Каменный шрам
(О книге стихов Нани Сариду «Будь»)
Прекрасная поэтесса Нани Сариду родилась в Грузии.
С 1996 г. живёт с Греции в городе Александрополь. Работает по своей основной профессии – врачом. Но, а дальше, дорогой читатель, только стихи. Отдельные строфы и даже строчки. Иногда ведь по одной строчке можно судить о поэтическом потенциале автора. Вот так великий Кювье по одной косточке восстанавливал внешний вид двадцатитонного динозавра. Или как питерская школа литературоведов – Тынянов, Айхенвальд, Эйхенбаум признавала только один – текстуальный подход. Текст и только текст. Итак, ближе к текстам Нани Сариду.
Одно из первых стихотворений, которым открывается сборник, называется «Дерево». В нём звучит какая-то странная и не до конца понятная мне музыка. А это самое главное. Ибо, если нет музыки и энергетики стиха, то нет и самого стиха. Как писал в своё время мой старший товарищ Андрей Вознесенский:
– Важны ни хула или слава,
А есть ли музЫка иль нет,
Опальны земные державы,
Когда отвернётся поэт! —
Итак, привожу стихотворение «Дерево»:
К стволу прильну до боли,
Речные рукава
Сомкнутся за спиною
Едва ли, а слова
Проникнут муравьями
ГлубОко, под кору,
Подкислят временами
На выдохе: «Люблю!..».
Вспорхнуло сердце с ветки-
Подобия корней,
«До встречи, Исповедник,
Тиши Архиерей!».
Это стихотворение мне не совсем понятно, но музыка его меня завораживает. Как говорил покойный Евгений Винокуров, на семинаре у которого я был несколько лет: «Есть стихи понятные, но плохие, а есть непонятные, но очень хорошие. С этакой музыкальной верленовской магией».
Своё предисловие к книге Нани Сариду я назвал «Каменный шрам», так как в ней есть сильная предметная выразительность, и вот-вот готовая ожить и заплакать чисто человеческими слезами – если так можно выразиться – каменность. Сам дух камня. Недаром первая книга Осипа Мандельштама называлась «Камень». Вспоминаются его строки:
«Таких прозрачных плачущих камней
Нет ни в Крыму, ни на Урале»…
А у Нани Сариду:
Свернулся калачиком и пополам
От дум сокровенных и бед разломился,
Я в Бога не верил, хотя и молился,
Я выстрадал каменный вид свой и шрам.
Многие стихи Нани написаны с каменной выразительностью и похожи на шрамы горных вершин, но если приглядеться повнимательнее, – то это плачущие шрамы на живом сердце поэта. Вот ещё похожая строфа:
Этой ночью Луна не даёт мне покоя,
Исказился ландшафт, обозначилась суть,
Так, у магмы застывшей на вечном постое
Дремлет время, а в шорохах кроется грусть.
Да, во многих стихах Нани Сариду таится вот-вот готовая ожить пламенная магма.
Также хочется отметить динамизм многих стихов Нани и полностью процитировать короткое стихотворение «Прощение»:
Сперматозоиды дождя,
Плашмя бросаясь, рассекают,
Дрожит летящая броня,
Гроза в забеге уступает,
Умыт парбриз, асфальта змий,
Дорийский Конь бежит из Трои,
С тобой мы выиграли приз,
Приняв друг друга и былое…
Ритм этого стихотворения буквально завораживает, как и завораживает её лирика:
К губам холодным тёплыми прильну
И влагой трепетать заставлю снова,
У Смерти (Льда Сухого) – отниму,
Отринув догмы Грешного, Святого…
На той, обратной стороне Луны,
Где вечный сон царит и жуткий холод,
Ночной фиалкой разрастусь, чтоб ты,
Расправив грудь, мной надышался вдоволь…
Воистину, догмы – и святые, и грешные – со временем исчезают, а великая вневременная любовь остаётся. Хотел бы отметить в этом стихотворении интересную находку: сравнение смерти с сухом льдом.
Очень динамично короткое стихотворение «Лесть»:
Как тает золотом Талант!
Как фимиамом ртутным травят
его льстецы и их слова,
пока крыла свои расправят…
Но это будет опосля,
ну, а пока, «Любовь до гроба»,
Вот это Мастер – даже тля
сияет техникой Ван Гога!
Пленяет меня чисто по-женски ироничное стихотворение Нани «Друг или мечтать не вредно»:
Плечо ищу мощнее моего
Для неподъёмной ноши,
Жилетку, чтоб поплакаться в неё,
Характер, что попроще,
Собачью преданность и шарм,
Господню кротость,
Чтоб не душа заботой поддержал,
Придя на помощь,
Неспешный говор, громкий смех
И любопытство,
В такого друга и не грех
Влюбиться!
Да, таким незаурядным женщинам, как Нани, не так легко найти достойное и более мощное, чем у них, мужское плечо. А иной чрезмерной заботой можно и задушить.
Желаю прекрасной книге Нани достойной жизни и судьбы.
Леонид Колганов, поэт, прозаик, эссеист.
Почётный гражданин г. Кириат-Гата. Израиль.
Член Международного Иерусалимского союза писателей.
Лауреат премии им. Анны Ахматовой за 2013 г.
Лауреат премии Давида Самойлова за 2016 г.
Лауреат премии газеты «Поэтоград» за 2016 г.
10 апреля 2017 г.
Родилась я в 1969 году в г. Тбилиси, в столице Грузии. Выросла в семье врачей (мать, брат), педагога (отец) и юриста (бабушка по материнской линии). Всех их объединяла неуёмная тяга к знаниям: гордостью нашей семьи была постоянно пополняемая огромная библиотека. Книги перечитывались, наиболее понравившееся в них подчёркивалось, на полях делались пометки. Мы подписывались на множество журналов, газет, художественную и литературу по специальности. Прочитанное обсуждалось совместно, устраивались «литературные вечера» с декламацией стихов, бабушка систематически знакомила нас с последними открытиями во всех сферах науки, каждый делился неординарными случаями из своей практической деятельности.
Особенно интригующе и красочно это удавалось маме, благо ей было что рассказать (более 25 лет проработала главным терапевтом города). Она и по сей день обладает удивительной способностью заинтересовывать окружающих судьбой незнакомых им людей, заставлять радоваться и горевать вместе с ними.
Это, очевидно, наследственное – от известнейших поэтов Грузии, отличительной чертой которых является философское осмысление бытия и любовь к ближнему. К тому же, дедушка мамы – потомственный, в четвёртом поколении, священник, окончивший Высшую Духовную Семинарию, энциклопедически развитый, немало привнёс в нашу генетическую информированность.
Я – детище своего окружения, своей семьи, за что всем им очень благодарна.
Фанатичная преданность и любовь к делу жизни, высокий профессионализм, уважение окружающих делало каждого члена нашей семьи примером для подражания.
Но я не стала ни педагогом, ни юристом, а без раздумий поступила на лечебный факультет Медицинской Академии им. Сеченова в Москве, решив стать врачом, коим и являюсь с 1992 года.
И заслуга в этом, как ни странно, не мамы и брата (врачей по специальности), а бабушки, с раннего детства заинтересовавшей меня тайной жизни и смерти. Она рассказывала о спящей красавице, о «живой» и «мёртвой» воде, о бессмертии (Кощее Бессмертном), о библейском Мафусаиле и других долгожителях. Всё это зародило во мне с детства желание найти способы продления жизни, воскрешения мёртвых. Наивное детское желание с возрастом подкреплялось научными открытиями, превратившими многое сказочное в быль: «ковры-самолёты» – в космические корабли, «гиперболоид инженера Гарина» – в лазерный луч, сказки о «спящей красавице» и «живой воде» – в успехи по оживлению находящихся в состоянии клинической смерти.
