Я столько раз проходил этот путь не задумываясь. Сорок восемь ступеней вверх и вниз. Семьдесят метров под землю в узком лифте, в котором еле-еле хватало место для нас с напарником. Минус сто метров от уровня Мирового океана. Нора. Двухместный номер люкс в чертогах ада. Для кого-то сверхсекретный стратегический объект, а для меня это обычное рабочее место. По крайней мере, раньше так оно и было.
Сегодня похоже на вчера, а вчера будет точной копией завтра. Еда, сон, разговоры. И «пуск», как же без этого. Мы знаем, что наша работа уже бесполезна, но почему-то продолжаем делать ее каждый день. Нет, не подумайте чего такого, ни я, ни мой напарник, ни фанатичные военные, для которых честь офицера и долг Родине превыше всего. Просто это единственный способ не сойти с ума…
– Серёга, вторая неделя пошла… – напарник противно кашляет, сплевывая мокроту в грязный платок. Этот недуг начал мучить его пару суток назад, но прогрессировал очень быстро. Если вначале это было просто покашливание, то теперь на одноразовых платках, которыми он пользовался, стали появляться бурые капли.
– И что? – я автоматически кошусь на циферблат настенных часов и понимаю, что нужно готовиться к «пуску». Отставив в сторону початую банку говядины с гречкой, начинаю искать цепочку с ключом, пристегнутую к портупее. Нащупав прохладную ниточку железных звеньев, похожую на ощупь на дождевого червяка, вытягиваю на свет божий маленький блестящий ключик.
Напарник следит за моими действиями со смесью страха и отвращения. Ему все надоело, он болен и ему страшно.
– Серёг, мне страшно! – вторит он моим мыслям. Но, несмотря ни на что, откидывает предохранительную крышку над замочной скважиной и вставляет туда свой ключ, – А вдруг это не эксперимент? Вдруг там ничего нет, а мы сидим с тобой как две крысы!..
– Не истери! – огрызаюсь в ответ. Наверное, мы сейчас очень колоритно выглядим. Один худой, изможденный, с нехорошим румянцем на бледных щеках. Второй грузный, фигура которого еще не растеряла красивый мускулистый рельеф, но кое-где уже появился постыдный жирок. И абсолютно седой «ежик» волос на шишковатом черепе, если верить словам напарника. Так это или нет, я не знаю, зеркала у нас нет. А если бы и было, я бы не стал смотреться в него.
Я думаю, что это испытание. Байками о подобных экспериментах со стороны командования меня пугали еще в самом начале службы. Запрут пару офицеров в бункере на несколько дней, а то и недель, и смотрят, справятся они с поставленной боевой задачей или штаны изгадят. Один из старожилов базы даже показывал мне какие-то царапины на кожухе электронного замка с внутренней стороны двери в бункер. По его словам, это бывалый офицер, десантник, прошедший все «горячие точки» от Афгана до Второй Чеченской кампании, не выдержал стресса. На пятый день изоляции в бункере укокошил своего напарника железной вилкой и пытался потом этой же самой вилкой вскрыть замок. Как по мне, так это просто армейский фольклор. А вот вилок на вахту не выдают, только ложки. Совпадение… Наверное…
– Тринадцать ноль-ноль! Первый офицер – готов! – ключ в замочной скважине, смотрю на напарника. У него снова пустой отсутствующий взгляд, губы слегка двигаются, то ли бормочет, то ли молится. – Второй офицер?
Напарник испуганно вздрагивает, вскинув руку, отчего ключ выскальзывает из своего гнезда и начинает раскачиваться на цепочке, подобно маленькому серебряному маятнику. Напарник торопливо хватает цепочку и начиняет тянуть к себе ключ, как рыбак вытягивает за леску рыбу из воды.
