1. Пролог
Вышла в коридор. И дверь номера напротив распахнулась тоже.
На пороге он. Будто караулил меня. Ждал, когда я завтракать пойду.
А я, наоборот, прислушивалась, когда он уберется отсюда. И не вытерпела, есть хочется.
– У тебя всегда по утрам такое лицо? - бросил он сухо, отрывисто.
– На свое посмотри.
Смотреть, правда, есть на что. Ссадины и кровоподтеки и на скуле желто-фиолетовый синяк.
Он точно думает, что я виновата. Бросила его на темной трассе, в компании трех громил. Они ему кости могли переломать, запросто.
Но после того, что он со мной сделал в машине…он заслужил.
– Странное поведение, Ульяна, - он раскатал мое имя по языку, так протяжно оно прозвучало, - для девушки, которая у меня в долгу.
Он уперся ладонью в стену, преграждая дорогу к лестнице.
– В гостинице куча народу, - сильно преувеличила популярность этой придорожной ночлежки. Но смелости прибавилось. Посмотрела прямо, в глаза ему. - Только попробуй пристать ко мне, как ночью.
– Я к тебе не приставал.
Врет так невозмутимо, что ему можно похлопать, голос ровный, эмоций в нем нет.
Но я-то помню. Его глаза и руки, шепот в темноте. Всего несколько часов прошло.
И на коже до сих пор его запах.
– Дай пройти, - отступила на шаг.
– А волшебное слово?
Сощурилась. В его случае - это не “пожалуйста”, он ждет от меня другое. И я думала, что он пошутил, когда выдвигал свои требования.
Но нет.
– Я хочу пройти, - повторила со злостью и добавила едко. - Хозяин.
Уголок его четких губ дернулся. Но он не улыбнулся. Лениво отнял ладонь от стены, пропуская меня.
И когда я шагнула мимо него - небрежно бросил.
– Я в кафе не пойду, подожду эвакуатор. Кофе мне принеси. И на будущее тоже запомни - без сахара.
– Кофе? - оглянулась.
– Ты плохо слышишь, Ульяна?
Застукала его взгляд, скользнувший с моих губ ниже, по шее, к вырезу платья.
И сложила руки на груди, закрываясь. Кожа вмиг покрылась проклятыми мурашками, смахнуть бы их.
– Я курьер что ли, кофе тебе таскать?
– Волшебное слово не забывай.
– Иди к черту, хозяин.
В его голубых глазах сверкнула усмешка. Он шагнул на меня, я попятилась. Но не сдалась.
– Я вижу, как ты смотришь, - вскинула подбородок. - Вижу, что…
– Да, - перебил он, равняясь со мной, на его исцарапанной шее дернулся кадык. Взгляд встретил мой, и загнал его в рабство. - Да, я хочу тебя, - выдохнул он. - И что? Ты со мной в постель ляжешь?
Шумно сглотнула. И перед глазами калейдоскопом закружились картинки - я и он, грубые поцелуи и дикие фрикции, и от кровати останутся одни щепки.
Боже мой.
Почему глядя на него такие мысли в голове?
– Я сейчас же иду к маме, - пригрозила хрипло. - И потом, - выставила средний палец перед его лицом. - Она и тебя, и твоего отца-взяточника вышвырнет из нашего города, ты меня понял?
Молниеносное движение его руки - и мужской кулак сжался на моем пальце. Мне померещился хруст, я не почувствовала, но взвизгнула. Он завел мою руку назад, прижал к пояснице.
Рывком влетела в его грудь.
– Еще раз покажешь мне этот палец - и я с тебя трусы сниму, Ульяна, - шепнул он на ухо.
Обожглась и шепотом, и словами его, вырвалась, по коридору полетела.
Спокойно.
Эта семейка - он и его папаша - их уже через месяц в нашем городе след простынет, мама землю перевернет, но своего добьется. Она ненавидит его отца. Она не даст им здесь жизни.
Без стука вломилась в ее номер и выкрикнула с порога:
– Мам!
В незашторенное окно светит апрельское солнце. В его лучах видно слой пыли на тумбочке и столе, потертое кресло, кровать…
Замерла, растерянно переступила на месте.
Мама спала, но от моего крика привстала в постели. Потерла глаза, под которыми осыпалась тушь, взбила спутанные волосы.
И в кровати рядом с ней перевернулся мужчина.
Тоже привстал, голый, по пояс прикрытый одеялом, и вниз свесилась мускулистая волосатая нога. Он сонно уставился на маму.
Пораженно моргнула, глазам не веря. Не может быть, чтобы этот мужик...здесь…с мамой…
Они же нас подрезали на дороге. Нам в гостинице пришлось ночевать потому, что ночь была, а машина не на ходу.
В неловкой тишине позади меня негромко присвистнули. И руки в ссадинах за бедра сдвинули меня с прохода.
Обернулась, поймала невозмутимый взгляд голубых глаз.
– Мы, кажется, помешали, Ульяна, - заметил "Хозяин" и беззастенчиво оглядел мою маму. Перевел взгляд на мужчину. - Меня тут только что заверяли. Что нас из города пинком под зад вышвырнут. Но вижу. Всё обойдется. Доброе утро, пап. Как спалось?
2. Глава 1
Несколько часов назад
Отступила на обочину и подняла руку.
Ветер бросает в лицо волосы, я убираю их за уши. Машины цветными пятнами со свистом проносятся мимо.
Правильно, езжайте по своим делам, ничего страшного.
Достала из сумки кошелек, из него купюру. Зажала в руке и помахала ей, привлекая внимание.
Ну остановитесь. Хоть кто-нибудь.
Погода для прогулок так себе. Весна, и все тает. Асфальт сухой, но здесь, где дорога граничит с полями - еще лежат сугробы.
И я промочила сапоги.
Мокро.
Мокро и гадко.
Скоро вечер.
И будет темно. А я стою черте где на трассе.
И никто не останавливается.
В кармане тренькнул телефон.
– Ну что еще? - ответила в трубку и помахала бумажкой, призывая попутку.
– В кого ты у меня такая дура? - вздохнула на том конце мама, и вложила в этот вздох всю вселенскую скорбь. - Вернуться за тобой?
– Не нужно.
– Ульяна, это глупо.
– Глупо - это с нашим соседом крутить шуры-муры. Букетики от него принимать. И серьги. И делать вид при этом. Мол, просто дружба.
– Я у тебя совета спрашивала, как мне с мужчинами отношения строить? - из ее голоса раздражение рвется, она не говорит, а лает. - Ясно все. Сама доберешься.
И я представила, как она в гневе швыряет телефон в пассажирское кресло.
Ну вот и чем я виновата?
Мне в глаза подруге смотреть стыдно, после того, как ее отец с конфетами и букетами у нас на крыльце пасется.
А мама его домой приглашает, чай с ним распивает и смеется.
По-соседски.
Поселок у нас элитный. И небольшой. Коттеджей на тридцать, примерно. И если дальше так продолжаться будет - каждая собака мотив сей любви прогавкает.
Почему никто не останавливается?
В раздражении крутанулась вокруг оси, и едва не вылетела на дорогу, упала.
И рядом тут же с визгом затормозила авто. В воздух поднялись льдинки талого снега и щедро осыпали меня - и темные колготки, и сапоги.
Но возмущаться не стала, потому, что…
Вау.
Машина двухдверная, серебристая, красивая, как с картинки. И в темном стекле отражаюсь я - растрепанная, в пыли, в зеленой кожаной куртке и черном платье.
Хм.
Поднялась и с сомнением посмотрела на деньги зажатые в руке, снова на машину - кто бы ни был там, за рулем - вряд ли он нуждается в моей тысяче.
Этой суммы даже на мойку такой красавицы не хватит.
