Через два дня ухожу в отпуск. На новый год всей семьёй летим в Египет. Надо ещё успеть все производственные процессы руководимой мною компании подвести под новые реалии. В наступающем году нам всё-таки разрешили график работы компании привести в соответствие с графиком зарубежных партнёров. У партнёров отродясь в таком количестве не было новогодних выходных. Я уже несколько лет продвигаю эту идею, но всё это необходимо согласовать с местными участниками и, самое важное, с государственным регулятором, ответственным за весь финансовый сектор в стране. За две недели до нового года государственный регулятор и все участники наконец-то приняли предложения и обязались задействовать соответствующие структуры своих организаций на новогодних праздниках. Мне очень тревожно – как всё это впервые будет работать в моё отсутствие. И ещё этот дурацкий отпуск! Во время отпуска коммуникации с компанией и с партнёрами, скорее всего, будут очень ограничены. У нас по программе, также четырёхдневное путешествие на корабле по Нилу, в каютах которого никакого интернета, думаю, тоже не будет.
Идея отпуска пришла мне совершенно случайно. Жена месяца три назад объявила, что дочь на новый год собирается поехать к своей подруге во Францию, а сын, с ребятами, на недельку двинет в горы, кататься на лыжах. Новый год в начале двухтысячных всё ещё проходил по советским традициям. Все долгие праздники по очереди ходишь в гости к друзьям, устраиваешь дома у себя посиделки с близкими знакомыми, и всегда, по негласным правилам, принимаешь сотрудников руководимой тобой компании. Всегда всё очень весело, но и очень хлопотно. Я решаю связаться со знакомой турфирмой. Она предложила новогодний тур с посещением практически всех достопримечательностей Египта. Мы с женой обсуждаем и впервые в нашей практике решаем покинуть страну на Новый Год. И вдруг осознаём, впервые мы едем отдыхать без детей! Но наше заблуждение было недолгим. Когда дети узнали про наше решение, дочь, ознакомившись с программой, заявила, что не пойдет на уже назначенное собеседование в посольство, а поедет с нами в путешествие по Египту. Она также отменила забронированные авиабилеты на Париж. Через некоторое время сын, посовещавшись с друзьями, тоже объявил об отмене своей поездки в горы. Мы с женой конечно были немного удивлены, но и конечно очень польщены. Нам пришлось за немалые деньги докупить путёвки. И теперь, отмена отпуска разрушит не только наши планы, но и все те ожидания детей, ради которых они пошли на такие жертвы. Отыграть обратно наше путешествие нереально.
Ладно, придётся за эти два дня с ключевыми сотрудниками отработать действия компании по всем возможным сценариям. Пока обдумываю план мероприятий, неожиданно замечаю, что уже час дня и большинство работников начинает покидать здание компании на обеденный перерыв. Вдруг где-то посередине часа, совершенно неожиданно пронзает сильнейшая боль в области желудка. Как будто кто-то взял его в ладонь и со всей силой сжал в кулак. Первая мысль – наверное чем-то отравился! Или гастрит какой-то. У жены он есть, она весной и осенью недельку пьёт лекарство, по-моему, смекту. Сейчас покурю …, наверное, отпустит. Но боль не отступает, каменный желудок начинает как бы раздуваться. И голова начинает кружиться. Решаю немного полежать на диванчике в приёмной. Звоню жене, у неё сегодня девичник, играют в карты с подругами у нас дома:
– Сейчас водителя пришлю, у тебя там лекарство от желудка, передай ему. Что-то прихватило.
– Сильно ноет?!
– Не ноет, а болит! Как будто камень проглотил.
– Да у тебя даже изжоги никогда не было. Приезжай!
– Ладно.
Звоню водителю, он обычно в перерыв на служебной машине едет домой. Ему тут недалеко. Минут через сорок подъезжаем к дому. Я открываю дверь, иду в спальню и в одежде плюхаюсь на кровать.
Подбегает жена с подругами. Одна из подруг с ужасом в глазах заявляет:
– У него инфаркт! Срочно вызывайте скорую!
Жена в полной растерянности звонит в скорую, затем сыну и дочке. Подруга расслабляет галстук и говорит жене, чтобы та сняла ботинки. Жена в замешательстве. Я чтобы разрядить обстановку:
– Снимай, носки не дырявые!
Минут через двадцать приезжает скорая. Врач тоже предполагает, что инфаркт. Вкалывает обезболивающее и противошоковый препарат. Боль начинает отпускать. Врач скорой заявляет, что сейчас же надо ехать в дежурную больницу. Там сделают полное обследование и положат в стационар. Девушки совещаются, выходят из комнаты и куда-то звонят. Затем заходят и объявляют:
– Мы договорились. Надо повезти в недавно открытую частную кардиологическую больницу, где проводят операции по стентированию.
Врач:
– Там только по записи и операции платные!
– Мы договорились, нас примут!
Клинику открыл наш американский соотечественник. Это единственная клиника во всём нашем регионе, которая делает инвазивные операции на сердце. Там всегда очереди. Пациенты приезжают и из соседних стран. Пока едем, врач меня ободряет:
– Если успеть поставить стент в закрытый сосуд, питающий сердце до того, как омертвеют клетки, то вы станете совершенно здоровым человеком. И даже больше, оно станет работать гораздо лучше. Только бы успеть!
Вообще-та боль прошла, может не надо никакой операции. Живут же люди после инфаркта…
Зима выдалась необычно снежной, по всему городу пробки. Клиника же находится на пригорке. Дорога тянется серпантином. Туда машинам без специальной резины никак не проехать. Если по пути впереди попадается машина с голой резиной, то весь поток едет с черепашьей скоростью. Короче, через два часа прибываем.
В приемных покоях меня сразу перекладывают на каталку. Очень крепкого телосложения санитар гонит каталку по узким коридорам клиники прямо в операционную. Рядом бежит медсестра и задаёт кучу вопросов:
– Сколько лет? Были ли проблемы с сердцем у родителей? Есть ли у вас сахарный диабет? ….
И ещё много других, и все ответы записывает. Всё это так неожиданно, что у меня складывается ощущение, будто я участвую в съёмках какого-то американского блокбастера!
На операционном столе всё тоже очень необычно, прямо над головой несколько мониторов. Врачи сначала возятся с ногой, потом чувствую, как чем-то прокалывают внутреннюю сторону бедра и в дыру от прокола суют какую-ту длинную проволоку. Я непроизвольно очень напрягаюсь. Вроде боли никакой нет, только очень неприятное ощущение скребка внутри себя. Как, если бы проводить расчёской по стеклу. Через некоторое время на мониторах в черно-белых цветах появляется сердце с сосудами. Потом вдруг прямо по середине появляется огромный сосуд, которого не было вначале, и вроде заполняется кровью. Врачи в операционной очень довольны, у медсёстры неподдельная улыбка. Хирург начинает обсуждать со мной, что сейчас они введут один стент в закрывшийся сосуд, но хорошо бы ещё два стента поставить на смежный – он закрыт на шестьдесят процентов. Хотя стенты на смежный сосуд можно поставить и после, но в течении шести месяцев, пока я буду на гарантии их клиники. На самом деле я всё ещё очень испуган, и прошу врачей поставить один, самый важный. Они предлагают поставить дорогой, который имеет в себе долгоиграющее лекарство по разжижению крови. И надо сейчас же произвести оплату за стент и за операцию, в кассе больницы. Мы договариваемся о дорогом стенте. Хорошо, что я бумажник с кредитной картой оставил у жены, пин же карты в последний момент прямо в приёмных покоях сообщил сыну. У меня большая кредитная линия, думаю будет достаточно. Хотя потом надо всё вернуть, но как, пока без понятий. Врач показывает мне большой картонный пакет, внутри которого микроскопический стент, и у меня на глазах его разрывает. Потом происходит вытягивание проволоки из меня, затем обратный процесс, но уже со стентом. За всем этим я уже не слежу, наверное, от напряжения очень устал.
