«Война, – все шепчутся, – война…»
Готовясь, видимо, к наскоку,
Опять Европы племена,
Как в памятные времена,
С Россией затевают склоку.
К открытой схватке ищут путь,
Но первыми напасть боятся,
Пугают, совестят, паяцы,
И призывают Крым вернуть.
Привычный лай, знакомый хор.
Мы крепко заучили в школе,
Что супостатов с давних пор
Страшит и дразнит наш простор.
Святая Русь глаза всем колет.
Но тем, кто кажет нам кулак,
Кляня славян бранчливым слогом,
Ответ один: вся власть от Бога.
Так было, есть и будет так.
Неподалеку от Москвы
В селе, на карте неприметном,
Надгробье посреди травы
Стоит. Под кровом муравы
Солдаты спят числом несметным,
В одном кургане – русский полк,
Поставивший заслон татарам,
В другом – крымцы и янычары,
Собой усеявшие холм.
Откуда есть пошла война
И скоро ль сдохнет, дьяволица,
Никто не ведает. Полна
Резонов, доблестью ценна,
Глядит на всех императрицей,
Народов и вождей арбитр,
Искусства убивать ценитель.
В войне найдется победитель,
Войну никто не победит.
Четыре сотни лет с лихвой
Тому назад лихая сеча
Свершилась летом под Москвой.
С Девлет Герая татарвой
У казаков случилась встреча.
В то время правил Грозный – царь,
Смирявший вражеские орды,
Богобоязненный, но гордый
И справедливый государь.
Сегодня не в чести Иван
У протестантских менестрелей.
Стоит на нем клеймо: тиран,
Безумец, бесом обуян,
А прежде по-другому пели.
И может ли иное быть?
Национального героя,
Царя, умножившего вдвое
Россию, как не заклеймить!
Чернить врага – прием не нов.
Валашский князь Влад Цепеш Дракул
Пал жертвой в схватке двух миров,
Став кровопийцей для врагов,
А венграм был отцом и братом.
Вампира дерзкого оскал
Теперь в аймаксах люд забавит.
А все – за то, что православье
В краю родном князь укреплял.
Навек Влад Цепеш втоптан в грязь,
И нет возможности отмыться,
Но Грозный – не мадьярский князь,
И Русь жива еще, и связь
С минувшим неразрывно длится.
Пройдут года, растает дым
Намеренного наговора,
Лжецы не избегут позора,
И станет Иоанн святым.
* * *
Девлет Герай летит вперед
На скакуне буланой масти.
Его разбойничий народ
Оку пересекает вброд,
Готовясь Русь порвать на части.
Беспечны, веселы, борзы,
Между собою в мыслях делят
Незавоеванные земли
На ханства храбрые мурзы.
То будет не простой грабеж,
Содеявшийся не однажды.
С послом Ивану выслан нож.
Орда, сто двадцать тысяч рож,
Разгрома всей державы жаждет.
Уверенно держась в седле,
Сжигая степь дотла глазами,
Не позабывший о Казани
Хан крымский грезит о Кремле.
В запрошлый год хан ликовал.
Иван бежал, Москва горела.
Не слабый куш тогда сорвал
Герай, казны наворовал
И много девок пышнотелых.
За двадцать переменных лет
Борьбы впервые – лавр и титул.
И вот на концевую битву,
На смертный бой идет Девлет.
Густеет зной. Ковыль дрожит.
Зверье попряталось в берлоги.
Лишь в небе ворон злой кружит.
Орда ногайцев лавой мчит
По солнцем выжженной дороге.
На полтора десятка верст
Змеею вытянулось войско.
Несется пасть вперед геройски,
Забыв про свой подумать хвост.
Уже за спинами Ока,
И с нею – русские засады.
Фарт за татарами пока.
Разбив по ходу два полка,
Ногайцы, первой крови рады,
Уже коней на водопой
В цветущую Пахру заводят.
Все, как хотелось им, выходит,
И до Москвы подать рукой.
Но что за шум там, позади?
Что там за стоны и проклятья?
Откуда?.. Черт возьми!.. Гляди,
У турка пика из груди
Торчит. Назад! Скорей! Догнать их!
То хворостиною под зад
Крымцам ударил Хворостинин
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
