Погода портилась. За окном сверкнула молния и на мгновение
выхватила из темноты бесконечные стеллажи книг, давая понять, что это огромная
библиотека. Через секунду раздался оглушительный грохот, затухающим эхом
заметавшийся между стеллажей. Однако это никоим образом не отвлекло двух
участников ритуала от вдохновенно творимого заклинания. Пламя свечи подрагивало
от порывистого дыхания женщины, склонившейся над листами разложенного на
дубовом столе гримуара и отбрасывало причудливые тени.
– Повелеваю продлить срок крепкостояния и полную
волепокорность… – вдохновенно декламировал юноша в круглых очках статной
деканше, стоя у нее за спиной и вытянув шею, поглядывал то в книгу, то в ее
декольте. У деканши, выглядящей едва ли старше своего ученика, что объяснялось
скорее действием чудодейственных притираний, нежели ее настоящим возрастом, в
такт его словам и ритмичным движениям тазом, раскачивалась внушительная грудь.
Дверь распахнулась и в библиотеку стремительным шагом вошел
декан, запнулся на пороге, увидев прекрасную картину маслом, понимающе хмыкнул
и уже собрался деликатно выйти, как вдруг узнал собственную жену. Озадаченно
потер лысину и перевел взгляд на спущенные штаны у студента.
– Хм… молодой человек, подтяните-ка свои портки и зайдите ко
мне. Я вижу в нашей Академии вы уже достигли определенных высот. Но, при
таких-то талантах, вы безусловно способны на большее... – он заговорщицки
подмигнул и рявкнул: – В городском борделе!
Так в Академии Сакросолиса посреди учебного года неожиданно
появилась вакансия и именно с этого досадного недоразумения все и началось.
***
Хотя несколько слов о нашем герое все же сказать стоит. Марк
Симмонс, так его звали, был невысокого роста, чуть полноват, немного нескладен,
скорее даже неуклюж, с вечно всклокоченными длинными волосами, неряшлив, в
изрядно штопанной одежде. До академии он занимался тем, что продавал рыбу на
ярмарке Сакросолиса. Однако это мало увлекательное занятие, насыщенное
неистребимыми запахами и полезными для здоровья жирными кислотами, не было
смыслом жизни любознательного юноши. Отнюдь. Вместо того чтобы стоя за
прилавком зазывать покупателей, он просиживал весь день за чтением книги.
Вернее — Книги! Так будет точнее, если учесть с какой любовью и вниманием он,
раз за разом, вдохновенно перелистывал замусоленные страницы и мечтательно
закатывал глаза, даже не замечая, как наглые коты и местные беспризорники,
таскают его рыбу.
Еще бы, «Удивительные приключения странствующего мага
Альфуция Денстермиля в зловещих лесах Шервуда и ужасающих окрестностях
Сакросолиса», были лучшей, его книгой, (впрочем, и единственной), которая,
конечно же, совершенно случайным образом, обнаружилась однажды в его жалкой
лачуге, где он жил со своей мачехой.
Дело в том, что восемнадцать лет назад, одна добрая женщина,
жена рыбака, нашла на пороге своей хижины корзину, в которой, помимо чудесного
златокудрого и щекастого младенца, завернутого в тонкие кружевные пеленки с
красиво вышитой буковкой «А» в уголке, и небольшого кошелька с таким же
вензелем, оказалась и эта Книга. Рыбак взвесил на руке кошелек, взглянул на
полный мольбы взгляд жены и кивнул: «Почему бы и нет». Тем более, что со своими
детьми им не везло.
Со временем, когда серебро закончилось, а золотистые кудри
мальчика потемнели, щеки впали и появились первые ссадины на коленках, пришел
черед и первым мозолям на руках. После ужасного шторма, отнявшего у семьи
кормильца, у юного Марка внезапно возникла необходимость подумать о хлебе
насущном и продолжить дело отчима, вспоминая как тот учил его плести, заводить
и вытаскивать сети.
Книга, случайно обнаруженная им в пыльном сундуке, скорее
всего пошла бы на растопку, если бы не красивая картинка, где человек с
бородкой, в остроконечной шляпе, огнем и молниями красиво расшвыривал толпы
коварных эльфов. Полистав ее, Марк уже не смог бросить такую замечательную
Книгу в огонь. И хоть он не умел читать, его буйная фантазия с лихвой
компенсировала отсутствие грамотности. Паренек прекрасно придумывал свои
собственные истории к картинкам, ориентируясь на количество слов на страницах.
А когда заезжий писарь, посмеялся над ним и прочитал ему пару историй из книги,
а затем на пальцах объяснил ему смысл букв, слов и предложений, он
самостоятельно прочитал весь труд Альфуция. От корки до корки. А потом снова. И
еще несколько раз. Книга была зачитана им, буквально, до дыр и коренным образом
поменяла его мировоззрение. Ему больше не хотелось ловить и продавать рыбу. У
него появилась цель.
На городской ярмарке, куда он привозил улов, Марк частенько
пялился на здешних фокусников и факиров, потешавших толпу. По большей части
жуликов и шарлатанов. Особенно его впечатлил «маг, общей практики», как он сам
себя представлял, который, кажется, действительно был похож на настоящего мага.
В остром колпаке и с бородкой, как полагается, словно сошедший с картинки его
Книги — он творил чудеса. Так кем же еще он мог быть?
И уж очень забавные штуки выделывал этот маг. Марк,
рукоплескал его «волшебным» трансформациям и фейерверкам; удивлялся кроликам и
голубям, появляющимся из рукавов; кричал и радовался, охотно расставаясь с
медной монетой, а то и с кошельком, поскольку местному ворью тоже нравилось,
когда на представление, собиралась большая толпа. Так что, юноша, подглядывая
за ним, и вспоминая примеры из Книги, самостоятельно пытался что-то такое же
повторить. Иногда даже получалось. Хотя, чаще выходило что-то совсем неожиданное
и смешное, типа мыльных пузырей или вовсе опасное, вроде опаленных внезапной
вспышкой, пальцев. Но суть в том, что упорные попытки юноши открыть в себе
талант к магии, не остались незамеченными.
Однажды этот самый маг, а это был никто иной как… тот самый
Альфуций Денстермиль, который, оказывается тоже наблюдал за любопытным юношей,
не пропускающим ни одного его представления, пришел к его мачехе и долго с ней
о чем-то разговаривал. В результате долгих переговоров и обещания постоянной
скидки на свежий улов в обмен на рекламу, Марк начал ходить в
церковно-приходскую школу, где упомянутый маг, под бдительным оком местного
викария, читал лекции по естествознанию и основам волшебства.
Марк оказался чрезвычайно способным и жадным до знания, он
схватывал все, что называется, на лету. Буквально. Он легко мог поймать не
глядя жужжащую муху и произведя несложную манипуляцию, создать любопытную
конструкцию из нее и подобных ей незадачливых подружек, пойманных ранее,
суровой нитки и нескольких капель клея, сваренного из рыбьих хрящей и запустить
бумажного дракона.
