не отрываясь от монитора. – Одно на другое наслаивается, и я ничего не могу с этим поделать. Это как рухнувший карточный домик. Неприятность за неприятностью. Вроде бы ничего серьезного, но, когда вот так все вместе, да еще учитывая убытки, которые я понес в прошлом году… Черт, еще и Нина выкинула фортель, вот совсем не вовремя.
– Что за Нина? – помимо моей воли в голосе прозвучали ревнивые нотки.
– Секретарша моя, – буркнул Павел.
– Так-так. На этом месте поподробнее. Что у тебя за секретарша? И какой фортель она выкинула?
– Пропала. Ну, как пропала. Прислала по электронной почте сообщение, что у нее какие-то там семейные обстоятельства, и она вынуждена уехать на неопределенный срок. Телефон не берет, на связь не выходит. Нашла время. И так все кувырком идет, а теперь и вовсе бардак наступил.
– Ну мало ли что у человека случилось, – я в голове нарисовала образ длинноногой блондинки с надутыми губами, которая шлялась раньше перед Пашкой в коротких юбочках, и этот образ мне совсем не понравился. – Может, она замуж выходит, встретила свою любовь…
– Нина замуж? – удивился Павел и даже на секунду оторвал свой взгляд от экрана ноута. – Ян, ей за пятьдесят, и у нее двое внуков.
Я облегченно выдохнула. Секретарша бабушка предпенсионного возраста нравилась мне куда больше мифической блонды.
– Ну а что? Люди в этом возрасте тоже могут влюбляться и замуж выходить. Или у нее есть муж?
– Она вдова. Дочь со своей семьей живет где-то в области, за городом. Впрочем, какая разница. Главное, что она не могла так со мной поступить. Она со мной больше десяти лет, вся документация была на ней, расписание. Я без нее как без рук. В приемной хаос, ко мне постоянно шляются сотрудники по поводу и без, я совершенно не могу сосредоточиться, даже кофе приходится самому делать, а это отвлекает. И вообще, за все время, что она у меня работает, с ней такого вообще не случалось. Отпрашивалась она всегда заранее, передавала все дела. А тут… даже не знаю, что и думать…
– Ну, в жизни всякое бывает. Порой даже самые близкие люди преподносят нам такие сюрпризы, что хоть стой, хоть падай, – я невольно вспомнила недавние наши приключения и внутренне поежилась. – Все, Паш, убирай свой комп, давай уже поедим. Я вот лосося запекла. Первый раз, между прочим.
– Сейчас. Я только по-быстрому гляну резюме, мне сегодня уже Лидия, наша кадровичка, накидала несколько, надо определиться, кого вызвать на собеседование. Без секретаря совершенно невозможно работать, пусть хоть временно кто-то посидит, звонки, почту и кофе на себя возьмет, уже будет полегче.
– Лидия еще какая-то, – пробурчала я себе под нос. – У тебя в компании одни бабы что ли работают?
– Что? А… нет, конечно, – Пашка уставился в экран и чертыхнулся. – О, господи, только этого мне не хватало.
– Что там? – я подошла сзади и заглянула в ноутбук. На меня с фотографии пялилась толстогубая блондинка, прямо-таки вышедшая из моего подсознания, именно такая, какой я недавно воображала себе пропавшую Нину. Текст рядом гласил «Каролина Решетникова, 26 лет, желаемая зарплата от ста тысяч. Коммуникабельна, исполнительна, инициативна».
