Глава 1.
Кривые зеркала непреложных истин
Нельзя поверить в невозможное!
– Просто у тебя мало опыта, – заметила Королева.
– В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!
Льюис Кэрролл, «Алиса в Стране чудес»
Трудно представить наш мир без Луны.
Между тем, в каждодневной суете мы не замечаем даже ее блеска, не говоря уже о секретах, что буквально начертаны на ее переменчивом облике.
В 1960 году русские ученые Михаил Васин и Александр Щербаков выдвинули гипотезу о том, что Луна сооружена искусственно, и предположили, что лунная поверхность может быть сделана из титана. Если бы она была просто однородным куском скалы, то должны существовать кратеры, которые, по крайней мере, в четыре-пять раз глубже наблюдаемых.
Дальнейшими исследованиями было установлено, что лунная кора действительно обладает невероятным количеством титана! Его слой оценивался советскими исследователями почти в 32 километра толщиной.
Если наш спутник и впрямь построен разумными силами, то многое в странностях нашей соседки становится понятным. Вот только маловероятно, что человечество когда-либо узнает о тех, кто сотворил ему «…светило меньшее, для управления ночью».
Между тем, Луна – не единственная тайна, которая примелькалась настолько, что воспринимается как должное, как естественное положение вещей.
«Самые большие загадки таит то, что мы видим, а не то, что скрыто от наших глаз», – сказал Оскар Уайльд. Это утверждение в полной мере справедливо и в отношении феномена засыпанных городов, который в буквальном смысле лежит под ногами и только-только пробивает дорогу к общественному сознанию.
Огромный массив информации указывает на то, что эпоха «Возрождения» названа так не в силу того, что в 16—17-х веках в искусстве и архитектуре в моду вновь вошло античное направление. Она стала в прямом смысле временем возрождения цивилизации после какой-то глобальной катастрофы. Ее причины достоверно неизвестны, но последствия видны по всему миру – большинство городов планеты накрыты мощным глинистым слоем более полутора метров: от восточных окраин России до западного побережья Северной Америки, от Лондона до Пальмиры.
Это событие отразилось и в живописи – примерно с 16-го века в картинах начала активно проявляться тема постапокалипсиса. Сотни произведений известнейших художников-руинистов отображают европейские города в страшных разрушениях: улицы с огромными наносами грунта, закрывающими нижние этажи зданий, пострадавшие дворцы и памятники. Среди завалов люди с шестами в руках, которые используются для опоры или для поиска чего-то в зыбком грунте, и горожане, налаживающие быт в развалинах.
Причину внезапного увлечения катастрофическими сюжетами историки привычно объяснили неуемным воображением авторов, модой на стиль мистерии, а факт появления грунта, который все-таки остался в тех местах, что были изображены на «фантазийных» полотнах, – накоплением «культурного» слоя.
Их нисколько не смутил тот факт, что подобный слой в северном полушарии наблюдается повсеместно – и в городах, и вне мест обитания людей, и состоит он в основном из песка, мелких камней и глины без каких-либо следов человеческой деятельности. Всемирно известный Колизей и его окрестности очистили от многометровых наносов только в 30-х годах 20-го века!
Сколько же веков не убирались улицы и площади Рима, что накопилось такое колоссальное количество бескультурного слоя?!
Исходя из этой версии, на коммунальщиков 16—17-х веков может жаловаться не только итальянская столица. В большинстве городов Европы дворники тоже относились к своим обязанностям не в пример хуже, чем нынешние.
Вся Москва внутри Садового кольца, видимо, использовалась не иначе, как пресловутый полигон твердых бытовых отходов Кучино в Балашихе. Некоторые здания погрязли в «мусоре» почти на 2 этажа – это можно увидеть и в подземных уровнях бывшей усадьбы купца Гусева около Серпуховской площади, и в Политехническом музее на Лубянке. Более всего не повезло Красной площади – под ее брусчаткой погребены и дороги, и мосты, и даже ров глубиной до 13 и шириной около 37 метров.
Когда техногенными отходами не получается объяснить, почему утонули первые этажи городов, в ход пускаются размышления об особенностях строительства тех времен или еще более примитивные гипотезы – о естественной просадке фундаментов. Здравый смысл опровергает такие доводы и говорит обратное – это не может быть естественным движением нагруженной почвы или замыслом человеческим!
Действительно, раньше так строили, но только малую часть зданий и по строгим канонам. Они никоим образом не предполагали, что оконные и дверные проемы цокольного или подвального! этажа вначале должны были сооружаться в полный размер, потом наглухо либо с небольшим просветом закладываться кирпичом и забрасываться грунтом.
Здания, засыпанные катастрофой, выделяет и тот факт, что они не вписываются в архитектурные пропорции, поэтому смотрятся нескладно, как такса на кротких ножках, и это порою заметно даже неискушенному взгляду. На их подземных уровнях можно обнаружить остатки проемов и ступеней, ведущих еще ниже – в истинные подвалы, замурованные сначала стихией, а потом людьми.
