1. Пролог
УЛЬЯНА
Писк таймера духового шкафа, громко доносится из кухни, оглядываю сервировку стола, всё ли поставила, убедившись, что всё на месте, спешу на кухню.
Минут через десять-пятнадцать, домой вернутся любимые, муж и дочка. Взглянув на окно, поёжилась. Глубокая осень, на улице какой день ветер и дождь, даже выходить из дома не хочется!
Только бы Дашка не заболела!
Проносится в голове тревожное. Внутри закипает негодование на свёкра. Отец моего мужа ещё до нашего с ним знакомства не принял меня, как любимую сына. А при знакомстве и вовсе высказался прямо и жестко.
«-Вы не подходите моему сыну, рядом с ним должна быть девушка нашего круга, но никак не «Сирота казанская». Такой глупости, как связаться с вами, я от него не ожидал, и сильно разочарован!»
Я ожидала таких слов, но была уверена, что услышу их от матери Стаса, но никак не от его отца! Эвелина Германовна повела себя ещё более страна, она молчала, словно ей было безразлично есть я или нет, и из каких слоёв общества. Она словно жила своей жизнью, отдельно от мужа и сына, при том, что жили они в одном большом доме.
Стасу не понравились высказывания отца, они повздорили, громко кричали друг на друга, всех слов и не передать, но у меня волосы на голове шевелились, мне казалось, что эти двое набьёт друг-другу лица, но, к счастью, этого не произошло. Стас просто увёл меня тогда из дома своих родителей. На следующий день, он снял для нас квартиру, забрав меня из коммуналки, в которой была моя комната, доставшаяся от мамы.
Следующая встреча с этим мужчиной была на нашей свадьбе. Это случилось через год, после запоминающегося на всю жизнь знакомства. Я очень долго не принимала предложения любимого мужчины, осадок и тревога поселились в душе на долго! Я боялась Константина Витальевича, он очень властный и весьма богатый не только деньгами, но и хорошими знакомствами. Я боялась, что меня отчислят из института, боялась лишится подработки, но время шло и ничего страшного не происходило.
А Стас всё же добился моего «да».
Ещё через год у нас родилась Даша, маленькое солнышко, что растопила ледяное сердце своего деда, мужчина стал часто посещать наш дом, был вежлив и мягок. Вот только в мою сторону лёд, как оказалось не весь оттаял! Наедине он смотрел на меня, как на врага. Константин Витальевич очень полюбил свою внучку и когда Даше исполнилось два годика, стал забирать её к себе на выходные, перестав посещать наш дом, который мы купили после свадьбы.
Сегодня среда, и звонок с просьбой привезти внучку среди недели, был для меня странным. Стас мне ничего не объяснил, сказал только, «отец хочет видеть внучку, соскучился, так почему бы не свозить её на пару часиков?».
Муж и дочь уехали, а я принялась за ужин, и только одно кольнуло меня в сердце. Меня собой не позвали, при том, что муж всегда предлагал поехать с ним, если он ехал к родителям!
В холле хлопнула дверь, раздались быстрые шаги. В душе всколыхнулась тревога.
- Стас? – крикнула имя мужа, направилась к нему на встречу.
Муж быстро оказался в дверном проёме, я даже из кухни не успела выйти. Муж был один, а выражения лица было очень хмурым.
- Ты один, где Даша? – тревога стала набирать обороты.
- Она осталась у папы, нам нужно с тобой поговорить, - каким-то холодным и чужим голосом произнёс муж.
- Как осталась у папы? Мы о таком не договаривались! Стас, она же плакать будет! Ты почему об этом не подумал? Она же ещё маленькая, ей будет там страшно и плохо без нас! – руки затряслись от негодования и тревоги, что никак не покидала мою душу, а только больше росло.
- Даше там хорошо, прекрати кричать! – неожиданно повысил голос муж, и слегка задев меня плечом, прошёл в глубь кухни, присел за стол, - присядь, - командным тоном, от которого по спине пополз холодок.
Сейчас он был похож на своего отца.
- Стас? – шёпотом, поведение мужа стало пугать.
- Я сказал, присядь! – рявкнул в ответ.
Вздрогнув всем телом, но с места так и сдвинулась, ноги словно приросли к полу. Не понимая, что происходит, смотрю на мужа и не верю своим глаза и ушам. Он никогда не повышал на меня голос, не смотрел с таким безразличием граничившие со злостью!
- Ладно, если тебе так удобно, то пусть будет так, - кивает, кривя губы, - в общем так, Ульяна, я подал на развод, у тебя несколько дней, чтобы собрать вещи и покинуть дом, - заявляет Стас.
В ушах мгновенно появляется звон, ноги становятся ватными, в лёгких начинает гореть, не получается сделать вдох, потому что понимаю, что не ослышалась, и что это не шутка!
- Хочу предупредить, Даша остаётся со мной, ей так будет лучше, ты не сможешь хорошо её воспитать и обеспечить, у тебя нет работы, высшее образование ты не закончила. Даже при оплате мною алиментов, ты не сможешь дать дочери того, что смогу я и моя семья. Тебя обеспечивать после развода, я не намерен, моя будущая жена против этого, но Дашу она принимает и согласна заменить родную мать. Видеться с Дашей ты тоже не будешь, незачем девочке травмировать психику, для неё должна быть одна мать, которая всегда будет с ней рядом. Здесь, - достаёт из внутреннего кармана пиджака сложенные в несколько раз листы, - заявление о разводе и отказ от Даши, подпиши, - развернув заявления, кладёт их на стол.
Онемевшая, не чувствующая ударов собственного сердца, с огромной болью в груди, и пеленой слёз на глазах, выслушиваю, пропуская через каждую клеточку своего тела каждое его слово.
За что? Почему? Разве так бывает в жизни? Разве так поступают? Это бред какой-то! Может я уснула, и всё это страшный сон? Только слишком он реален!
- Стас, я…, я не понимаю, ты же сейчас не серьёзно, всё, что ты сказал…, - спазмом сжимает горло, говорить трудно.
- Всё что я сказал, правда, извини, я не хотел причинять тебе боли, но такова жизнь. Отец был прав, не стоило нам создавать семью, ты не та девушка, что мне нужна, ты милая, хорошая, добрая, красивая, но этого, к сожалению, мало. Давай без истерик, хотя я раньше и не замечал за тобой такого, но всё же. Ты сейчас подпишешь документы, тихо и мирно, а за это я разрешу забрать из дома всё, что ты захочешь, можешь всю мебель вывезти, правда я не знаю куда ты всё это денешь, в Богом забытую коммуналку это всё явно не поместиться. Хотя ты можешь всё это продать, Юля всё равно хочет поменять мебель и сделать здесь ремонт, - унизительно и чудовищно боль добивает меня.
Ноги подкашиваются, было бы за что удержаться, то может и не свалилась, а так оказываюсь на полу, что рыба, выброшенная на сушу, открываю и закрываю рот, сидя на полу.
- Я…, я не откажусь от Даши! – вскидываю взгляд на предателя по другому его не назвать, из глаз брызгают слёзы, - она моя дочь, я не отдам её вам! Ты не можешь так поступить! – хочу кричать, но голос подводит, только надрывно хриплю.
