© Ярослав Ушаков, 2022
ISBN 978-5-0059-2940-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Всё постоянно мне твердят,
Что делал я не право,
И что теперь уж говорят,
Сам ведь решил, что надо.
Когда тебя не ставят ни во что,
И говорят: правильно то да то,
Но нет, мне самому вольно решать,
Как сделать так чтоб не страдать.
Вы все не правы, но не сильно,
Не видели другой вы результат,
Я не желал выглядеть стильно,
Мне своего хотелось так.
Но не услышите меня вы,
Вы старше, так что рот закрой,
Но я ведь знаю, что не правы,
Вы с одурманенной башкой.
Я вам пусть уступил сегодня,
Но больше не просите, нет,
Наступит ведь и с того дня,
Момент когда меня и нет.
«Сверкает маникюр на пальцах…»
Сверкает маникюр на пальцах,
Зачем весь этот выпендрëж?
Кому-то гравировка сальца,
Бывает сильно невтерпёж.
Татуировки или пирсинг?
Вопрос хороший, но скупой,
Зачем сверкать наружной искрой?
Когда на ум поставлен счёт.
Многие верят гороскопу,
По звёздам смотрят судьбы всех,
Я посмотрел бы как сей скопом,
Они познали, что всё брех.
Одели розовы очëчки,
Не замечают вовсе точки.
Но всë измениться поверь,
Когда по миру тысячи потерь.
Реалисты на мир смотрят кротко,
Понимают, что жизнь не коротка,
Понимают и смысл быта,
Остальные не видят это.
Оптимист улыбается всюду,
Дурочëк что-ли, плохо ж повсюду,
Хотя он, пусть и выглядит весел,
Я уверен поймëт всë при бесе.
Пессимист замечает всю мелочь,
Всю ту грязь, что таится внутри,
Упивается, в этом уж желочь,
Просит всех:" без очков посмотри».
Но их всех объединяет тот фактор,
Что живут на одной лишь земле,
По которой один ездит трактор,
По бескрайней, бесформенной мгле.
Ставни окон закрывают,
Наступают холода,
Лёгкой одёжи забывают,
Замёрзла в реке вода.
Падают снежинки тихо,
Мчатся сани по ним лихо,
В снеге дети всë играют,
Отдых сей их согревает.
Скользят на лыжах до работы,
Люди без траты на заботы,
О том добраться всë таки, то как,
Они собрали лучший стак.
Река стала основой игор,
Лёд, что там был, поставил выбор,
Играть там в кёрлинг иль хоккей,
Счастливо время всех затей.
«Минутное счастье-последствие мысли…»
Минутное счастье-последствие мысли
Откуда знали вы меня,
Вопрос хороший,
Он попросту не был бы брошен,
По куда знаю я себя.
Я вас не замечал так часто,
Но ту в минуту счастья,
Считал что в мире всë подвластно,
Даже проблем всего ненастья.
Я вас не видел,
Вот так дурость,
Хотя быть может это мудрость,
Бывать среди желанных дел.
Скажи же мне с какого раза,
Я слышать буду лишь ту фразу,
Которую боятся все,
Но мы не ровня им везде.
Как существа с других вселенных,
Оставив чувства все надменны,
Освоив бездны пустоту,
Ведëм опасную игру.
Зачем ушли со дна, где были,
Зачем поднялись высоко,
Чтоб в мире этом вены не остыли,
Чтоб радость смотреть было в окно.
Освещал путь Луны фонарь,
На снегу озаряя узор,
Привлекает украдкой он взор,
Открывая бескрайний простор.
Растворяются беды в улыбке,
Как заветно желанье у рыбки,
Время мёрзнет при этой ошибке,
Выйти в полночь гуляющим с сетки.
Но уже не вернуть этот выбор,
Ты открыл путь в священный собор,
Остаётся последний лишь выдох,
И последний из тысячи вдох.
Уставший ходишь вдоль по дому,
Впадаешь словно в долгу кому,
Везде события, а ты,
Лежишь, устал, попил воды.
Такой ритм жизни очень сложен,
Но он сломить тебя не должен,
Проснулся, сделать успел вдох,
Значит и от тебя бывает миру прок.
Ты малая лишь единица,
В масштабах планетарных масс,
Хотя сравнив тебя с синицей,
Еë ты превзойдёшь в сто раз.
Быть может стоит убедиться,
Что ты живёшь один лишь раз,
Стоит ли мыслям всем уединиться,
Создав неописуемый окрас,
По жизни без духовных фраз.
«Я хочу каменное сердце…»
Я хочу каменное сердце,
Чтоб не замучила печаль,
Пусть на засове будет дверца,
Чтобы не чувствовал я гарь.
И нету никаких здесь мы,
Здесь только я и только ты,
Теперь никто ты для меня,
Ты добивалась это, да?
Сама хотела сделать так,
Чтоб стал тебе я словно враг,
Добилась, я тебя поздравлю,
Но этим лишь себя во славлю.
Мне говорят, таков инстинкт,
Это такой проверочный был финт,
Но мне терпеть довольно издевательств,
До душ прекрасных домогательств.
Учились чтоб богатым стать,
При этом стали унывать,
От сотни, тысячи заданий,
Требующих много знаний.
Учились, так сказали люди,
Это престижно, выйдешь в люди,
Получишь должность управленца,
Но и останется без сердца.
Смотри на мир, на всë вокруг,
Как пролетает мимо жук,
Как ветер воет, каплет дождь,
Ты же не бессердечный вождь.
Вот согласись, зачем спешить?
Зачем всë время торопиться жить?
Пытаться чувства приубавить?
Не уж то чтобы миром править?
Можешь попробовать не спорю,
Но сохрани прошу свою ты волю,
Не стань, как многие озлоблен,
Пусть ты останешься не сломлен.
Окоченеют пальцы рук,
Хоть и мороз не сильный,
И в голове всë тот же стук,
К другим вещам ревнивый.
С тобой он в счастье и в беде,
Всë время посылает,
Сигналы о самом себе,
Хоть это помогает.
Он, как твой друг,
Всегда с тобой, хоть и не виден глазу,
Разделит скучненький досуг,
Не перебьёт ни разу.
Но и ему пришёл конец,
Ты снова одинок игрец,
Как и тогда покинул вас,
Исполнив роль души для вас.
Не сломлена воля,
Душа как огонь,
Не мёртвый, как с горя,
Мой пламенный конь.
Я вижу и слышу,
Дышу и иду,
Свою я дорогу быстрее найду,
И разным событиям глотку душу,
Мне нет и прощенья,
И славы быта,
Но всё сожаленья,
Не стоят кита.
Животный инстинкт -априори не глушит,
Своих же эмоций он мучает, тушит,
Но нету и страха и воли творить,
На кой же тогда, мне так скучно и жить!
Я верю в сильнейшую силу планеты,
Эмоцию чувств, а не дым сигареты,
Всегда в окружении лишь идиотов,
Живущие то по законам удодов,
То по своим целям-на всëм заработать,
Но нет у нас силы на это сидотать,
Последний рывок и последняя песня,
Последний звонок-недоверия дня.
Чертоги у демона-дом мой родимый,
Но я чем-то явно по жизни хранимый.
Преданьем, одарила смута,
В преддверии сего бугурта,
В преддверии праздности собрались,
Они для этого старались.
Знакомых множество позвали,
Печаль души вновь забывали,
Хотя на ней же начинали,
В последствии всë прожевали.
По окончанию «сезона»,
Организатора корона,
Упала на коренья пола,
Он стал един с этого стойла.
Ходил кругами в Думе вечной,
На сколько в мире бесконечной,
Расправив крылья, аки страх,
Гуляет строчка на устах?
Но нет ей краю и конца,
Парит рука прекрасного Творца.
И он не думает по долгу,
Шагая с временами в ногу,
Читает праздности записки,
И запивает колой с виски.
Его лишь свой волнует тон,
