Сентябрь, 2011
Вода в реке была красной. Солнце уже скрылось за
городской панорамой на противоположном берегу, а закатное небо всё ещё горело
ярким зловещим костром. Вода впитала его оттенки, размыла градиент по
зеркальной поверхности от напряжённого оранжевого до холодного тёмно-синего.
- Герман, ты чего? - мужчина в спортивном костюме
развёл руками. - Пистолет убери?
- А ничего, Валера, - Герман держал партнёра по бизнесу под
прицелом у кромки воды. - Давай, рассказывай, чего у тебя с Софьей было. По чесноку только, - губы его
плотно сжались, заломы у рта стали глубже. - Ну?!
- Не понял, - Валера замер в позе изумления. - Ты на
что намекаешь, Гер?
- Я не намекаю, - зло процедил Герман, - я тебе прямо
говорю, - и отчеканил каждое слово: - Ты спал с Софьей? А?!
- В смысле? - Валера выставил руку вперёд, защищаясь
от направленного в него дула. - Погоди, погоди! Кто тебе такое сказал?
- Не выворачивайся, Валер, - проговорил Герман. - Мне
терять уже нечего. Из-за тебя... - он замолчал на секунду, справляясь со
спазмом в горле. - Из-за тебя...
Тряхнул головой, поморщился и направил пистолет Валере
в голову. Рявкнул:
- Плыви!
- Что? - растерялся тот.
- Плыви! - заорал Герман и выстрелил в воду. - Или
убью! Сам убью!
И Валера попятился в холодную реку.
.
Май, 2014
Яна медленно красила губы нежно-розовой помадой, сидя
перед большим зеркалом туалетного столика. Её макияж выглядел безупречно. Яна
прищурила длинные наращённые ресницы с кокетливым изгибом и полюбовалась на своё
лицо. Да, она идеальна. Природа подарила ей внешность на миллион долларов.
Натуральные светлые волосы - тот самый сливочный
блонд, который мечтают заполучить в салонах красоты, классические пропорции
лица, полные губы без ухищрений. И голубые глаза.
Яна довольно усмехнулась и аккуратно закрыла тюбик с
помадой чёрным колпачком. Собрала длинные волосы в высокий хвост, затянула
резинкой потуже.
В комнату ввалился Герман.
Яна увидела его в отражении зеркала и, не оглядываясь,
стала разглаживать пряди длинных волос. Глаза Германа липко, похотливо оглядели
её со спины. Яна опустила ресницы.
Сегодня он оделся официально: дорогой синий костюм,
белая рубашка с галстуком. Гладко выбритый, коротко постриженный - Герман
походил на депутата из телевизора. Яна спрятала ухмылку: к счастью, он таковым
не являлся. Иначе разнёс бы думу к чертям и подрался со всеми членами
парламента. Для сорока восьми лет Герман был не в меру неуравновешен.
- Янка! - рявкнул он резким баритоном, и она
вздрогнула. Повернулась на пуфике, ожидая указаний.
- Я поехал по делам - скорее всего, до вечера.
Тонкие губы его поджались, складка около рта стала
резче. Герман поправил толстыми пальцами часы на запястье. Спросил:
- Деньги есть?
- Да, - кивнула Яна.
- Хорошо, - одобрил Герман, оценивая её удовлетворённым
взглядом. - Вечером отзвонюсь за час, - и с ухмылкой уточнил: - Гулять пойдёшь?
- Да, - Яна потупила взгляд. - В центр.
Герман нахмурил брови и посмотрел на окно.
- А что это тут летает?
- Где? - Яна с недоумением повернулась.
- Вон, у окна! - он показал пальцем на портьеру и
сделал несколько тяжёлых шагов навстречу. - Тварь зелёная!
- Гер, какая тварь? - перепугалась Яна. Распахнула
ресницы. - Я окно не открывала даже!
Герман прищурился, уставился на стекло. Сказал
удивлённо:
- Это - гуманоид! Глянь, глянь сюда!
- Какой… гуманоид? - Яна вскочила с пуфика, несмело
шагнула к окну. И отрицательно замотала головой: - Гер, нет тут никого!
- Точно? - он озадаченно наморщил лоб.
- Точно, - она глядела с недоумением и опаской на
своего мужа. - Наверное, стекло отсвечивает.
Герман ничего не сказал. Ещё раз поправил часы,
манжеты рубашки. Крякнул:
- М-дя, - и удалился из комнаты.
***
Яна вышла из метро и, наконец-то, почувствовала себя
свободной. Ещё два дня в Москве, ещё
несколько часов наедине с собой в городе, который будоражит фантазию.
Яна вдохнула терпкий майский воздух и зашагала по
Арбату. В простых синих джинсах, кроссовках и тренче цвета хаки, она
чувствовала себя абсолютно непринуждённо и комфортно. В этом городе никто не
обращал на неё внимания. Даже в метро. Никто не пялился с вожделением на её
пухлые, натуральные губы, не обводил липким взглядом фигуру. Не говорил
фальшивые комплименты, которые служили только одной цели: затащить Яну в
постель.
В Москве всё было по-другому. Люди торопились куда-то и
смотрели мимо неё. Пропускали взглядом. Спешащая человеческая масса видела нужное
направление, но не замечала деталей. И Янке тоже хотелось закрыться в кокон от
чужих энергетических потоков, стать неприметной и отделиться от толпы,
оставаясь в ней.
Яна неторопливо шагала по брусчатке Старого Арбата и
разглядывала витрины и здания. Ей бы взять сейчас стаканчик капучино и, попивая
на ходу, запоминать впечатления от города. Ладно: кофе она купит позже.
До вечера ещё часов восемь. Восемь часов приятной свободы.
А потом они с Германом будут ужинать в съёмной квартире. Он закурит сигарету
прямо за столом, Яна, не стесняясь, сделает то же самое. Герман расскажет
что-нибудь о делах, опуская подробности, обзовёт деловых партнёров чудаками на
букву «м» и уползёт в большую кровать.
Дальше события пойдут по двум сценариям из возможных:
Герман выпьет рюмку коньяка и уснёт, громко похрапывая, или цапнет Яну здоровой
ручищей - грубо, похабно. Потащит к себе и, не спрашивая, будет ею ублажаться.
Иногда Яне даже нравилась грубая власть над её телом. Иногда было всё равно.
Она представляла себе кого-то другого, чтобы испытывать положительные эмоции.
Чуть меньше года назад Яна вытянула счастливый билет в
богатую жизнь. И вместо мужа рок-музыканта у неё появился муж бизнесмен.
Бесцеремонный, властный. Не жадный. Старше неё на двадцать один год.
Теоретически, Янка годилась бы ему в дочери. Но разница в возрасте её не
смущала, потому что наконец-то появился мужчина, способный о ней позаботиться.
Яна не любила Германа. Боялась, уважала, но не
испытывала никаких сентиментальных чувств. Ей казалось, что куда больше
волнения у неё вызывают купюры, которые Герман даёт ей на мелкие расходы, и
цифра на банковской карточке, которую гражданский муж перечисляет раз в месяц.
За эти приятные возможности Яна обнимает и целует его намного жарче и
откровеннее. В такие моменты Яна смотрела на Германа, а представляла цифру на
своём счёте. И он не догадывался, что горящие глаза демонстрировали совсем иное
вожделение.
.
Яна дошла до Красной площади и усмехнулась. Вот бы
вечером покататься по Москве! Только не с водителем Германа, который возил их
на «Крузаке», а с кем-то другим. С красивым, наглым брюнетом, который ездил на BMW.
