Глава 1, в которой речь идет о самураях
– Самурай без меча подобен самураю с мечом. Только без меча! – прозвучал за моей спиной знакомый мужской голос. – Ты чего книжку не пишешь, Белозор? Что за яростное стремление уничтожить боксёрскую грушу? Писатели – они вроде больше росчерком пера должны воевать, а ты вон кулаки о мешок стираешь!
Я придержал рукой в перчатке спортивный снаряд, чтобы он не мотался туда-сюда, и обернулся. За моей спиной стоял легендарный полковник К. собственной персоной! Герилович с усмешкой наблюдал за тренирующимися в дальнем конце зала каратистами, которые были одеты в одинаковые белые кимоно.
Тут, в этой реальности, их запрещать и не думали: охота руками и ногами размахивать – да ради всего святого! Федерации всяких-разных единоборств плодились как грибы после дождя. Минспорта и региональные власти с удовольствием брали их под своё крылышко, руководствуясь теми самыми стихами Владимира Маяковского, которые так любил матёрый дубровицкий тренер Лопатин.
«Мускул свой, дыхание и тело тренируй с пользой для военного дела!» А что – очень удобно! Столько галочек можно выставить: и допризывная подготовка, и физкультура в массы, и посещаемость спортивных учреждений… Я подозревал, что такая лояльность к единоборствам не в последнюю очередь была вызвана популярностью дворового бокса среди «машеровского призыва» – управленцев нового поколения. Но в целом… В целом – какая разница? Главное – очень серьёзные мальчишки и девчонки в белых кимоно занимались тут, во Дворце спорта, а не где-то на крыше или в подвале.
– Мусуби дачи! Р-р-р-рэй! Ос-с-с! – их тренер, молодой, стриженый под шапочку, с пухлыми щеками, заросшими небольшой бородой, производил впечатление довольно комичное.
Эдакий боевой хомячок! Интересно, каков он в ринге? Но к делу своему относился небритый сенсей очень серьёзно, а блоки и удары у него получались отточенные, красивые, едва ли не танцевальные.
– Так что, Белозор, почему книжку не пишем? Не выполняем поручение партии и правительства? План заваливаем? Нехорошо-о-о! – Герилович явно явился неспроста.
– О литературе поговорить хотите, Казимир Стефанович? Ни за что не поверю, – я стянул перчатки, вытер пот со лба краем майки и выжидающе уставился на полковника.
– Говорят, для преодоления творческого кризиса полезно менять обстановку, – сказал зеленоглазый полковник и прищурился, глядя в широкое окно, прямо на солнце. – Очень вдохновляет, говорят, в сельскую местность, например, выехать. Речка, лесок, коровки, свежий воздух… На тебя большой город плохо влияет, потому и книжка не пишется. А вот отправился бы в провинцию, на своё родное Полесье, глядишь – впечатлений бы новых набрался: рыбалка, охота, комары, мошки, приключения всякие опять же! Сам же говорил: когда творец отрывается от корней, перестаёт общаться с народом, так его творчество становится пресным, однообразным и высосанным из пальца! А нам разве нужна пресная книжка? Нам нужен шедевр! А раз она у тебя не пишется, то творческий отпуск на берегах реки Оресы тебе совершенно точно необходим!
– Да пишется книжка! Казимир Стефанович, что за наезд такой? Восемь глав написано, девятая в процессе, нормально идёт!
– А я говорю – кризис у тебя. Творческий. Не пишется, хоть ты тресни! Надо тебе срочно полесским воздухом подышать, понимаешь? – он проникновенно заглянул мне в глаза. – Старовойтов будет не против, я тебе точно говорю. А ты развеешься, погуляешь, на людей посмотришь… Свежим взглядом. Им тоже там полезно будет звезду журналистских расследований у себя под боком увидеть. Особенно некоторым. Глядишь – проявят себя эти некоторые с какой-нибудь неожиданной стороны. И тогда уже мы на них посмотрим – внимательно.
– …ять, – сказал я. – Шо, опять? Почему я-то? Ну товарищ полковник, ну…
– Ой, и не говори что не рад! Твоя-то на сборы уехала, искусственный снег испытывать. Дети – на югах с дедом и бабой, так чего ты кочевряжишься? Нужен ты мне, Германушка. Человек со стороны, скажем так… Со своим собственным видением. Нам – природный катализатор бурления модели Белозор–1, тебе – новые впечатления… Вон как у нас в Афгане получилось хорошо, а? Мы просто созданы друг для друга! – кажется, Герилович изображал мою манеру общения, и если окружающих я бесил так же сильно, как он меня, то точно стоило задуматься над своим поведением.
– Ну не надо про Афган, а? Да и Полесье – не Средняя Азия, что там может такого…
– Ой ли? – блеснул глазами полковник. – Вот и посмотрим.
– Та-а-а-ак! – сказал я. – А куда хоть ехать надо? Полесье – оно как бы большое!
– Ты давай заканчивай, а потом я тебе расскажу, где ты будешь нетленку ваять…
– А цель-то какая у этого всего? У вас что, специалистов нет?
– У самурая нет цели! Только путь! – Герилович зашагал прочь из зала, чеканя шаг в такт счёту каратешного сенсея.
– Ич! Ни! Сан! Чи! – рычал щекастный сенсей.
Ребятишки в белоснежных кимоно синхронно махали руками и ногами, нахмурив брови и старательно, с шумом, выдыхая воздух.
– Всего доброго, мужики! – махнул перчатками я.
Из «нашего» дальнего угла мне отсалютовали разновозрастные потные мужики в трениках, кедах и майках-алкашках, которые до этого усиленно отрабатывали друг на друге связки ударов. На лицо ужасные, добрые внутри, хе-хе. Это вам не самураи, это – становой хребет Федерации дворового бокса!
* * *
– Так почему я-то? – мы шли по тротуарной дорожке под ярко-зелёными, майскими кронами деревьев к автостоянке. – Казимир Стефанович, я ж вроде не Джеймс Бонд и не Шерлок Холмс, это ёжику понятно. А вы ещё и темните – мол, творческий кризис, то, сё… Надо будет – и кризис симулирую, никаких проблем. Но к чему всё это? Зачем меня привлекать?
– Не осознав, кто ты есть, невозможно стать самураем! – снова принялся дурить голову Герилович, делая умный вид.
– Та причём тут самураи вообще? Клал я на них, если честно! Что вам от меня нужно? Говорите прямо!
Полковник остановился, посмотрел мне прямо в глаза и сказал:
– Очень просто! Мне нужно, чтобы ты завтра поехал в посёлок городского типа Талица, что на берегу реки Ореса. Пожил там недельки три, книжку понаписывал. По сторонам чтоб посмотрел и всякие необычные странные вещи примечал. Помнишь Гумара? Вот! У его деда поживёшь.
– И что в этой Талице такого замечательного? – я начал подозревать в чем дело, но информации всё ещё не хватало.
– Ну, скажем, не в самой Талице, а неподалёку. А в Талице… В Талице что-то происходит. Два человека пропали. И вот какое дело: не могу я взять и отправить туда ещё кого-то из… Из штатных сотрудников той или иной компетентной службы. Такая вот щекотливая ситуация возникла. И тут я совершенно случайным образом вспомнил про тебя, про Афганистан и…
