Один пренеприятнейший начальник – ещё хуже чем нынешний – этот хотя бы просто дотошный и каждый час требует если не отчёта, то, так сказать, держит руку на пульсе, – так достал Сергея, еженедельного грозясь уволить треть отдела и ежемесячно лично Мересьева, что давно довёл его до срыва. После двух недель вынужденного больничного, когда он вернулся в строй, оказалось что тот начальник сотрудничал с нежелательной иностранной организацией и был арестован. Одни говорили, что это случилось после того, как тот высказался как-то не так, как полагается его чину, другие же думали, что он кого-то так достал, что на него куда следует пришёл извет. Даже сплетничали, что последний был написан рукой самого Мересьева. Но он знал, что это не его рук дело и был убежден, что ненавистный упырь был осуждён справедливо. А потому питал яркую ненависть ко всем почти-предателям-Родины, полагая что все они, являются злобными двуличным подлецами.
И вот, снова это вспомнив, он, передернувшись, обнаружил, что к нему подошёл один из «них»…
– Что, страж, кто тут нынче Вам, господин, не угодил?
– Лучше скажи спасибо, что у нас в Московском субъекте давно уже нет домов класса G, а то бы ты там за пару месяцев бы сгнил, да так что не смог бы нормально ходить, не то что шляться по этим странным местам!
– Но Вы я смотрю тоже здесь, не так ли?
– Да как ты смеешь? Я с…
Тут подошёл второй, которого Сергей не видел в своих списках: «Вы, наверное, по поводу Алексея Сергеевича?»
Мересьев рассмотрел его внимательно. На панка не похож. С виду приятный молодой человек, даже местами интеллигентного вида.
– Да, что Вы хотите мне рассказать?
– Пройдёмте в вип-зал.
– Хорошо, а с тобой я ещё не закончил. – грозно посмотрел я на первого – Если бы Вы все не платили приличную сумму за платные ночные часы, здесь бы уже и кирпича от этого здания не осталось, так что только дайте повод – мигом станете счастливыми жильцами всего города – я усмехнулся ему прямо в лицо – шестого класса! Ещё увидимся, Я тебя запомнил!
Мы прошли в вип-зал, полностью состоящим из кусочков зеркал. Пока я препирался, Я и не замечал, что половина стен клуба обсыпана зеркальной крошкой.
– Ваш сын попросил меня отвезти Вас к нему.
– Алёшка? Что с ним? Как он?
– У нас мало времени, пойдёмте!
– Нет уж, говори сейчас! Ты кстати кто? Тоже из этих, которые молятся на Америку и её свободы?
– Они здесь не этим занимаются, а налаживают дипломатические контакты, хотят, чтобы главные игроки мира объединились во благо человечества.
– В общем, мечтают о мире во всем мире?
– Ну, типа того. Сам-то я здесь нечастый гость. Меня послал человек, который дружит с Вашим сыном.
– Кто он?
– Этого я не могу Вам сказать, но…
– А если я тебя закрою на 15 суток, небось, выложишь всё как миленький? А?
– Вы же не будете ссориться с единственным человеком, который хочет Вам помочь найти сына?
– Ладно, выкладывай что знаешь!
– Мне велено привезти Вас туда, где он сейчас прячется.
– Куда? Где это?
– Не переживайте, не очень далеко, в центре нашего субъекта.
– Ну, хорошо, вези! Но, имей в виду, что у меня всегда на готове ствол!
Выйдя из клуба, Мересьев принялся опять за допрос: «Рассказывай всё, что знаешь!»
– По пути всё объясню, где Ваша машина?
«Хм», – подумал капитан, – «у него нет машины? Не выдали права? Что же он натворил?». Он направил сёрфер на незнакомца и, тапнув пару раз, пробил его по базе. Егор Николаевич, 31 год, безработный, живёт в третьем классе, административные штрафы и немало, хотя впрочем, и не сказать, что прям много.
