В XX веке была в мире такая профессия: профессиональные революционеры. И как бы старательно ни закавычивали эти два слова иные уважаемые авторы в начале нынешнего, XXI века, именно так называли борцов за национальное и социальное освобождение народов, у кого не было в жизни иных помыслов и другого занятия, кроме самой борьбы за достижение ее высокой цели.
Это им еще в 1922 году посвятил Н. С. Тихонов (1896–1979) свою крылатую строфу:
Гвозди бы делать из этих людей,
Крепче б не было в мире гвоздей.
Среди этих людей были мои родители – отец Ван Мин (Чэнь Шаоюй, 1904–1974) и мать Мэн Циншу (1911–1983). Их совместная жизнь составила 44 года (1930–1974); 33 года из этого срока (1941–1974, или 75 %) отец прожил (вследствие умышленного подрыва его здоровья) как хронически тяжелобольной человек, а мать неотлучно находилась при нем, выполняя одновременно работу личного помощника, врача, медсестры, санитара, защитника-адвоката и т. д. Беспрерывное противостояние недугам не было, тем не менее, главным содержанием их жизненного пути, но оно действительно было основным фоном быта всей нашей семьи; к тому же, 33 года – это дольше, чем продолжалась Тридцатилетняя война, и равно всему сроку земного пути Иисуса Христа.
Эта книга о многотрудной, величественной и глубоко поучительной биографии отца (только библиография его произведений насчитывает более тысячи работ) была написана матерью сразу же после его кончины – в 1974–1978 гг. То суровое время наложило свою печать на содержание книги; в частности, у отдельных ее фрагментов были «полные» и «упрощенные» варианты, последние были необходимы ввиду соображений о безопасности упомянутых в них людей, их родственников и потомков. С того времени прошло еще более трех десятилетий. Теперь эти фрагменты представлены по возможности их «полными» вариантами.
Выйдя сейчас впервые из печати, книга предстанет, в частности, перед новым поколением читателей, не видевших и не переживших описанных в ней событий. Книга в любом случае найдет своих читателей, как и они ее – тоже. Именно такие встречи будут лучшей данью памяти о последнем подвиге матери, всей ее героической жизни.
Здесь и далее, во всей книге, тексты курсивом – от редактора.
Ван Даньчжи
2011 г.
I. Прекрасен был край родимый. В революцию шли все родные
Чэнь Шаоюй (Ван Мин) родился 9 числа 4-го месяца по лунному календарю (23 мая по новому стилю) 1904 г. в городке Цзиньчжай уезда Люань провинции Аньхуэй в семье бедного учителя и служащего магазинчика. Цзиньчжай в то время был маленьким городком уезда Люань. По преданию, во времена династии Сун (960–1276 гг.) одна женщина-полководец во главе своих войск выступила на отражение чужеземному нашествию и, проезжая через это место, уронила шпильку. Поэтому городок раньше назывался «Цзиньча» («Золотая шпилька»); потомки вместо «Цзиньча» стали произносить «Цзиньчжай» («Золотая крепость»).
Цзиньчжай хотя и невелик, с населением из нескольких тысяч человек, но расположен он в ключевом пункте горной системы Дабе, на стыке трех уездов – уездов Гуши и Шанчэн провинции Хэнань и уезда Люань провинции Аньхуэй. Межевые знаки этих трех уездов были прикреплены на стене как раз напротив дома Шаоюя. Здесь говорили, что «пение петуха на две провинции разносится, а лай собаки в трех уездах слышится».
На севере от городка протекала прозрачная речка Шихэ («Итории река»). Климат теплый, с четкой сменой времен года. Отсюда крупными партиями вывозили бамбук, древесину, бумагу, железо, древесный уголь и чай, в меньших количествах – порию кокосовидную (лекарственное растение в китайской медицине), желудь (на краситель), а также свиную щетину, баранью шкуру, баранье сало, тунговое масло и прочее промышленное сырье. Ввозили же в основном соль и рис. Городок почти весь располагался на горе, большая часть которой была покрыта вечнозелеными соснами и елями, а также бамбуковыми листьями. О тогдашнем Цзиньчжае 14-летний Шаоюй написал такие стихи:
Стоит Цзиньчжай у Шихэ на берегу,
Народу, с лавками, тысячи живут.
Красуются гордо пред другом друг
Висячий меч и Натянутый лук.
[1]Львиная голова да Кошачий грот
[2]Цепочки горные вместе несут.
А соль и рис к нам плывут —
Каждый месяц на плотах везут.
И каждый год снимают с гор
Криптомерию и бамбук.
Делят три уезда радость одну —
Залаял ль песик, запел ль петух;
Кто разберет, если хочет, пусть:
Там, что ль, Аньхуэй?
Хотя в Цзиньчжае производилось многое, но жители его в подавляющем большинстве своем жили очень бедно. Семья Шаоюя не была исключением. К моменту его рождения его дед, Чэнь Хэнчжун (по прозвищу[4] Юйтин), уже больше 20 лет был сельским учителем, занимался также ремеслом – изготавливал бумажные фонари. Отец Шаоюя, Чэнь Цзявэй (по прозвищу Пиньчжи) уже много лет служил продавцом в магазинчике. Двое младших братьев и три младших сестры отца были еще малы, а доходов деда и отца не хватало на содержание семьи из восьми человек. Поэтому самую младшую из сестер отца, девятилетнюю Цинсян, отдали в чужую семью «вскармливаемой снохой».
Но жизнь по-прежнему была очень трудна. Когда Шаоюю было пять лет, отец для облегчения положения семьи занял у хозяина лавки, где он служил, немного денег и сам открыл маленькую лавочку. Отец Шаоюя с 8 до 12 лет пас свиней дома, с 12 до 15 был учеником продавца в магазине фруктов и сладостей, с 15 до 32 лет – продавцом. Теперь он задумал самому попробовать заняться небольшим делом, чтобы поддержать жизнь семьи. Он арендовал у шэньши[5] Ван Ланчжая помещение и, по примеру деда, открыл бамбуко-древесную лавку[6] под названием «Чэньтянь цинци»[7], занимаясь одновременно изготовлением фимиама. Подобные лавочки были известны как «торгующие без капитала, полагаясь на судьбу»: во-первых, самому приходилось искать товар на горах, полагаясь на свои ноги; во-вторых, надо иметь помещение для хранения бамбука и древесины. При этих двух условиях любой человек мог открыть свою лавку. Расходы на перевозку товара оплачивали приезжие покупатели. Когда покупателя нет, то и дело стоит. Поэтому жизнь была всё равно очень тяжелой.
Отец Шаоюя, чтобы немного облегчить бремя своей семьи, тоже был вынужден отдать новорожденную (девятидневную) дочь Инминь в чужую семью «вскармливаемой снохой». О ней еще пойдет речь дальше, во фрагменте «Большой ходячий гриб».
Однако шэныпи Ван, домовладелец, был недоволен обилием посетителей в доме Шаоюя, где к тому же всюду свалены бамбук и древесина, и выселил всю их семью. Пришлось арендовать дом у семьи тоже с фамилией Чэнь. В этом доме Шаоюй жил с 7 лет до 21 года, когда он навсегда покинул родные места. От этого дома почти ничего не осталось после японских бомбардировок во время войны против японской агрессии.
