Рассказ
Цикл: Романовы forever
Серия: Уютная империя
озеро Кентукки,
США, 2015 год
Будильник заревел, как пожарная сирена.
Екатерина с трудом приоткрыла глаза и сразу зажмурилась от невыносимо желтого солнца. Нет, ей решительно не нравился Кентукки. Здесь было слишком много тревожных оттенков: сигнально-желтые кукурузные початки, нависшие над головой; недопитая бутылка тошнотворно-желтого бурбона, валявшаяся среди пожухлых стеблей неподалеку; буро-желтый табачный налет на аристократичных пальцах Екатерины. И зачем только она вообще вчера раскурила эту дурацкую сигару! Освежить дыхание кукурузным бурбоном тоже было не самой удачной идеей.
Будильник ревел не переставая.
Нет, постойте, откуда в чистом поле будильник? Это и правда была пожарная сирена – где-то вдалеке.
Екатерина медленно, очень медленно приподнялась на локтях, пытаясь превозмочь взрывную головную боль. Вокруг была кукуруза. Только кукуруза. Повсюду. Ряды спелой кукурузы, стройные, как нотный стан. Маисовую гармонию нарушала кривая просека, которую Екатерина пробила ночью на арендованном внедорожнике. Пыльный темно-зеленый «русско-балт» стоял тут же, попирая сочные початки. Водительская дверь так и осталась нараспашку – Екатерина вывалилась вчера из машины и отключилась, даже не успев осознать, как ей повезло остаться в живых.
Огня нигде не было, дыма тоже. Екатерина безвольно упала обратно, на горячую, рыхлую красную почву. Пульсировала не только голова, стонала каждая клеточка тела. Тренированный организм мог выдержать серьезные жокейские нагрузки – но не подобные алкогольно-никотиновые издевательства. Не говоря уже о пьяных покатушках и ночевках на кукурузных грядках.
Сирена ревела в ре-диез минор, самой депрессивной из всех тональностей. Зловещий звук порядком действовал Екатерине на нервы, и без того издерганные.
Очень пригодились бы сейчас хвойные шишечки из родного «Пассажа Второва», освежающие и бодрящие, как купание в холодной лесной речке. Екатерина вяло пошарила по карманам джинсов. Нет, все шишечки они почем зря раздарила вчера младшим братьям и сестрам Джима, стараясь понравиться хотя бы им. Не оценили. Ни саму Екатерину, ни ее чудные шишечки. Безмозглые Смитята попрятались за облезлый дубовый комод и стали оттуда кидаться этими шишечками в иностранную гостью.
В джинсах обнаружилась только нагретая монетка. Екатерина покрутила ее между пальцами и горько усмехнулась. Золотой рубль. С двуглавым орлом с одной стороны – и ее собственным профилем на обороте. Чеканная Екатерина выглядела значительно солиднее реальной. Хорошо, что подданные русской принцессы не видели ее прямо сейчас, в разгар кентуккийского похмелья! В данный момент наследница великого престола представляла из себя весьма жалкое зрелище.
А ведь она просто хотела доказать родителям Джима, что не неженка, не белоручка, не фарфоровая кукла! Так обидно было, когда мистер Смит, отец Джима, хмыкнул в рыжеватые маисовые усы: «Слишком задираешь нос. Не нашего поля кукуруза». Миссис Смит отвернулась к плите и промолчала, и это было еще оскорбительнее. Простодушный Джим переспросил: «Мам, так как тебе Китти?», – а миссис Смит в ответ завела бесконечно скучную речь о семейном рецепте яблочного пирога, до которого Екатерине не было никакого дела, поскольку готовить она не умела и учиться этому не собиралась – на родине за нее все делали слуги. Электронные, разумеется. Дома, в Зимнем дворце, уже давно была установлена Разумная Плита, Разумный Холодильник сам заказывал недостающие продукты из ближайшего Пассажа Второва, а совсем скоро Волжский альтернативный затейливый завод обещал выпустить на рынок первую модель Скатерти-Самобранки, «после приобретения которой вы выбросите всю остальную кухонную технику». Екатерина очень ждала выхода новинки. Она обожала гаджеты.
Но здесь, в Америке, ценилось совсем другое. Здесь нужно было чтить традиции. Здесь нужно было быть ближе к земле, к той самой горячей и рыхлой грядке. Великая сельскохозяйственная держава не слишком одобряла технологии – если на американские поля, как в России, выйдут роботы, куда девать всех этих бравых бурбонных фермеров вроде отца Джима?
Голос сирены, низкий и заунывный, внезапно сменился на панический ультразвук.
Вокруг резко потемнело. Грозное солнце уступило авансцену клубящимся тучам.
Сирена зашлась в истерике. Екатерина сунула рубль-талисман обратно в карман, стиснула зубы и заставила себя встать. Коленки предательски дрожали. Волосы трепал сильный ветер. Кукуруза вокруг беспокойно шелестела. Трещали сухие стебли, стукаясь друг о друга. Вдалеке волновалось озеро. Пожара по-прежнему нигде не было.
Было кое-что похуже.
С дальнего берега озера Кентукки на русскую принцессу надвигался торнадо.
Похоже, смерч тоже мучился с похмелья, потому что он жадно всасывал в себя озеро. Тонны воды закручивались вверх вместе с лодками и пристанями. Еще немного – и торнадо доберется до Екатерины. От ужаса великая княжна мигом забыла про собственное похмелье, гнусных родителей Джима и прочие мелочи жизни.
Природа ясно давала понять, что в отеле «Кукурузная грядка» наступил расчетный час. Нужно было спасаться, и как можно скорее.
Екатерина поспешно забралась в нагретый салон «русско-балта». К счастью, заряда в моторе накопилось предостаточно – панели на крыше машины впитывали кентуккийское солнце, как губки. Принцесса мысленно вознесла хвалу мудрым создателям электроавтомобиля, в том числе и своему отцу, который до коронации работал на Русско-Балтийском заводе инженером, – и рванула с места.
Потом кое-что вспомнила, дала по тормозам, высунулась из машины, подхватила с земли полупустую бутылку бурбона и бросила на заднее сиденье. Пить она не собиралась. Просто принцессу с детства приучили убирать за собой мусор. Даже если этому мусору суждено было проваляться тут всего полчаса, а затем он торжественно вознесся бы в черные небеса. Это не оправдание, строго сказал бы папенька. Торнадо там, смерчи всякие, или инопланетяне пожаловали, а бутылку, милая барышня, будьте любезны выбросить куда положено. Особенно если у вас диплом специалиста по экологической ответственности Императорского Санкт-Петербургского университета.
Вихрь приближался. Титанический гул торнадо заглушил жалкую сирену. Мир заполнился страшным воем ветра и громовыми раскатами. Грязно-желтое кукурузное поле ходило ходуном. Машину трясло. Сердце великой княжны билось через раз.
– Только не подведи, – шептала она «русско-балту», выжимая из старенького арендованного авто последние лошадиные силы. Да сколько же она вчера проехала по этому проклятому полю? В прыгающем свете фар мелькали бесконечные стебли. Торнадо дышал в затылок.
