Хрустя под ногами, сцепленные лапки снежинок обламывались, спрессовываясь в плотный след. Кусок этого следа порой приклеивался к ботинку и осыпался на следующем шаге. Маленькая Лотти спешила домой.
Домишки завалило снегом, и красных черепичных крыш было совсем не видать под огромными белыми шапками. Только высокие печные трубы торчали из этих сугробов, как грибы из старого пня. Труба в доме Лотти совсем не выпускала белого облачка на лазурно-голубое небо, как это делали трубы соседних домов. Видя это, девочка скорее заскрипела своей непомерно большой для таких маленьких ножек обувкой в сторону дома. Вслед за Лотти на веревке плелась большая разлапистая вязанка хвороста.
Уложив свою ношу на пороге, девочка тщательно обстучала ботинки, оставляя вокруг себя маленькие комочки снега, и нырнула в дом.
– Совсем потух! – покачала головой Лотти, – А ну-ка мы это исправим! – и она живо принялась за растопку. Совсем скоро комната наполнилась уютным потрескиванием очага.
Занимаясь домашними делами, девочка не заметила странного копошения в углу, и только когда с кресла вдруг свалился и покатился, разматываясь по полу, клубок бабушкиной пряжи, подняла голову и с любопытством посмотрела туда. В ее голубых глазах совсем не было страха, а в одном, где радужка имела странное зеленое вкрапление, и вовсе играл озорной огонек. За этот пятнистый глаз девочку, бывало, поддразнивали другие дети, но Лотти старалась не обращать на них внимание. «Они просто завидуют, потому что у них нет таких необычных и красивых глаз!» – говорила ей бабушка. И Лотти ей верила.
Медленно приближаясь к креслу, девочка увидела, что к нему от входа тянется ниточка еле заметных мокрых следов, похожих на птичьи.
«Курица, что ли, в дом забежала? Так ведь они все в сарае сидят…» Почти уверившись в своем предположении, Лотти, подойдя к креслу, позвала характерным: «цып-цып-цып!»
– А вот и нет! – вдруг раздался голос из-за кресла.
– Ой! – От неожиданности девочка отпрянула.
– Опять не угадала! – снова зазвучал смешной голосок.
Девочка бесстрашно принялась обходить кресло. Из-за спинки торчала маленькая крючковатая веточка. Лотти хотела дотронуться до нее, но теперь уже голосок пискнул – «ой», и веточка скрылась за спинкой.
– Ты кто? – спросила Лотти, – а ну вылезай!
Из-за спинки высунулась орехообразная голова с двумя крупными светящимися глазами, веточка оказалась носом существа. Лотти в жизни не видела ничего подобного, и с любопытством разглядывала гостя.
– Что, не страшно? – тот зыркнул плошковидными глазами и полностью вылез из-за кресла. Туловище его было покрыто корой, словно ствол дерева, лапки были из веточек, нижние из которых – трёхпалые – напоминали птичьи.
Лотти весело помотала головой.
– Ну и отлично! – провозгласило существо, – Я знал, что не испугаешься! А где твои взрослые?
– Бабушка пошла на мельницу за мукой для рождественского полена, а родители еще с ярмарки не вернулись…
Ее ответ был прерван булькающим смехом:
– За поленом на мельницу?! Ну вы, люди, и чудные! Вот же поленья лежат.
– А нет… – улыбнулась несмышленому существу из веточек Лотти, – рождественское полено – это не деревяшка, это пирог так называется. С кремом! Бабушка каждый год его на Рождество делает.
В комнате снова стало прохладно, и девочка плотнее закуталась в пушистый большой платок, повязанный на плечах. Потом она обернулась и заметила, что маленький огонек совсем потух от голода. Лотти поспешила к очагу и снова принялась за дело.
– Бабушка вернется, а у нас такая холодина! – пояснила она существу.
– А мне совсем и не холодно, – удивленно сказало то, сползая с кресла, на спинке которого сидело. – Я вообще живу в лесу, весь год, и не мерзну. Белки те, бывает, мерзнут… Хотя они в дупла натаскивают листьев, все вместе свернутся и греются… У вас, кстати, тоже забавные домишки, уютные… Но нам к вам особо заходить нельзя, хоть нас почти никто не видит.
– Почему я тогда вижу? – спросила Лотти, занимаясь очагом. – И кого это «вас»?
– Нас – лесных духов! – гордо ответил гость, – А видеть нас могут только особые люди и только в особое время… Я тебя сразу в лесу приметил, как ты стала ходить к нам за хворостом, вместо бабушки. У тебя глаза разные!
Лотти смутилась – «вот ведь, лесной дух, и он туда же!»:
– Ну и что, что разные… – тихонько сказала девочка, наблюдая за танцем огня в только что заново растопленном очаге.
– Как это что! – возмутился дух, – Ведь в этом все и дело – ты особенная!
Девочка перевела на говорившего взгляд своих голубых с вкраплением в одном зеленого глаз:
– Правда?.. – недоверчиво спросила она.
– Конечно! Я потому к тебе и пришел – знал, что увидишь меня. Ну что, пойдешь со мной?
Лотти с любопытством, но одновременно настороженно, посмотрела на духа:
– Куда?
– В лес, конечно! Ах, да, ведь я забыл тебе рассказать, – он смешно хлопнул себе по ореховидной голове, – нас могут видеть не только особые люди, но и в особое время. Как теперь – перед Рождеством. И мне очень нужно показать тебе всё, пока есть такая возможность!
Девочка изучающе посмотрела на существо. С одной стороны дух казался ей безобидным и вполне доброжелательно настроенным, с другой – мама всегда говорила ей никуда не ходить с незнакомыми людьми. Но ведь это был не человек! А про лесных духов мама ей ничего не говорила. К тому же она и так ходила в лес за хворостом, почему бы не прогуляться туда еще раз? Вслух же девочка сказала:
