Есть у меня одна тайна, которую я вообще-то не должен вам раскрывать. Но я это сделаю, потому что не могу удержаться. Слишком уж она важная. Слишком прекрасная. Ладно, усядьтесь поудобнее, приготовьтесь, запаситесь на всякий случай шоколадом. Обнимите большую диванную подушку. Вот моя тайна:
Кошки – волшебные существа.
Это так.
Кошки. Они волшебные.
У них есть силы, о которых мы с вами и мечтать не смеем.
Впрочем, я знаю, что вы сейчас думаете. Вы думаете: «Чепуха, вовсе они не волшебные. Кошки – это просто милые маленькие пушистики, которые день-деньской дрыхнут возле батареи».
На что я отвечу: «Да, они хотят, чтобы вы думали именно так». А вы скажете: «Да это же просто слова, написанные на бумаге каким-то писателем со скучным именем, а писателям верить нельзя, это все знают, потому что их работа – выдумывать всякие небылицы».
Да, надо признать, в чем-то вы правы.
Но сказки и рассказы – это не всегда небылицы. Наше воображение рассказывает нам истории – отсюда и слово «рассказ», и задача писателя – вытащить их на свет божий. Во многих наших фантазиях гораздо больше правды, чем в том, что мы проходим на уроке математики; это просто немного другая правда, чем та, что 76–15 = 61.
Так что да, все те миллионы кошек, что рыскают по нашей планете, умеют делать что-то особенное. Например:
1. Они умеют понимать тысячи разных звериных языков (включая язык песчанок, антилоп и абсурдно сложный язык золотых рыбок).
2. Они умеют сохранять равновесие на заборе.
3. Они могут уснуть в любом месте – на коленях, на кухонном полу, на телевизоре, включенном на полную громкость.
4. Они способны учуять сардины на расстоянии в две мили.
5. Они умеют мурчать. (Поверьте мне, это настоящее волшебство.)
6. С помощью усиков они могут чувствовать приближение собак.
7. *****_****** ***_*** *************.
Давайте пока остановимся здесь, на пункте семь. Я вынужден согласиться, что пункты от первого до шестого кажутся вполне обыкновенными. Вы и без меня наверняка знали все это, даже если и не понимали, что это волшебство. Дело просто в том, что когда слишком часто видишь волшебные вещи, то перестаешь им удивляться. И не поймите меня неправильно: это ни в коем случае не конец списка. Вообще-то список этот настолько длинный, что займет десять книг размером с эту, и глаза у вас покраснеют от долгого чтения уже на пункте 9080652: «Радар для обнаружения батареи».
Так что почему бы нам не остановиться на пункте семь? Эта седьмая кошачья сила – самая важная из всех, по крайней мере для той сказки, которую я собираюсь вам рассказать. (Если же вы хотите почитать что-нибудь про радар для обнаружения батарей, я бы очень рекомендовал вам выдающуюся книгу А.Б. Крамба «Теплые лапки», которая, вне всяких сомнений, является лучшей в своем жанре.)
Впрочем, вам наверняка интересно, что значит «*****_****** ***_*** *************». Ну, всему свое время. Не жадничайте. В каждой главе будет предостаточно тайн. Дело в том, что номер семь – это очень важный номер. Я не могу просто так, без подготовки, рассказать вам его содержание, и поэтому мне пришлось поставить звездочки вместо букв. Если я прямо сейчас выложу вам все, вы либо мне не поверите, либо сразу поймете слишком многое. А это опасно.
Так что не волнуйтесь: придет время, и вы все узнаете.
А пока что я хочу предупредить вас: люди, которым пришлось самим с этим столкнуться и понять, насколько это страшно – а зачастую и смертельно опасно! – больше никогда уже не могут смотреть на кошек прежними глазами. Один из таких бедолаг – несчастный мальчик по имени Барни Ив, и он ждет вас на следующей странице.
Барни был не самым счастливым мальчиком на свете – впрочем, и самым несчастным его тоже не назовешь. В Новой Зеландии жил мальчик по имени Дирк Драдж, которому не повезло гораздо больше. Беды его были связаны с ударом молнии и одним неприятным происшествием, в которое были вовлечены ядовитый паук и туалет, но наша история не о нем. Так вот: Барни жил вместе с мамой в городе Блэнфорд, что в Блэндфордшире – а это такое унылое место, что вы наверняка даже и не слышали о нем ни разу.
Что касается внешности, то ростом Барни был примерно с вас, но веснушек у него было чуть побольше. Уши у него торчали, так что голова напоминала некое переносное устройство с ручками по бокам. Волосы были кудрявыми и никогда не лежали как полагается, а щечки были как раз такие, за которые так любят больно ущипнуть пожилые тетушки, хотя Барни вообще-то давно уже было не пять лет, а почти целых двенадцать. Те же самые пожилые тетушки вечно спрашивали его на улицах: «Ты потерялся?» – независимо от того, потерялся он или нет. Просто вид у него и правда был всегда немного потерянный.
Лучший друг Барни – точнее единственный – звался Риссой и был девочкой, но они так хорошо дружили, что вопросы пола никого не волновали.
Родители Барни были в разводе.
– Это было бы нечестно по отношению к тебе, Барни, – говорила его мама, – если бы мы продолжали жить вместе, ругаясь, как кошка с собакой.
Но самое ужасное было не в этом… Вообще-то, я сейчас, пожалуй, пойду, и пусть книга сама расскажет вам обо всем. Слишком уж все это тяжело и волнительно.
Так вот, самое ужасное заключалось в следующем: двести одиннадцать дней назад (Барни считал) его папа исчез. С тех пор он больше никогда его не видел и встречался с ним только во сне.
Да, Барни очень часто снился папа.
Вот, например, прямо сейчас он тоже снился ему.
Они были в пиццерии вдвоем, только он и папа – как в последний раз, когда они виделись.
– Какая вкусная пицца, – сказал папа.
– Пап, я не хочу говорить про пиццу. Я хочу поговорить про тебя.
– Ну очень вкусная пицца!
Но тут с потолка опустился огромный язык, слизнул столы и пиццы, и Барни ощутил его шершавое прикосновение у себя на лице.
Он проснулся. Смутно припоминая, что сегодня его день рождения.
– Нет, Гастер, отстань!
Гастер был его собакой, спаниелем породы Кинг чарльз. Отец взял его в собачьем приюте, но Гастер тогда не предупредил о том, что собирается каждое утро будить Барни, запрыгивая на кровать и вылизывая ему лицо, пока оно все не становилось липким от собачьих слюней.
– Гастер, пожалуйста! Я сплю!
Конечно, это была неправда. Это были всего лишь беспочвенные мечтания. Но Барни проводил большую часть своей жизни в беспочвенных мечтаниях, и в этом-то и была его беда, как мы скоро увидим.
