ЛИЗА
Погожий осенний вечер радовал душу. Бабье лето только вступило в свои права, давая ещё возможность насладиться остатками тепла, семейной идиллией на природе, гулянием в парке и посиделками во дворах.
Золото сентябрьского богатства тихо опадало с деревьев, устилая городские улицы багряно-жёлтым ковром, что шуршал от поступи и радовал глаз.
Вечера стремительно опускались на Москву, поэтому в девятом часу я спешно стучала каблучками по своему родному переулку сквозь сумерки. Уличное освещение рыжих ламп немного раздражало глаза. Осенью на импровизированных рынках торгашей становилось значительно больше, что немудрено — старики, лесники и садоводы в надежде продать плоды своего труда сидели на улице до последнего клиента. Пробегая каждый раз мимо, не видела ничего предосудительного в том, что в такое время они ещё не разошлись по домам. Но сегодня привычная картина изменилась, точней приобрела аранжировку. Вместо заезженных фраз "Девушка, берите грибочки!", "Яблочки домашние!", "Огурчики солёные, сама делала, девушка!" звучало:
"Низкий дом мой давно ссутулился,
Старый пёс мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Помереть, знать, судил мне Бог."
Заунывное и неумелое дёргание струн старой акустической гитары, щупальцами просачивалось в какофонию уличных звуков.
Стихи Есенина — мгновенно определила принадлежность звучавших слов. Я, вроде, слышала их в подобном исполнении на радио, но там всё звучало гораздо лучше и профессиональней. Подходя ближе, невольно замедлила шаг, рассматривая певца. Темноволосая шевелюра, покрытая шляпой с полями, бородатое лицо, дутая и изрядно потёртая куртка. Ниже смотреть — чего доброго — не рискнула. Видимо, мой пристальный взгляд не ускользнул от его внимания, и объектом дифирамб как-то резко стала я, а не бабулька с пионами напротив. Твою дивизию!
"Шум и гам в этом логове жутком,
И всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандюгами жарю спирт."
Уши тут же вспыхнули. На слове "проституткам" этот мерзавец мне, похоже, недвусмысленно подмигнул. Ах ты, кот мартовский!
Одарила подлеца суровым взглядом и ускорила шаг, чтобы поскорей миновать коридор из торгашей. Меньше, чем через минуту, к своему ужасу, поняла, что уличный певец двинулся за мной следом.
"Сердце бьётся всё чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
— Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад."
Ускорилась, но мои пять шажочков на шпильке приравнивались к его единственному шажищу.
— Девушка, певцы нынче редкое и дорогое удовольствие, — вдруг произнёс он чуть насмешливо. — А я уже почти минуту пою для вас.
— А вас никто и не просил петь для меня, — фыркнула я, возмутившись. — И поёте вы к тому же фальшиво. Только гитару мучаете.
— Всё зависит от Музы, — парировал наглец, тихонько перебирая струны и продолжая следовать рядом. — Если она сварлива и неблагодарна, то творец терпит неудачи.
— Это вы про меня? — расширила от изумления глаза, но в ответ мужчина прыжком вышел вперёд и пересек мне путь:
"Я вспоминаю, тебя вспоминаю,
Та pадость шальная взошла, как заpя,
Летящей походкой ты вышла из мая
И скpылась из глаз в пелене янваpя."
Икнув от неожиданности, чуть подпрыгнула, вперившись шокированным взглядом в уличного певца. Чёрт, кажется, он не намерен так просто освобождать меня от своей персоны. Невольно огляделась по сторонам, уловив взгляды прохожих. Отлично, этот недосоловей устроил представление на всю улицу с моим участием. Какой позор!
— Прекратите хулиганить! — сердито рявкнула на него и, толкнув в грудь, снова вышла вперёд.
"Я ночной хулиган, у меня есть талант
Я крутой музыкант и я вечно пьян
Ты попала в капкан, а ключи у маман
У меня лишь наган и хороший план
Мы с тобой улетим куда захотим
Дерева посадим и детей родим"
— Сколько?! — резко притормозила я и певец врезался в спину. Струна плачевно взвизгнула, а я чуть не получила грифом по плечу.
— Детей? — растерялся певец.
— Денег! — возмущение набирало обороты.
— Две сотни, — не церемонясь, выдал наглец и улыбнулся.
Невольно оценила содержимое его рта — на удивление белые и ровные. Либо ему чертовски повезло, либо уличное пение самая высокооплачиваемое хобби в мире. Хотя, если он у всех так вымогает деньги, то всё понятно.
— Вы не стоите двухсот рублей, — скривилась я и продолжила путь.
"Я встретил девушку полумесяцем бровь,
На щёчке родинка, а в глазах любовь.
Ах эта девушка меня с ума свела,
Разбила голову, часы сняла..."
— Там не так поётся! — бросила сердито.
"Так, за плечи я обнял. Аж со страха навонял.
Надо дальше продвигать свои дела.
Мне б ее поцеловать, так она по роже может дать.
Вдруг она еще с мужчиной не была!"
А вот этого я не вынесу. Если избавление от уличного клоуна стоит двести рублей, то, пожалуй, уже готова с ними расстаться. Больше ни слова не говоря вымогателю, достала из сумочки кошелёк и открыла. Взору предстала лишь пятисотенная купюра. Зараза! Вряд ли, у него будет сдача.
Не успела я обмозговать варианты, как его наглая лапища преспокойно изъяла из кошелька купюру и беспардонно спрятала в недрах своих обшарпанных джинс, откуда возвращать финансы я никогда не решусь.
— Ужин у меня сегодня будет королевский, — благодушно улыбнулся и подмигнул.
Клянусь, хотела сперва разораться от столь конкретного грабежа, но последняя фраза уличного певца заставила прикусить язык.
— Приятного аппетита, — хмуро буркнула в ответ и, спрятав кошелёк, надёжно прижала сумочку к себе.
"Прощай и ничего не обещай,
И ничего не говори,
А чтоб понять мою печаль
В пустое небо посмотри.
Ты помнишь плыли в вышине
И вдруг погасли две звезды,
Но лишь теперь понятно мне
Что это были я и ты!"
Снова звуки аккордов и вдруг различила в его вокале изменения. У парня на самом деле есть данные хорошего певца, но он отчего-то их настойчиво скрывает, играя столь известные песни так фальшиво.
Шла решительно вперёд и, к своей радости, поняла, что звук его голоса остаётся далеко позади. Отлично, меня честным образом ограбили на пять сотен и наконец соблаговолили отпустить. Надеюсь, на этом мои приключения на сегодня закончатся.
Достигла парковой зоны с одинокими скамейками, пройдя через которую, окажусь в паре метрах от родного дома. Влажный воздух и скудное освещение немного пугали. Звонкое эхо от моей поступи разносилось по округе. Хохот парней впереди заставил ёкнуть сердце.
Не дрейфь, Лизка, они просто отдыхают. Пятница же!
Вздёрнув нос повыше, проскочила мимо, лишь краем уха услышав пошлую реплику в свой адрес:
— Такую попку я бы натянул.
Господи, сохрани! Прибавила шаг, в ужасе поняв, что шпана двинулась следом. Минула парк, автопарковку и завернула в свой тёмный двор, ещё больше загоняя себя в западню.
