Вино падало на стол крупными рубиновыми каплями, билось о дубовые доски столешницы и разлеталось мельчайшими брызгами во все стороны. Бордовые струи стекали по тёмным волосам, орлиному носу и крепко сжатым губам молодого человека, пачкая воротник и рукава потёртого, пыльного серого кафтана.
Это было похоже на классическую подставу. Не то чтобы на свете Божьем совсем не было людей, которым хотелось бы укокошить какого-нибудь молодого Аркана… Всегда найдётся пара дюжин недоброжелателей, желающих выпотрошить кого-нибудь из этой семейки! Но тут было нечто другое. Этот мерзавец в кричащем малиновом наряде пришёл сюда с конкретной целью – найти Рема Тиберия Аркана и убить его у всех на виду. Показательно.
В высших слоях общества такое убийство называют дуэлью.
Рем знал его, знал этого бретёра. Видел даже парочку его поединков: он шинковал своих противников в капусту, используя для этого одноручный меч и дагу. Батист дю Бесьер – вот как его звали. Он приехал в герцогство года четыре назад из центральных провинций и уже прославился, прикончив нескольких человек по надуманным поводам. Наверное, получал за это неплохие деньги.
Дю Бесьер смотрел на Рема сверху вниз, презрительно прищурив глаза. В тонких пальцах с неровно остриженными ногтями он держал пустой стеклянный бокал.
– Когда всякое ортодоксальное быдло отказывается уступать место рыцарю, я вышвыриваю его вон, – сказал бретёр и потрогал свою золотую цепь, этот непременный атрибут рыцарского сословия.
Это было так банально и пошло: ссора из-за места за столом в таверне! Рем не торопясь поднялся, отодвинув ногой скамейку. Теперь настала его очередь смотреть на наглеца сверху вниз. Благо Арканов Боженька ростом не обидел.
– Маэстру дю Бесьер называет быдлом аристократа? – уточнил он, положив руку на эфес палаша и понимая, что путей для отступления, в общем-то, нет.
Если бы бретёр оскорбил Рема лично, тот, скорее всего, утёрся бы и доел свой завтрак. Молодой Аркан здраво оценивал свои силы и понимал, что в девяти случаях из десяти дю Бесьер успеет прикончить его прежде, чем получит в ответ хотя бы царапину. Но Рем был ортодоксом и притом – баннеретом, так что никак не мог пропустить мимо ушей упоминание своей религиозной принадлежности в оскорбительной форме.
– Я не вижу здесь аристократа, – дожимал Батист дю Бесьер.
«Давай-давай, скажи ещё про рабство и клеймо!» – подумал Рем.
– Только заклеймённую ортодоксальную скотину, – закончил бретёр.
Посетители таверны уже окружили их и внимательно прислушивались к разговору. Большая часть из них придерживалась ортодоксальной конфессии. Обычные горожане – мастеровые и служащие, заведение было не из дорогих. Так что право защитить оскорблённые чувства верующих легло на внезапно ссутулившиеся аристократические плечи Рема.
– Что ж, маэстру, – нарочито вежливо проговорил он. – Прогуляемся во двор. Каждый со своим оружием, до первой крови.
– До смерти, скотина, – процедил Батист дю Бесьер сквозь зубы и вышел, громко хлопнув дверью.
Рем достал платок и утёрся, а потом сунул руки в карманы, чтобы скрыть предательскую дрожь ладоней. Аркану стыдно бояться? Настоящий Аркан отвечает на оскорбление ударом, на удар – убийством, на убийство – резнёй всех сродников до седьмого колена?!
Ему было не привыкать слышать в свой адрес пренебрежительные высказывания о «жидкой крови» и «мягкотелости». Децим Аркан, его старший братец, вышел бы во двор сразу следом за бретёром и прикончил бы его как собаку, а потом вернулся бы и доел свой завтрак. Отец не стал бы доедать завтрак, он, скорее всего, прицепил бы труп дю Бесьера к стремени коня и до заката скакал бы по городу, проклиная бретёров, рыцарей и всю оптиматскую иерархию. Но Рем был не слишком похож на старшего брата и уж точно не являлся копией своего отца. Парню было действительно страшно.
– Есть здесь кто-нибудь, кто хочет быть моим секундантом? – спросил он.
Толпа раздвинулась, пропуская пожилого господина в потёртом коричневом кафтане. Господин опирался на трость, прихрамывая на левую ногу.
– Диоклетиан Гонзак к вашим услугам. Почту за честь представлять ваши интересы… Тиберий Аркан, я полагаю?
Гонзак? Рем никогда о таком не слышал… Но явно ортодокс, раз не добавляет это дурацкое «дю»!
– Да-да… Я – Аркан. Мы договорились драться своим оружием, во дворе, до смерти… Я бы предпочёл круг попросторнее. Если вы проследите, буду вам безмерно благодарен, маэстру Гонзак. Скажите моему противнику, что я к его услугам через несколько минут.
Новоявленный секундант кивнул и вышел вслед за дю Бесьером, а Рем направился в уборную. За его спиной слышались разочарованные возгласы. Как же: аристократ – и не стремится обнажить оружие как можно скорее!
Поплескавшись под рукомойником, Рем проверил, легко ли ходит клинок в ножнах, зачем-то потопал каблуками ботфортов и поправил обшлаги на рукавах кафтана. Что бы там ни было, он не собирался давать подонку шанс убить себя в одно касание. Эта сволочь намучается, пока будет его убивать…
Страх, заполнивший душу Рема, постепенно перерождался в ярость. Он ненавидел себя в такие минуты, ненавидел бояться, чувствовать себя слабым и уязвимым. «В конце концов, самое поганое, что может случиться, – это смерть!» – подумал парень.
– А смерть в этом мире в порядке вещей… – прорычал он в облупленное зеркало, глядя в глаза своему отражению.
Одёрнув кафтан и пригладив отросшие за последнее время волосы, Рем Тиберий Аркан положил руку на эфес палаша и прошествовал по общему залу таверны к двери. Люди уступали ему дорогу, и за спиной слышались комментарии:
– Глянь, как вышагивает! Как на свадьбу собрался!
– Чегой-то молодой маэстру так скалится? Ощерился, страшное дело!
– Ой, будет добрая драка…
Пинком распахнув дверь, Аркан подумал о том, что доброй драки точно не получится. Следом за ним во двор повалил народ, добавив столпотворения и хаоса в небольшое пространство перед таверной.
Дю Бесьер уже разминался, сняв кафтан. Он явно красовался: ни кольчуги, ни даже наручей у него не было, поверх кружевной рубахи – только расшитый золотом малиновый жилет. Меч и дага мелькали в руках дуэльных дел мастера, сверкая на солнце и выписывая в воздухе замысловатые кренделя.
Секунданты сошлись в центре площадки. Круг был отличный, с дюжину шагов в диаметре. Маэстру Гонзак всё сделал как надо!
– Бой до смерти, каждый использует собственное оружие, которое имеется при нём в данный момент.
– Маэстру желают примириться? – спросил секундант бретёра.
