У Наташи раздвоилась личность. Это совершалось постепенно – на Любавиных глазах. Сперва она заметила симптомы в поведении младшей сестры. К бывшей шимпанзе вернулись обезьяньи повадки. Выходя во двор, Наташа не пропускала ни одного подходящего дерева, чтобы на него взобраться. Когда баба Настя попыталась её урезонить, девочка подняла с земли палку и, что есть мочи, стала колотить ни в чём не повинную рябину. При этом её взгляд сделался пронзительным, а губы угрожающе поджались. Возмущённая баба Настя, показав одичавшей Наташе напружиненную спину, прямиком направилась к родителям.
«Девочке, как бывшей шимпанзе, необходима разрядка», – заступился за любимицу Папа. «Я приму меры, чтобы такое больше не повторилось», – вразрез пообещала Мама. И тут же перешла от слов к делу. «На тебя жалуются соседи», – укорила она младшую дочь. Реакция Наташи была более чем неожиданной. Девочка разразилась нечеловеческим стоном и «сухим» плачем. «Может быть, тебе чего-то не хватает?» – поинтересовалась озадаченная Мама. Не переставая рыдать, Наташа приложила к зубам большой палец правой руки. «Она проголодалась, – перевела Любава. – Купить тебе арбузного мороженого?» «Хочу термитов и муравьёв», – натужно потребовала сестра. «К сожалению, усилиями Дювэ наша квартира лишилась насекомых», – виновато напомнил Папа. «Китайский ресторан», – подсказал вездесущий Африка. «Никаких ресторанов, – обуздала попугая строгая Мама. – Надо срочно обращаться к специалисту, пока не стало хуже».
В то время как родители выбирали специалиста, становилось всё хуже и хуже. На вопросы старшей сестры младшая отвечала… двумя голосами. Причём первый голос был человеческий, а второй – обезьяний. «Что с тобой происходит?» – испугалась за сестру Любава. «Раздвоение личности», – поставил диагноз развитой попугай. «Психотерапевт!» – в унисон закричали родители – и бросились к своим мобильным телефонам.
Психотерапевта звали доктор Горбатов, и он изъявил желание вначале переговорить с родителями больной. «Она не больная!» – с порога возразила раздражённая Мама. «Если я вас правильно понял, – мягко оппонировал доктор, – ваша дочь больна расщеплением личности на две фазы, не связанные между собой». «И как вы намерены ей помочь?» – робко поинтересовался Папа, подавленный цельной личностью психотерапевта.
«Я озвучу своё решение после осмотра пациентки, – привычно отозвался эскулап. – Скорее всего, я выпишу ей оланзапин, которому отдаю предпочтение». «Скажите, доктор, а лечение будет длительным?» – спросила усмирённая Мама. «Весьма длительным – во избежание постпроцессуального слабоумия. Не исключено помещение больной в психиатрическую клинику». «Я не хочу в клинику, лучше в зоопарк!» – завизжала прискакавшая Наташа. «Сейчас же угомонись! Перед доктором неудобно!» – приказала рассерженная Мама. Впервые в жизни младшая дочь ослушалась и продолжала визжать и корчить рожи. Судя по всему, поведение Наташи вывело из равновесия даже видавшего виды психотерапевта.
«Девочка, ты можешь отвечать на мои вопросы?» – спросил доктор Горбатов, стараясь держать себя в руках. «Да», – ответила Наташа – и тотчас запищала, как обезьяна. Дальнейшие ответы пациентки доктор Горбатов не услышал, так как они заглушались обезьяньим писком. «Я не могу работать в такой обстановке», – вышел из себя психотерапевт. Наташа попыталась извиниться, но её слова потонули в обезьяньих криках. Со стороны было заметно, что девочка изо всех сил старается совладать со своей обезьяньей натурой.
«Небывалый феномен, – промямлил психотерапевт. – Расщепление на человеческую и обезьянью фазы, связанные между собой». Обезьянья личность не задержалась с ответом. Под её давлением девочка присела на корточки и подложила левую руку под подбородок. «И что сие означает?» – полюбопытствовал доктор. Любава любезно перевела «язык» шимпанзе на человеческий: «Это означает, что вы – грязная обезьяна». «Ну, знаете ли, я этого не потерплю», – психотерапевт окончательно вышел из себя и навсегда ушёл из «нехорошей квартиры».
«И что же нам теперь делать?» – спросила огорчённая Мама. «Искать другого специалиста», – тихо предложил поникший Папа.
Пока родители приходили в себя, Наташа продолжала бороться со своей обезьяньей сущностью. Борьба обезьяньей и человеческой фаз развивалась явно не в пользу последней. Был момент, когда Любаве показалось, что младшая сестра вновь обрастает шерстью. Не исключено, что она явилась бы свидетельницей превращения человека в обезьяну. Но… в один из тех дней, когда выдохшаяся зима уступала место напористой весне, обезьяна, победив человека, решила от него отделиться. Поначалу это была маленькая обезьянья личность, которая, выбравшись наружу, моментально утратила былой кураж. Она цеплялась за Наташу своими голыми пальцами и семенила за ней повсюду, силясь сохранять вертикальную осанку. Освободившись от обезьяньей личности, девочка не стала свободным человеком. Всеми правдами и неправдами она пыталась избавиться от назойливой шимпанзе, однако все её попытки оказались тщетными. На помощь младшей дочери поспешила опытная Мама. Сначала она изумилась явлению непрошеной шимпанзе, затем временно потерялась и, наконец, обретя себя, заняла активную позицию.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
