Диана Кондаурова
Путешествие в бездну
В недоумении я долго стояла и смотрела в чёрную дыру, возникшую передо мной так внезапно. Она бешено вращалась, грозно гудела, переливаясь по краям всполохами радужных цветов. И манила, тянула, засасывала с невероятной силой, как тот старый заброшенный колодец, на краю которого мне захотелось недавно постоять. Уйди, наваждение! Я сплю! Закрыла глаза и уши на несколько секунд, пытаясь освободиться от странного видения и непрестанного гула. Не тут-то было. Видение не исчезло, а ещё больше зарычало, завращалось, как будто призывая из своей бездны ужасных монстров.
Что ж, в тот раз я не побоялась встать на край колодца и заглянуть в пропасть, у которой всё-таки было дно. Здесь было кое-что поинтересней, загадочней, непредсказуемей. И я решилась.
Откуда-то в руке возникло копьё. Стало смешно: этим оружием сразиться с неведомым чудовищем, воющим из преисподней? Диана, молись!
И помощь пришла так же неожиданно, как приглашение нырнуть в чёрную дыру… Ослепительно белый Пегас с огромными крыльями, как небесный ангел, опустился между мной и ревущей пропастью! Я отбросила в сторону копьё и безоружная с лёгкостью взлетела ему на спину.
Доверие! Полное доверие к чудесному коню и смирение! Только так, а не иначе!
Мельком заметила, что осталась практически без одежды: лёгкая полупрозрачная палевая туника времён фараона, голые босые ноги. И больше ничего! Мой Пегас рванул с места прямо в засасывающую воронку. Инстинктивно вцепилась в его шелковистую белоснежную гриву, сжала голенями его бока и крепко зажмурилась.
Проход через воронку оказался мгновенным и безболезненным.
Когда я открыла глаза, то чуть не вскрикнула от удивления, поражённая открывшейся картиной. Заходящее апельсинового цвета солнце лениво опускалось за черту, разделяющую огненно-фиолетовое небо и лазурно-кобальтовый океан, уже задремавший, убаюканный этим нетронутым, затерявшимся в лихолетье мирозданьем. От невиданных красок, пронзительной тишины и умиротворения у меня захватило дух.
Мысль «а что же дальше?» вернула к не выразимой словами реальности. Пегас, словно прочитав мои мысли, нерешительно потоптался на песке у кромки воды, белопенной волной лижущей шафрановый берег загадочного мира. И смело ступил своим изящным копытом на солнечную тропинку, протянувшуюся через весь мирно посапывающий океан, и лёгким аллюром пошёл прямо навстречу янтарному солнцу, медленно погружающему в тёмную синеву свои апельсиновые дольки.
Удобно пристроившись на тёплом мягком крупе, я наслаждалась равномерным бегом прекрасного коня, ставшего моим ангелом-хранителем в этом опасном путешествии в безвременье. Влажный ветер ласково щекотал мои щёки, разгорячённые невообразимым происходящим. Тихонько я просунула свои ноги под сложенные бархатистые на ощупь крылья Пегаса, чтобы ощутить полный комфорт от езды, и растворилась в экстазе.
И вот, когда последняя солнечная долька была готова окончательно скрыться за горизонт, легкокрылый конь оттолкнулся от водной глади, расправил свои волшебные крылья за моей спиной и взмыл в ночное небо, сияющее далёкими звёздами межпланетных миров. Пегас выбрал курс на самую яркую звезду, излучающую бархатистый тёплый свет, где нас ожидали новые знакомства, события и приключения.
Потеряв счёт времени, я заворожённо смотрела на приближающуюся Звезду, приглашающую к себе в гости.
Никаких гнетущих предчувствий, лживых опасений, липких страхов – только готовность к встрече с удивительным добрым сказочным миром. Я была готова ко всему, ведь со мной рядом (вернее, я у него на спине) был Пегас. Что плохого могло случиться в такой доверительной компании?
Легко и плавно мы вошли в атмосферу Звезды, оказавшейся планетой, излучающей столь необыкновенный яркий свет.
Райский уголок предстал перед моими ошеломлёнными очами. Широколистные изумрудно-зелёные деревья с источающими тонкий экзотический аромат фруктами, феерично взлетающие бабочки необычных форм и расцветок, сладкоголосое пение невидимых птиц, нежно-розовый купол неба в серебристых отливах, напоминающих северное сияние. Абсолютно ничего не предвещало беды.
Мой конь направил свой стремительный бег к гряде остроконечных гор, украшающих своей венценосной короной нефритовые изгибы дикого леса. Я поняла, что нас здесь давно ждут. И не ошиблась.
У подножия малахитовой, стремительно убегающей ввысь горы, у входа в пещеру, опершись на посох, ждал седовласый старец.
Ниспадающий чёрный балахон, перепоясанный грубой верёвкой, говорил об отшельнической жизни мудрого старца. Его глубокие светлые глаза выражали спокойствие и дружелюбие, а лёгкая улыбка расслабленного рта располагала к себе любого встречного путника. Только один посох вносил диссонанс в образ мудреца. Вылитый из какого-то металла цвета слоновой кости, он заканчивался небольшим черепом, из глазниц которого исходил мерцающий сиреневый свет.
Поравнявшись с отшельником, Пегас остановился и замер в ожидании дальнейших указаний.
«Зачем я здесь? Что произойдёт дальше со…» – промелькнуло в моей бесстрашной голове.
Резкий удар посохом между глаз прервал мою мысль и на мгновение вырубил меня из реальности.
Очнулась я быстро, хотя неизвестно, сколько прошло времени в этом странном мире. Голова не болела, даже шишки не осталось в том месте, куда приложили череп. «Вот так поцеловал, мудрец», – промелькнула саркастическая мысль.
Главное, что Пегас был по-прежнему подо мной. А вот местность изменилась до неузнаваемости (опять переместились?).
Огромная тёмная сырая пещера со множеством входов и выходов, бесчисленных лабиринтов. Слава богу, от Пегаса исходило свечение, рассеивающее тьму примерно в радиусе десяти метров.
Жуткий холод пробрал до мозга костей, предчувствие чего-то неотвратимого сковало разум.
И тут где-то совсем близко послышался плач – жалобное скуление существа, видимо, очень нуждающегося в помощи. Я пришпорила босыми пятками коня, который и так почувствовал необходимость движения без моих понуканий. Мы осторожно вошли в лабиринт, издающий плачущие звуки.
Это был короткий тупик, в самом конце которого, вжавшись в стену и обхватив руками колени, сидела пятилетняя светловолосая девочка с чумазым от грязи и слёз лицом.
Мягкий свет, льющийся от Пегаса, ненадолго ослепил её. И я увидела сначала расширенные от ужаса глаза, потом удивление и отчаяние, сменившиеся безразличием. Судя по всему, ребёнок провёл несколько дней в этом адском месте без еды и воды и был истощён до предела.
Я медленно спустилась с моего легкокрылого, чтобы ненароком не испугать малышку, и подошла к ней почти вплотную. Маленькие ручонки тут же протянулись ко мне. Медлить было нельзя! Бог весть, что ещё может произойти, пока мы находимся здесь.
