– Что здесь случилось? Почему Арина сбежала? – Ирка была уставшей после перелёта и бессонной ночи. После сорванного медового отпуска с братом. И её распирала злость. – Зачем ребёнка перевела в другую школу, когда на носу конец учебного года?
– Так, это… – мать была перепугана, и с трудом подбирала нужные слова. Она боялась властную дочь и знала, что зависима от Иркиных подачек. – Сбежала из больницы.
– Чем заболела?
– Ты, главное, не волнуйся. Устала с дороги? Присядь.
– Не тяни, я жду, – приказным тоном перебила дочь.
– Ой, да пустяки, – как можно беспечней проговорила бабушка, – сделали аборт.
– Аборт? Вы сдурели? Ты понимаешь, что натворила?
– Ты сама их штук двадцать отщёлкала, – набравшись храбрости, ответила мать.
– Что ты сравниваешь? Мне скоро сорок лет, моя жизнь состоялась! Хотела Арину за богатого арабского шейха выдать. Господи, что ты наделала? Я доверила воспитывать свою единственную дочь! А ты не уберегла!
– А что я? Смотрела за ней, как могла. Только везде не углядишь!
У матери на столе стояла квашеная капуста, колбаса и начатая бутылка водки. Дочь сама себе налила и, выпив залпом, потребовала, чтобы мать немедленно рассказала, всё в подробностях.
– Кто этот мерзавец, может, она у него?
– Нет никакого мерзавца!
– Не поняла?
– Девятиклассник на дискотеке, в темноте лица Арина не запомнила. Вот она, современная молодёжь, даже имя не спросила, а отдалась, – повторяла бабушка уже отработанную на подруге версию. – Да и было-то у них всего один раз! Отправляй после этого ребёнка в дом отдыха, куда только учителя смотрят и воспитатели, – убедительно лгала она уже сама, поверив в вышесказанное. – Ты не расстраивайся, а за шейха замуж отдай. В чём проблема? – наливая себе и дочери, примирительным тоном произнесла Тамара Борисовна.
– Не понимаешь, в наше время только непорочность стоит больших денег! Вот паршивка маленькая! Ладно, пусть только объявится, я с ней потолкую! Наказывала тебе – смотри, смотри! А ты, как за нами не глядела, так и на неё наплевать! А мне всё причитала: «Ей рано, рано!» А с Толиком что? Где он шарахается?
– Выгнала, стал за сердце часто хвататься! Помрёт ещё, думаю, а мне похороны, расходы. Зачем лишние траты?
– Ну и правильно сделала! – одобрительно кивнула дочка. – Одной намного лучше!
Тамара так не считала, потому что готовить, как и прежде, было некому, и отдавать приказы теперь тоже. Но, чтобы не раздражать дочь, она промолчала.
Допив третью рюмку, женщина расслабилась после пятичасового перелёта, её клонило в сон. Дочь ушла спать, заставив мать искать Арину по всем друзьям, знакомым и подругам. Только сейчас Ирка поняла, что Ариша, которую она видела урывками в своей занятой мужчинами и ведением бизнеса жизни, повзрослела так же рано, как когда-то сама.
Закрыв в спальню дверь, довольная, что разговор с дочерью прошёл мягче, чем представляла, мать налила себе ещё одну стопочку «для успокоения души». Потом, прошлёпав к телефону, позвонила Зине. С ней, как всегда, было удобно решать насущные вопросы и проблемы. В этот раз та посоветовала обратиться к цыганке, объясняя, что полиция – это одно, а цыганка, наверняка, разложит карты и скажет, где искать внучку. Согласившись, Тамара Борисовна поехала к Наташкиной матери, которая уже однажды сослужила хорошую службу.
Внимательно слушая торопливый и сбивчивый рассказ бабушки, она не подозревала, что пропавшая девочка второй день пряталась у неё на заднем дворе в заброшенном сарае. Женщина только смотрела большими чёрными глазами на эту пожилую даму и, качая головой, жалела её внучку. Будучи матерью пятерых детей она не могла понять, как можно убить ребёнка и пойти на аборт. Тамара Борисовна ещё раз отблагодарила за болезнь снохи, а цыганка только молча, улыбалась, зная, что совсем не при делах, просто так карта легла и судьба распорядилась.
– Ну, что там? – спросила, не выдерживая, гостья, тыча пальцем с длинным маникюром, в разложенные на столе карты.
Цыганка, напустив на лицо важность и всезнание, ответила, что девочка придёт домой сама живая и невредимая. Она уже догадалась, кому Наташка носила хлеб и чай в сарай. Но не хотела выдавать так сразу. А сказала, что необходимо провести обряд на возвращение внучки. Для этого нужно двенадцать свечей, двенадцать метров красной и синей ткани, и чтобы бабушка отстояла службу в храме. Тамара Борисовна кивнула головой, но потом, спохватившись, вспомнила, что не крещённая. И в церковь ни разу в жизни не заходила.
