Глава первая «Первая палата»
День первый
«Лишь бы очнутся дома!» Эта мысль билась мне в голову, пока я не открыл глаза. Белый потолок. Белые, округлые лампы, чуть очерченные ржавчиной по основанию. Три круглые, безразличные, стоваттные изверги били своим светом мне в глаза. Я сомкнул веки, не силясь смотреть на это. Голова разрывалась от боли. Сколько же вчера я выпил? Литр? Вряд ли. Три? Может. Но скорее всего, гораздо больше! Похмельный синдром взревел жуткой болью по всему телу. Я почесал лоб и почувствовал, как на нем проступили капли пота. Холодный пот растекся по подушечкам пальцев. Четыре весящие капли на пальцах. Я поднял левую руку перед собой и провел по лбу, так же, капли… Я вытер пот с обеих рук об матрац. Что здесь происходит? Где я?
Я повернул голову направо, от увиденного у меня сковало челюсть. Парень лет двадцати, лежал на такой же койке что и я. Бледное, чуть посиневшее лицо устремилось взглядом в потолок. Не смыкая глаз, он не то чтобы изучал линии на потолке, он что-то видел в этих линиях и это его сильно пугало. Я взглянул на то место, куда уставился парень, ничего особенного на потолке не было.
– Эй, парень, что там? – Спросил я, переведя взгляд на него.
– Нет… – Тихо ответил он.
– Что нет? Я спрашиваю что там?
– Нет… – С той же интонацией пробормотал он.
– Странный ты, какой то.
Не став больше тревожить его больной мозг я повернулся налево и от увиденного мое сердце чуть не остановилось. Это была палата. Стены бирюзового цвета, высились трех метровой высотой все к тому же белому потолку. Девять, железных коек, стояли в форме буквы «П» по периметру палаты. Выход в коридор был без дверей. Лишь небольшой столик стоял у входа, за которым сидела женщина, лет пятидесяти пяти. Белый халат еле сходился на ее пышном теле. Под халатом виднелась вязаная кофточка бордового цвета. Только я хотел подняться и подойти к ней, как она очень громко закричала «Подъем, шесть часов!» Странно, насколько я помню подъемы обычно в девять часов. Я вспоминал это с детской больницы, в которой я лежал покусанный собакой. Какой подъем в шесть, еще спать и спать. Но как ни странно все потихоньку зашевелились, приподнимаясь с кроватей.
Не поднимаясь с кровати, я начал всматриваться в «Пациентов» Обычные люди. Ни гипсов, ни бинтов на них не было. Правда, одеты были странно. Какие-то темно синие пижамы разукрашенные, у кого-то цветами, у кого-то полосами, и все тоже синие, но темнее. Пациенты вставали нехотя со своих коек. Кто-то принялся заправлять свое, так сказать ложе. Кто-то просто сидел на краю постели. Лишь только парень справа все лежал почти бездыханно и смотрел в потолок. Я тоже не горел желанием подниматься. Все тело ломило после вчерашней попойки, в голове будто взрывались бомбы, отдавая болью по ушам и глазам.
– Кирилл, это и к вам относится. Подъем! – Будто специально громко закричала женщина, обращаясь ко мне
– Простите, но где я? – Спросил я у нее, приподнявшись на локтях.
– Пить меньше надо! – Опять крикнула она. – Так, Пономаренко или встаем или зову санитаров!
Поняв, что санитары этот что-то серьезное, от чего мне будет худо, я начал подниматься с постели. Еле шевелясь, я сел на край и посмотрел вперед. Предо мной лежал тот же бедолага и, не смыкая глаз, глядел вверх.
– Эй, парень, ты живой? – Спросил я, потирая лоб.
– Оставь его – Послышался голос слева от меня. Я повернул голову и увидел седого мужчину лет сорока. – Он вчера получил свою дозу галоперидола.
– А что это? – с удивлением спросил я.
– Похоже, ты парень впервые здесь?
– Здесь это где.
– Ты действительно не знаешь где ты? – С ухмылкой ответил мужчина. – Ну что же, правда тебя неприятно удивит. – Он громко засмеялся и пошел к своей койке.
– Эй, постой! Где я? – Я попытался узнать у него правду, но он только все больше смеялся.
Поняв, что от него не добиться ответа, я решил потребовать ответ у седовласой женщины за столом. Надев свои тапочки, я встал с кровати и лишь тогда увидел, что я в том же одеянии, что и остальные пациенты. Мне это показалось странным, но на это нет времени, надо поскорее узнать, что тут творится. Каждый шаг отдавал болью в голове. Я чувствовал, как опущенные вниз руки дрожали, будто их било током. Тело, в общем, тоже трясло, но меньше. Пройдя пару метров, меня будто подкосило, и я оперся на край койки, на которой, уже заправленной лежал мужчина и нервно смотрел на меня.
– Простите… – Я попытался извиниться.
– Моя койка, уходи! Она моя! – С испуганным лицом, ответил хозяин кровати.
– Да что тут, черт возьми, твориться? – Тихо спросил я сам себя и пошел дальше.
Проходя по узкому проходу, между коек, я смотрел на мужчин. Кто-то сидел, прижав колени к себе, кто-то заправлял свою постель, и что-то бормотал. Кто меня больше всего удивил, так это все тот же бедолага, который не вставал с постели, уставившись в потолок.
Медленно и мучительно, я все же добрался до деревянного столика. Облокотившись на него рукой, я посмотрел на женщину в халате, но та даже не подняла глаз, а просто читала какой-то журнал.
– Простите, где я нахожусь? – Сквозь боль в голове спросил я.
– Пономаренко, вернитесь к своей койке! – Со строгостью в голосе ответила она.
– Я прошу, ответе мне.
– Ах, теперь ты просишь? А не помнишь как ты вчера орал на всех трехэтажным матом и требовал вернуть тебя к дружкам?! – Она все же оторвала взгляд от глянцевой страницы.
– Нет, не помню. Я вообще плохо помню вчерашний день.
– А теперь вернись на свою кровать! Немедленно!!! – Она чуть ли не кричала на меня. Ее голос был очень звонким и пронзительным, от чего у меня еще больше разболелась голова.
– Хорошо, вернусь. Но можно мне хотя бы таблетку от головы?
– Ни чем не могу помочь. – Ответила она и опять уставилась в журнал.
Я смотрел на нее еще секунд пять, но ответного взгляда не было. Ясно, она мне не помощник. Я повернулся в сторону палаты и оглядел всех, никто даже и не думал на меня смотреть, все занимались своими делами. От кого же тут узнать правду? Кто может ответить на терзающий вопрос. И тут я увидел того мужчину, который первый заговорил со мной. Он сидел, облокотившись на спинку койки, и читал книгу. Наверное, с ним можно поговорить. Медленно я начал подходить к нему.
Делая каждый шаг, я нарочито смотрел на посидевшего, кудрявого мужчину. Ответа, конечно, не было, но я знал, что он видит, как я направляюсь к нему. Еще было видно по его лицу, что он не хотел ни с кем разговаривать, особенно с наглым новеньким, то есть со мной. Но мне было плевать на его намеренья, может это был еще хмель в голове, может я действительно такой наглый, но все что я хотел это узнать где я. С трудом я добрался до его лежака и выпрямись, смотрел на него.
