Земли, где все случилось, затерялись среди высоких гор и густых лесов, меж быстрых рек и бескрайних морей, в лоне благодатной и богатой земли, что граничила с пустошью – в противовес – нагой, иссохшей, беспощадной ко всему живому.
Таков наш мир – разорванный на две части пергамент, расколотая фреска, нечто – бывшее однажды целым, но ныне разделенное.
Нам – лучшее, им – все остальное, остатки. Так решено. Они так возжелали.
Только вот раньше, во времена древние, люди не всегда единолично и безраздельно властвовали днесь, заселив родом своим самые благодатные края материка Мэриел. И живет так сей народ (в благости и процветании) совсем недавно по меркам Колеса иль силы иной – не столь древней (только кто об этом помнит?).
Теперь это их эпоха и расцвет – вот что важно… А другие народы и создания давно покинули границы этого царства и не появлялись очень долгое время – а людям этого хватило, чтобы перестать вспоминать о некогда совместном прошлом. Само существование многих из тех, кто не похож на людей, предали забвению, кто-то упоминался лишь в легендах и сказках, другие – только в ночных страшных историях – их рассказывали при слабом свете свечей, завернувшись в одеяла. Люди стерли воспоминания не только о том, что Мэриел принадлежал ранее всем народам, но и много всего иного, дабы сделать мир простым, понятным и удобным его нынешним хозяевам.
Правила – остов, легенды – глина, крепка их связь, недвижима твердыня.
Но сейчас что-то началось – одни жители Мэриела не понимали этого, прочие же старались закрыть глаза и не обращать внимания на все те происходящие кругом странности. Но и те, и другие неизбежно столкнутся с переменами. Так бывало и прежде.
Врата в этот край все еще открыты, и тот, кто когда-то покинул Мэриел – насильно или по своей воле, однажды сможет вернуться… А может, взять то, что считает своим по праву. И, кажется, этот день настал.
Наша история произошла обычным весенним вечером. На один из городов Севера, с названием – Альсвег, опускались сумерки, а из укромных мест выползал мрак, медленно поглощая все вокруг.
На крыше, держась за флагшток, стояла облаченная в темный плащ девушка, капюшон – натянут на лицо, – из-под него смотрели серые ледяные глаза, а нижнюю часть лица скрывала повязка.
Ее вниманием завладел замок: каждая уходящая ввысь башня, соединяющие их перемычки, акведуки и галереи и отделяющие от города решетки и ворота с подъемными мостами. На крепостных стенах замелькали огни факелов – теперь ее взор переходил от одного огонька к другому, – казалось, будто она кивала, что-то подмечая, но на деле – оценивала количество врагов.
“Все получится”, – приободрила она саму себя.
Ветер нетерпеливо трепал полы иссиня-черных одежд, – намекал: “Ну давай же! Давай! Сделай это!” – но ей не до этих увещеваний. Она закончила и с приготовлениями, и с осмотром близлежащих территорий, и с подсчетом караульных, а теперь оставалось только ждать.
Так и стояла на месте, как бы не хотелось сорваться, прыгнуть, побежать. На фоне темнеющих небес ее одинокая и хрупкая фигура казалась практически незаметной, такой ничтожной, малозначимой – никому и в голову не придет искать ее здесь. Никто и не поверит, скажи ему, что совсем скоро ей предстоит спасти мир… Или его уничтожить? – но тут уж как получится, не обессудьте… Если честно, оба варианта ее устраивали… А Фидес? Царицу, стоит полагать, тоже. И к чему удивляться, что она так походит на нее? Яблони, яблоки и все такое. Или лучше так – ядовитый сорняк не дает безобидных и вкусных плодов.
Стало холодать, ветер все не отставал. По этой причине по ее рукам и спине пробежал озноб. Неприятное чувство. Нет, это не страх. А бояться следует ее. Некоторые считают: она принадлежит к джархи – народу, который и вовсе не ступал на эти земли, вот и прячет под маской сей след происхождения, или же будто ее прокляли, или ищут еще более замысловатые причины – им только дай повод.
Все это чушь, но не стоит рушить ореол таинственности. Главное, – их это пугает. Одна лишь ее личина вселяет им страх. Они так и замирают, дрожа, когда видят ее. Молятся (кому и чему угодно) лишь бы ее фигура в одну из самых мрачных и сырых ночей не возникла бесшумным призраком у изголовья кровати. Если это произойдет: тихий ужас станет последним, что они испытают.
Ведь она – убийца и наемница. Или сперва наемница, а затем убийца, вероятно, даже все и сразу – ведь одно не исключало другое. А вдруг вы знаете некое иное название для подобного ремесла? Можно и так. Звали ее Сансара. Это прозвище, разумеется, но она стала пользоваться им слишком часто и с довольно давних времен, чтобы оно не приклеилось к ней – клеймом, меткой, ярмом, призванием, долгом, судьбой. Так Сансарой ее стали кликать и другие. И сделалась она Вестницей Колеса, ступила на предначертанный ей путь.
Это имя стало ее частью быстро, ведь до этого у нее его и вовсе не имелось. Ее никак не звали. Это может показаться нелепым и диким, – но чего ожидать от того, кто ее вырастил? Спасибо и на том.
Для Фидес – ты всего лишь сторожевой пес, которого так и зовут “Пес”, или кошка – вы уже сами догадались – с имечком “Кошка”. А они и откликаются, ибо не знают ничего иного.
Так и она звалась “Девочкой”, долгое время не подозревая, что это никакое не имя.
Как и “Мальчик”. Да, у нее есть брат. Не родной по крови… Хотя кто его знает? Но родной по духу. У всех есть семья. Даже у таких, как она.
До тех пор, пока Сансара не избрала себе имя (которое не дала бы ни одна из двух матерей: родная – оставившая ее, и приемная – ту такие пустяки не заботили), так и жила она – будучи никем, тенью, подобием, пустым местом.
Это новое имя она впервые услышала от южан, во время странствий в Зуне. Значило оно цикл рождения и смерти. Колесо Судьбы