Я тебе смерть, а ты мне голубые глаза
Ночь. Алкогольные напитки. Громкая непрекращающаяся музыка. Вокруг пилонов танцуют большие мускулы и упругие ягодицы. Клиенткам тайно предлагают наркотики, но они чаще заказывают приватные танцы, а реже – секс. Некоторым стыдно находиться здесь, но остальные беззаботно развлекаются. Заигрывают, смеются, шутят. Забывают правила. Скуку.
Нил тоже не скучал. В детстве ему хотелось стать актером, и вот он играет роль сексуального полицейского, правда, отчего-то все-таки недоволен. Может, ему становиться холодно, когда он снимает с себя фуражку, черные очки, кожаные жилетку и шорты? Нет, ему душно. Не только из-за галстука, но и из-за шума, мучающего уши и голову, от взглядов, среди которых боишься встретить знакомые глаза. И просто от участия в этом.
Он до конца не верил, что станет стриптизером, даже когда покупал костюм полицейского и трусы, считывающие деньги с карт. Но пришлось не только поверить, но и танцевать, чаще бриться, снова заниматься спортом. Хорошо, что он когда-то играл в баскетбол. Только вот что бы сказал тренер? Может быть он посмеялся бы, как его богатенькая бывшая одноклассница, которая много заплатила за танец. Или ему стало бы обидно, как его любимой учительнице, которая понимала, когда Нил опаздывал или не делал уроки, но не это. Хотя парень тоже разочаровался, увидев ее. Но она все-таки не гладила пресс и ягодицы, как сейчас толстоватая клиентка. Спасибо, что только одна рука занята им – в стакане таял лед, соседствующий с красным зонтиком.
Все девушки красиво одеты, синий свет падает на них посреди темноты. В их маленьких рюмках, длинных стаканах и изящных бокалах красные, зеленые, фиолетовые, оранжевые, прозрачные напитки и трубочки. Ярче этого только их духи, а громче клубной музыки только их радостные визги. Им было также хорошо, как Нилу плохо.
Ему надо уже смириться и перестать себя накручивать – все-таки полгода. И он хотя бы не занимается сексом за деньги – тем более на камеру – а только задумывается о подобном. Даже хорошо, что он танцует, ведь перестанет лишь при самом плохом раскладе.
И вот все клиентки ушли. Перестав улыбаться, Нил устало вздохнул и присел. Пока почти плоские роботы мыли заведение, он успел съесть два немного черствых пирожка – с капустой и картошкой. Запивал отвратной водой из-под крана.
Шагая по улице, он успел прослушать с десяток джазовых композиций – противовес песням из клуба. Музыка была единственной радостью жизни. Нил дошел до нужного места, выключил джаз и погрустнел.
В больнице светло и тихо. На этом приятное заканчивалось. Запахи сигарет с улицы, болезней с палат и вонь туалетов объединились, чтобы заставить нос поморщиться. Стены такие белые, как будто ты находишься в пустоте, где нет ни времени, ни пространства. Идешь в бахилах и чувствуешь себя космонавтом, который возвращается с таинственной планеты на корабль, но уже не один, а с новой неизвестной болезнью, которая погубит весь мир. А здесь и без того умирали люди.
Нил вошел в палату к отцу. На голове лысина, на лице такое выражение, будто грусть всех разумных существ теперь в нем одном. Тело длинное и худое, как у богомола. Словно хамелеон слился со стеной со своей бледностью. Капельницы мучительно вливали в него жизнь. Непонятные устройства на теле явно прослужат дольше чем старик, ведь они соединены с экранами, на которых светятся маленькие числа и красные слова, какие-то термины, на простом языке все означают «смерть». Было удивительно, когда у отца хватило сил сказать хриплым голосом:
– Привет. Спасибо, что навестил.
– Как ты? – задал самый глупый вопрос Нил. Отец скривился и мотнул головой вправо, влево. Он был рад сыну, но не тому, что тот живет так несчастливо из-за него. – Доктор, я принес еще денег. Какие результаты анализов? – спросил Нил.
– Если через полгода не сделать операцию, то… будет поздно.
– Сколько это будет стоить?
Доктор назвал цену квартиры в городе средних размеров.
– Операция с вероятностью около семидесяти процентов вылечит вашего отца, но с последующим комплексом недорогих процедур и продолжением приема лекарств в течение нескольких месяцев. Количество препаратов нужно увеличить прямо сейчас, ведь состояние ухудшается.
Лекарства, обслуживание и еда для отца – зарплата не только стриптизера, но и офисного работника, которым был Нил. Чтобы покончить с болезнью придется стать проституткой. Другого Нил не мог найти.
Отец грустно посмотрел на сына и сказал:
– Давай прекратим это все? Мне тяжело, тебе тоже, денег у нас нет. Пообщаемся неделю-две, повспоминаем старое, и я отдохну. Зачем оттягивать?
– Не-ет, не говори так. Ты вылечишься. Не волнуйся, я что-нибудь придумаю. Все будет как раньше. И еще… еще… Ты же помнишь – я создал сайт, где каждый может пожертвовать тебе деньги. Да, почти ничего не приносит, но надежда есть.
Отец вздохнул и опустил голову.
– Ладно.
– Мы тебя вылечим. Прости, мне уже пора на работу. Выходные я проведу с тобой. Выздоравливай.
Отец слабо улыбнулся, а когда Нил ушел он заплакал.
Парня смешили проблемы его коллег: сломался телефон, потолстел, бросила девушка. Он ухмылялся, когда они ныли по этим ничтожным поводам. А они и не подозревали, что его смех вызван совсем не радостными событиями. Он задыхался в офисе, глаза слезились, голова болела, тело дряхлело. Его не оставляли чувства усталости, голода и грусти.
Ночью он впервые подумал, что есть какие-то плюсы в его жизни. Он уже давно переехал в солнечный город-курорт Нувагу, в котором можно спать прямо на траве. Да, он спал с нищими, людьми, опустившимися на самое дно, а рядом радостные туристы купались и серфили в море. Вместе с ними появлялась грызущая зависть, но и сладкая надежда, что когда-нибудь не придется заканчивать день в компании ругающихся матом, дерущихся или занимающихся сексом бомжей. Жаль, что этот день наступит нескоро.
– Здоров, Нил. Чувак, я нашел еще один браслет. Сегодня меня пустили в новый отель и знаешь, что там было? Картошка фри и сосиски. Лови, Нил, – радостно улыбался Дейв. Он кинул рюкзак с едой из отеля и спросил: – Как отец?
– Ах.
– Понятно. Я знаю, как тебе помочь. На этот раз, ты точно сможешь хорошо заработать, – сказал Дейв, хотя это ему помогали. Нил не мог ходить за едой в отели, но мог попросить Дейва, а взамен тот получил деньги на стрижку бороды волшебника и более или менее приличную одежду. Добрый парень, который по пьяни сбил одну машину. А эти летающие машины коварны – сбиваешь одну, а та сбивает ту, что ниже, и получается дорогостоящее вертикальное домино. Дейв больше не пьет, хоть ему и нечем сбивать, но предлагает чепуху.
