Глава 1
История о том, как кроличий полушубок изменил мою жизнь
Чтобы дойти до цели, нужно прежде всего идти.
О. Бальзак
Вы участник парада перемен.
При этом можно дирижировать оркестром, а можно убирать мусор за участниками праздника.
Вы сами делаете выбор.
Дж. Харрингтон
Если путник, взбираясь на гору,
слишком занят каждым шагом и забывает сверяться с путеводной звездой, он рискует её потерять и сбиться с пути.
А. С. Экзюпери
Вот я смотрю на свое старое фото. Молоденькая девушка стоит в приталенном кроличьем полушубке черного цвета. Широкие рукава, большой отложной воротник, расширенный книзу подол, недостающий пару дюймов до колен. Подстреленный полушубок. Так шутливо называла я его тогда, хотя все-таки он спасал меня от холода и, между прочим, давал ощущение статуса. Смирно стоит худенькая, симпатичная, испуганная девушка. Само воплощение неудачницы…
Спустя годы смотрю на фото и думаю, а ведь ты можешь изменить в своей жизни практически все. Не важно, живешь ли ты мегаполисе или в глухой сибирской деревушке с удобствами на улице, ты можешь построить свою новую жизнь, несмотря ни на что сегодня, сейчас!
Думаешь, было бы все так просто, и саркастически улыбаешься? Не нужно. Все на самом деле гораздо проще, чем тебе кажется. И, возможно, путь к твоей новой жизни совсем не там, где ты его ищешь.
Представь себе абсолютно одинокую тридцатилетнюю девушку, лежащую на провисшей кровати в онкоцентре маленького провинциального городка вместе с умирающими пожилыми женщинами, девушку, смотрящую в засиженное мухами окно и думающую о том, что ничего так и не случилось. Не случилось такой желанной любви с единственным, не случилось семьи, не случилось ребенка, семейного очага, не случилось взлетов. Не случилось почти ничего… Представь девушку, совершенно измученную процедурами обследования и терзаемую страхами перед страшной болезнью, несущей неминуемый исход.
Это, собственно говоря, я. Тогда врачи сказали, что жить мне осталось максимум два года. Боги, называется… Зарубите себе на носу, «боги», что только я сама знаю, сколько мне на роду написано, потому что я сама это решаю.
Это был конец девяностых. Без войны рухнуло одно государство, а другого пока не построили. В описание этого времени даже не хочется возвращаться, уж таким оно было смутным, неуютным, вороватым и в целом ущербным. Казалось, что вся нация настроена на какой-то криминальный лад. Разруха была и в экономике страны, и в головах людей.
Вряд ли ты все это помнишь. Теперь все уже забыли тот кошмар, все уже привыкли к изобилию на полках, к более устроенному быту, даже к путешествиям за границу. Забыли отсутствие зарплат, забыли оголтелых коммерсантов с их завышенными ценами на якобы фирменную продукцию, произведенную в грязных подвалах, забыли кровавые разборки при переделе имущества, забыли контраст с теми, кто каким-то чудом уже умудрился приобрести норковую шубу. О, эта норковая шуба! Предел мечтаний любой женщины, канон роскоши и благополучия. Но пока еще таких подавляющее меньшинство. Это люди привилегированного класса, богачи, можно сказать.
Кто же я среди всего этого великолепия? Знакомьтесь, я учительница русского языка, классический образ синего чулка в средней школе одного заштатного городка. Но не того уютного, обустроенного городка, коих сейчас много по России, а городка с покосившимися домами на центральной улице, с полуобвалившимися кирпичными стенами вдоль ставших заводиков, с единственным советского происхождения универмагом, с полуржавыми «копейками» на разбитых дорогах и пр. Да, было, было такое…
Предупреждая вашу тоску, забегу наперед и скажу, что очень скоро от этой одинокой училки с серыми буднями бесконечных уроков, проверок, поурочных планов и полным отсутствием личной жизни не останется и следа, в чем я очень благодарна моему кроличьему полушубку.
Купила я его на местном базаре по бросовой цене, и хотя она в два раза превышала мою зарплату, поверила продавцам, что это дешево. Я очень была рада удачной покупке, так как на дворе была середина декабря, а я все еще ходила в осеннем пальто. Но моей радости поубавилось, когда я почувствовала, что этот на вид модненький полушубок (а я была та еще модница…) просто рассыпается на мне по частям. То и дело тут и там расходятся швы, мех на рукавах вытирается со скоростью звука, вот уже через месяц появляются первые прогалины на локтях. Надо ли уточнять, что, нагреваясь моим теплом, этот полушубок начинал источать не совсем еще выветрившийся запах тела бедного зверька… В общем, от моей роскоши и комфорта осталась только моя иллюзия. Нужно было как-то мириться со своей новой реальностью, ведь купить другой полушубок не светило еще лет пять. Так что, когда я встречалась на улице с учениками или знакомыми, мне приходилось все время поворачиваться к ним той стороной, которая была вытерта меньше, и стоять от них подальше…
И вот в этом своем «заячьем» наряде иду я в очередной раз из школы домой, глядя под ноги на подтаявший февральский снег и изношенные полусапожки, с одним желанием поскорее добраться до моего скромного жилища, вернее, даже не моего, а моей тетушки, покушать борща, запить чаем с печеньками и тупо уставиться в телевизор на пару часов. Потом проверить тетради, приготовить планы на следующий день, перед сном сходить к подружке, посплетничать о коллегах, пожаловаться на начальство, вернуться домой и улечься спать под теплое ватное одеяло.
Сон самое приятное занятие, ибо тебя никто не имеет право потревожить собранием, отчетом, звонком. Ты в своем убежище, ты практически неприступен. Скажу больше, ты свободен!
Я останавливаюсь у перекрестка, чтобы подождать, пока проедет машина, подскальзываюсь и вдруг ощущаю, что меня начинает сквозить сбоку. Щупаю это место рукой и понимаю, что шов на талии разошелся на добрую треть, а мне еще идти до дома метров пятьсот. Я с тоской смотрю на эту дистанцию, мысленно пытаясь телепортироваться в свой маленький мирок, чтобы не повстречать никого на пути, и, о ужас, замечаю на противоположной стороне одну из родительниц моих учеников. Я жестом показываю ей, мол, тороплюсь, нет времени судачить, но все тщетно, она уже пересекает дорогу навстречу мне.
