Colleen McCullough
THE GRASS CROWN
Copyright © 1991 by Colleen McCullough
All rights reserved
Published by arrangement with William Morrow, an imprint of HarperCollins Publishers.
Серия «The Big Book. Исторический роман»
Перевод с английского Аркадия Кабалкина (части I–V, X), Ольги Вольфцун (части VI, VII), Анастасии Гамалей (части VIII, IX), Татьяны Шушлебиной (словарь-глоссарий)
Оформление обложки Вадима Пожидаева
Иллюстрации Колин Маккалоу
Карты выполнены Еленой Ивановой
© А. Ю. Кабалкин, перевод, 2018
© О. В. Вольфцун, перевод, 2018
© А. С. Гамалей, перевод, 2018
© Т. А. Шушлебина, перевод, 2018
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2018
Издательство АЗБУКА®
* * *
Посвящается Фрэнку Эспозито – с любовью, благодарностью, восхищением, уважением
Для того чтобы мир Древнего Рима стал более понятным, в книгу включены карты и иллюстрации. В конце романа вы найдете словарь-глоссарий, в котором даны переводы некоторых латинских терминов и объяснение незнакомых слов и понятий, а также более подробные сведения о тех из них, смысл которых был ясен из текста. Приведены современные названия географических объектов, упомянутых в книге.
Цепионы:
Квинт Сервилий Цепион
Ливия Друза, его жена (сестра Марка Ливия Друза)
Квинт Сервилий Цепион-младший, его сын
Сервилия Старшая, его старшая дочь
Сервилия Младшая (Лилла), его младшая дочь
Квинт Сервилий Цепион (консул в 106 г. до н. э.), его отец, связываемый молвой с золотом Толозы
Сервилия Цепиона, его сестра
Цезари:
Гай Юлий Цезарь
Аврелия, его жена (дочь Рутилии, племянница Публия Рутилия Руфа)
Гай Юлий Цезарь-младший, его сын
Юлия Старшая (Лия), его старшая дочь
Юлия Младшая (Ю-ю), его младшая дочь
Гай Юлий Цезарь, его отец
Юлия, его сестра
Юлилла, его сестра
Секст Юлий Цезарь, его старший брат
Клавдия, жена Секста Юлия Цезаря
Друзы:
Марк Ливий Друз
Сервилия, его жена (сестра Цепиона)
Марк Ливий Друз Нерон Клавдиан, его приемный сын
Корнелия Сципиона, его мать
Ливия Друза, его сестра (жена Цепиона)
Мамерк Эмилий Лепид Ливиан, его брат, воспитывался в другой семье
Марии:
Гай Марий
Юлия, его жена (сестра Гая Юлия Цезаря)
Гай Марий-младший, его сын
Метеллы:
Квинт Цецилий Метелл Пий (Свиненок)
Квинт Цецилий Метелл Нумидийский (Свин, его отец, консул в 109 г., цензор в 102 г.)
Помпеи:
Гней Помпей Страбон
Гней Помпей-младший, его сын
Квинт Помпей Руф, его дальний родич
Рутилий Руф:
Публий Рутилий Руф (консул в 105 г.)
Скавры:
Марк Эмилий Скавр, принцепс сената (консул в 115 г., цензор в 109 г.)
Цецилия Метелла Далматика, его вторая жена
Суллы:
Луций Корнелий Сулла
Юлилла, его первая жена (сестра Гая Юлия Цезаря)
Элия, его вторая жена
Луций Корнелий Сулла-младший, его сын от Юлиллы
Корнелия Сулла, его дочь от Юлиллы
Вифиния:
Никомед II, царь Вифинии
Никомед III, его старший сын, царь Вифинии
Сократ, его младший сын
Понт:
Митридат VI Евпатор, царь Понта
Лаодика, его сестра и жена, первая царица Понта (умерла в 99 г.)
Низа, его жена, вторая царица Понта (дочь каппадокийца Гордия)
Ариарат VII Филометор, его племянник, царь Каппадокии
Ариарат VIII Евсевий Филопатор, сын Ариарата VII, царь Каппадокии
Ариарат X, сын Ариарата VIII, царь Каппадокии
– Самое примечательное событие за последний год и три месяца, – сказал Гай Марий, – это выступление слона, которого показывал Гай Клавдий на ludi Romani.
Лицо Элии вспыхнуло.
– Не правда ли, чудесно? – воскликнула она, потянувшись к блюду с крупными зелеными оливками, доставленными из Дальней Испании. – Ведь он умеет не только стоять, но и ходить на задних ногах. А танцует – на всех четырех! Еще он сидит на кушетке и ест хоботом!
Окинув супругу презрительным взглядом, Луций Корнелий Сулла холодно произнес:
– Почему людей всегда так восхищает, когда животные подражают человеку? Слон – благороднейшее творение природы. Зверь, представленный Гаем Клавдием Пульхром, кажется мне двойной пародией: и на человека, и на слона.
Последовавшая за этими словами пауза, несмотря на малую продолжительность, успела смутить всех присутствующих. Положение спасла Юлия: ее веселый смех отвлек внимание от злосчастной Элии.
– Что ты говоришь, Луций Корнелий! Он покорил всех, кто его видел! – пропела она. – Меня, к примеру, – совершенно! До чего умен, до чего деловит! А уж когда он поднял хобот и затрубил под барабан – о, это было просто чудо! К тому же, – добавила она, – ему никто не причинял боли.
– А мне понравился его цвет, – заявила Аврелия, которая тоже решила поддержать разговор. – Он такой розовый!
Луций Корнелий Сулла проигнорировал эти речи: опершись на локоть, он завел беседу с Публием Рутилием Руфом.
Погрустневшая Юлия вздохнула.
– Полагаю, Гай Марий, – обратилась она к мужу, – нам, женщинам, пора удалиться, чтобы вы, мужчины, могли вволю насладиться вином. Примите наши извинения.
Марий протянул руку над узким столом, отделявшим его ложе от стула Юлии. Она с теплотой прикоснулась к ладони мужа, заставляя себя не печалиться при виде его кривой улыбки. Столько времени минуло с тех пор, однако лицо Мария все еще несло следы коварного удара, который хватил его так некстати. Кое в чем она, как преданная и любящая жена, не могла признаться даже самой себе: после удара разум Гая Мария уже не был таким кристально-ясным, как прежде. Теперь он легко выходил из себя, придавал преувеличенное значение малейшим признакам неуважения (хотя зачастую они существовали исключительно в его воображении), стал более жесток к недругам.
Юлия поднялась, отняв у Мария руку с особенной улыбкой, предназначенной ему одному, и обняла Элию за плечи:
– Пойдем, дорогая, побудем в детской.
Элия встала. Аврелия последовала ее примеру. Трое мужчин прервали беседу в ожидании ухода женщин. Повинуясь жесту Мария, слуги проворно вынесли из столовой освободившиеся стулья и тоже удалились. В зале оставались только три ложа, составленные буквой П. Чтобы удобнее было беседовать, Сулла переместился с места, которое занимал возле Мария, на свободное третье ложе напротив Рутилия Руфа. Теперь все трое хорошо видели друг друга.
– Итак, Свин возвращается домой, – произнес Луций Корнелий Сулла, удостоверившись, что постылая вторая жена его не слышит.
Марий беспокойно шевельнулся на среднем ложе, хмурясь, но не столь зловеще, как прежде, когда паралич превращал левую половину его лица в посмертную маску.
– Какой ответ тебе хотелось бы услышать, Луций Корнелий? – спросил он наконец.
Сулла усмехнулся:
– Конечно честный. Впрочем, заметь, Гай Марий, в моих словах не содержалось вопроса.
– Понимаю. И тем не менее мне следует ответить.
– Верно. Позволь мне сформулировать ту же мысль иначе: каково твое отношение к тому, что Свин возвращается из изгнания?