Михаил Крупин - Чертольские ворота

Чертольские ворота
Название: Чертольские ворота
Автор:
Жанр: Исторические приключения
Серия: Мастера исторических приключений
ISBN: Нет данных
Год: 2018
О чем книга "Чертольские ворота"

Загадочная русская душа сама и устроит себе Смуту, и героически преодолеет ее.

Все смешалось в Московской державе в период междуцарствия Рюриковичей и Романовых – казаки и монахи, боярыни и панночки, стрельцы и гусары…

Первые попытки бояр-«олигархов» и менторов с Запада унизить русский народ. Путь единственного из отечественных самозванцев, ставшего царем. Во что он верил? Какую женщину, в действительности, он любил? Чего желал своей России?

Жанр «неисторического» исторического романа придуман Михаилом Крупиным еще в 1990-х. В ткани повествования всюду – параллели с современностью, и при этом ощущение вневременности происходящего, того вечного «поля битвы между Богом и дьяволом в сердцах людей», на которое когда-то указал впервые Федор Достоевский.

Бесплатно читать онлайн Чертольские ворота


© Крупин М. В., 2018

© ООО «Издательство «Вече», 2018

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2018


Знак информационной продукции 12+

Легкая победа

Пал первый снег, и состоялась царская охота…

В первом по старому счислению часу, в синем предчувствии света, вышел косматый тихий поезд – из Москвы в Царево займище.

Покачивались в такт оглобель легко очерченные снежком, как попало вываленные из саней края медвежьих полостей. Хоть княжески, царски холеные и принаряженные, меринки все бежали понуро.

От задов столицы, остающейся за полукруглыми, загнутыми на поле полусвета спинками, еще долетали лениво напутствия всех проснувшихся сегодня простуженными, чуть живыми, петухов и кленовых, целыми заиндевелых, журавлей. За ними таял перезвон окраинных посадских колоколен…

Впереди светало: от тонко зеленеющей далече волны – из мрака все приходило в неустойчивость…

Между боярских возков, придерживая шеи горячащихся по первозимью аргамаков, сновали веселые польские капитаны и стольники-охотники, с ними был и царь. Бо́льшие же вельможи нарочно, державственным весом своим, вжимали санки в звучный снег и, осаживая каблуками возчиков, гордо задерживали все движение.

– Это молодым царькам нужны потехи, а старшему глубококровному сословию уже только почтение… Да грешная истома властострастия, вот и весь зуд, и весь покой…

Несмотря на рань, было не очень холодно: тулова князей обогревали шубы, щеки грел мороз.

Подымающийся свет утверждал и усиливал тьмой черты возков и путников. Кусты на медленно передающем свой свет небу снегу виделись зловещими провалами куда-то, а полевые рытвины и придорожные широкие ухабы – слабыми тенями от запорошенных стоеросовых трав. Мягкий рассвет пока не различал ни цвета платий, ни масти коней, – и всадники, на чуть отдаленный взгляд, летали разрозненно-тесными и бесславно-одинаковыми. И только в открытых розвальнях бояре переливались уже дорогой цепью.

Это сквозь иней просияли радужные лисы и соболя, крашеные под малариуз бобры, лазурные песцы, в бечетах на стрелочках охвостий горностаи… Даже в лютые морозы вышагивали в сих пушащихся убранствах думные – не ежась, в свободной теплыни, ровно где-то в Греках или Иерусалиме – при самой колыбели человеческого православия. Не сжимаясь, как южане, разворачивались чувствованиями миров, страстьми подлунными…

Нежно покусывали голые персты искорки особой усии, и боярин понимал, что мех его скрыто снабжен высокой благородной силой, как ногайчатым огнем – тучи густых небес. И пуще гордился боярин своим дивным сбором, и словно весь любовно уходил в бестрепетные чистые объятия тяжелой женщины – таежной лешачихи… Глуше, глубже думный кутался в удельно-холмистый, темно-скоромный покров.

Меховой важный человек чувствовал, почти до ощутимости мысленной, что не только честь и власть пускают человека в мех, но и сама теплица меха исподволь выпестывает, в даже невнимательной к своей одеже душе, ростки глубокого достоинства и самоволия таинственной тысячелапой мощи…

На Займище все было давно готово к ловитве: с лета выбрана земля из старых берлог и запечатано в них на зиму несколько молодых медведей. Над березняком всходили дымы ладных охотницких теремков, рубленных еще при Федоре Ивановиче, окаймленных многими клетями, ледниками и конюшней. На такое обжитое, от всех лесных страхов и неудобств хранимое местечко, на забаву, по цареву приглашению езживали даже бессильные старцы – с супружницами и внучатами.

В этот раз с царским охотным поездом везли и бедную царевну Годунову. Присутствие дочери умершего царя было окружено завесой тщательного умолчания – видно, о ней в поезде знали уже все. Тем паче, что Ксюша сидела, против всякого обыкновения, не в глухо-слепом, тисненном красиво каптане, а просто – в глубоких санях. Царевна сама отстояла сию привилегию: неволя девы рода Годуновых и при Григории осталась для нее неволей, но если дщерь любимого отца и помыслить не могла об ослушании, то пленница влюбленного разбойника все же имела право на каприз. А от суда людского нигде ведь оберега нет – закроешься в каптане, скажут: «вот, давно уж ни трона, ни жердочки за душой, а все велика боярыня – в какой каптан залезла, все туда же, хвост трубой!»; сядешь и на дровни, не похвалят: «не успела родню схоронить – ишь, на приволье вырвалась, страмница озорная!»

В рассветном рассеянии, затиснутая между новой стольницей Урусовой и недремлющей оглохшей старухой Волконской, Ксения глядела на блеклый, снующий, изменяющийся мир во все глаза.

На цуге бахматов сзади разогнался старший Шуйский и, зацепившись слегой за дугу царевниной упряжки, чуть не свалил ее и не опрокинулся сам. Бешено засигав из рукава шубеи плетью, Шуйский согнал «раззяву»-возчика Ксении прочь и сам напросился – как раньше на высочайшую честь – на облучок царевны, дабы с превеликим бережением доставить всю красу на поприще забав.

Князь Василий начал езду, как заправский говорун-ямщик, – с долгого своего повествования, не с вопросов седокам. (Или так еще делает человек, когда ему у собеседника выведать надо немного, но обязательно.)

Обсказывая, что у брата Митрия супруга на сносях, что дальнородный их племянник Миша Скопин неспроста вхож в семью царского печатника Головина, да все никак вот не посватается к его дочке, и прочее, князь вез как попало возок, почти отпустив на свою волю коней, – развернувшийся вполоборота на козлах, следил за ответами уст и глаз у Годуновой.

Ничего не разбирая из того, что ему надо было, в утверждающемся свете Шуйский сам начал, кстати и понемногу, спрашивать – все прямее, все сердечнее…

«Вспомяни, Аксиньюшка, – сказал он наконец тихо, чтобы не смотрела глухая Волконская, – ведь я – давнишный друг всего вашего рода (твердь ему небесная теперь!), так поручи мне, старику, свою печаль-тоску… Ужо замолвит Дума за судьбинушку твою царю словцо… Али чем инако послужу?..»

Но царевну, знающую и уже обжившую свое совершенное безродство, только удивила опасливая родственность князя. Чуть не ежедневно Ксении приходилось отклонять воз мелких докучных услуг, предложений мошенника-монарха и Мосальских – радушных хозяев ее жилья… О решительной же перемене участи она уже мало мечтала. И каким калачиком не оборачивался с облучка к ней князь Василий, только помаргивала ему – так же вежливо и настороженно…

У Волконской вдруг настежь расхлопнулись веки, старуха, метнувшись вперед, вырвала у полуповернутого к Ксюше Шуйского поводья и снова вся завалилась назад, тяня за собой лошадиные шеи и трепеща – «тпр-р-р-у!» – до отчаяния мягкими губами.

Впереди, уже упершись сапогом в санное дышло, в плотном облаке дыхания остановившейся упряжки, сидел на коне поперек дороги царь. Кажется, улыбаясь, он спрашивал:


С этой книгой читают
Александр Христофорович Бенкендорф – самый доверенный человек императора Николая, его неизменный спутник во всех поездках, начальник знаменитого III отделения. Такое положение обязывает быть не только жандармом, но и политиком, дипломатом, шпионом. Приходится и раскрывать заговоры, и самому плести интриги. Неудивительно, что в руках Бенкендорфа переплетаются нити судеб целого света: высшего общества обеих российских столиц, да и Варшавы – тоже. О
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и пото
Молодой русский историк, случайно став обладателем подлинных записок одного из участников Троянской войны, изучает древние свитки, повествующие о Гекторе и Ахилле.Вынужденные на время покинуть разрушенную Трою, бесстрашные герои упрямо стремятся вернуться в этот город, веря, что сумеют возродить его. На пути к цели им встретится множество врагов, в том числе армия могучих злобных лестригонов и коварная колдунья Цирцея, от козней которой поможет с
XII век. Третий крестовый поход. Великие европейские полководцы встретили достойного противника в лице султана Саладина. Молодой рыцарь Луи Шато-Крайон и его молочный брат-кузнец Эдгар волею случая оказываются втянутыми в опасную авантюру, связанную с будущей женитьбой короля Ричарда I Львиное Сердце. Было решено, что свадьба состоится не по возвращении короля в Англию, а прямо во время похода…
Наконец-то Лжедмитрий Первый во главе объединенного войска, состоящего из поляков, литовских и русских дворян, донских и запорожских казаков, вступает в Москву! Народ в восторге – наконец-то все будет «по справедливости», «по Божьей правде»! Лжедмитрий тоже предвкушает ожидающее его «по справедливости» счастье – любовь, славу, власть… Что же в итоге? Каким будет целый год царствования на московском троне, о котором так скупо высказывается официал
Увезенный в детстве отцом в Париж Иван Беклемишев (Жан Бекле) возвращается в Россию в качестве офицера Великой армии Наполеона Бонапарта. Заполучить фамильные сокровища, спрятанные предком Беклемишевых, – вот основная цель Ивана-Жана и Бекле-отца. Однако, попав в Москву, Иван-Жан становится неожиданно для самого себя спасителем юной монашки, подозреваемой во взрыве арсенала в Кремле. Постепенно интерес к девушке перерастает в настоящее чувство и 
Остросюжетная военно-приключенческая повесть Б.Н. Соколова «Мы еще встретимся, полковник Кребс!» повествует о трудной и опасной борьбе советских чекистов с иностранными разведслужбами в Грузии и Абхазии в начале тридцатых годов. Описанные в книге события основаны на реальных событиях и во многом автобиографичные.Б.Н.Соколов с 1924 года находился на оперативно-чекистской работе. При выполнении специального задания на черноморской границе в 1931 го
Рассказ о дружбе и отношениях автора с жеребцом по кличке Орлик.Вороной конь был красивым и высоким. Грива и хвост под солнечными лучами переливались перламутром. Прямо посередине лба вырисовывался узор из белой шерсти, напоминавший восьмиконечную звезду.Судьба Орлика, возможно, была решена на небесах, появившись и оставив неизгладимый след в жизни автора.
Байопик. Княгиня Евгения Шаховская одна из первых русских женщин-авиаторов, первая в мире женщина – военный лётчик. Увлекалась фехтованием, боксом, верховой ездой, стрельбой из огнестрельного оружия. Была страстной автомобилисткой, получила диплом пилота, на аэроплане принимала участие в Первой мировой войне. Чудом выжила в нескольких авиакатастрофах. Дружила с Распутиным, служила в ЧК, погибла при невыясненных обстоятельствах.
Велик и прекрасен Древний Вавилон. Роскошь пьянит. Богатства ослепляют. А заветы Хаммурапи дают надежду и защиту. Но что если это не так? Что если ширма процветания и закона скрывает настоящий лик столицы Междуречья – клубок со змеями. И не поздоровится тому, кто попадет в него по собственной наивности.Простой ремесленник угодил в коварные сети заговора. Рухнул привычный мир, погребая под обломками веру в честь и справедливость. Сможет ли он спас
В учебном пособии обобщены биологические и хозяйственные особенности сельскохозяйственных животных различных видов. Дана характеристика их продуктивных качеств, систем и способов содержания. Изложены вопросы воспроизводства, разведения, кормления сельскохозяйственных животных, рассматриваемые технологии производства сырья и продукции животноводства.Для студентов вузов, обучающихся по направлениям подготовки 38.03.01 «Экономика», 38.03.02 «Менеджм
В учебном пособии рассматриваются теоретические подходы и практические приемы бионического формообразования в графическом дизайне. Пособие содержит базовый теоретический материал, описание рекомендуемых графических заданий и иллюстративный материал.
Современные афоризмы и смайлики – отличное сочетание слова, картинки и интуитивного понимания прочитанного/просмотренного.
В 2021 году отмечалось 800-летие Нижнего Новгорода. Города, богатого и на события, и на людей. А на любое богатство всегда хочется взглянуть попристальнее, с прищуром…