Предисловие. Не только фронтовики
Ветеранов Великой Отечественной войны, тех, кто был на фронте, кто шёл в бой против фашистских оккупантов, с каждым годом становится всё меньше… Да что там говорить, их уже почти не осталось. Но среди нас живут дети войны – те, кто, хоть и не были на фронте, не держали в руках оружие, но на себе испытали тяготы и ужасы того времени.
«Бессмертный полк» – очень важное и благое дело. Потомки несут портреты своих предков, погибших на фронтах Великой Отечественной войны… Но не менее важно помнить и поддерживать тех, кто эту войну по малолетству пережил в тылу.
Мои родители – дети войны.
Мама была в эвакуации в Татарстане. Их определили на квартиру в татарскую семью. Когда они входили в дом тех, кому их соседство навязали, конечно, сильно волновались. Сестра моей бабушки (мамина тётя), моя любимая баба Лёля, от волнения сказала: «Простите уж нас, пожалуйста… Мы же понимаем, что незваный гость хуже татарина…» И тут же смутилась ещё больше, поняв, какую бестактность допустила. Но хозяева не обиделись. А потом все вместе даже по-доброму смеялись над этим конфузом…
Это была великая и дружная страна…
Мой отец жил все годы оккупации в Майкопе. Когда фашисты неожиданно для всего его руководства вошли в город, папе было два года. Эвакуировать не успели даже детей. А его мама, моя бабушка, работала учителем. Она по наивности пошла к новым – немецким – властям, чтобы попросить еды для детей.
Конечно же, она не вернулась. Отец вырос в семье сестры матери. О том, что она ему не мать, а тётка, он узнал только, когда вернулся с фронта его дядя, тётин муж… После войны его определили в детский дом. Он очень обиделся, даже разозлился, несколько раз сбегáл, скитался с беспризорниками. Папа тогда не понял, что его отдали в детдом потому, что там детей кормили… А в семье тётки, у которой было три собственных дочери, даже мамалыги (кукурузной каши) хватало не на всех. А его, как неродного, формально приняли в детский дом. Возможно, он стал единственным выпускником Дундуковского детдома, кто получил высшее образование, а потом и учёную степень…
Да, это была великая и дружная страна…
Помню, как несколько лет назад мы с отцом на 9 Мая навещали родственников. Возвращались поздно. Пока отец не спеша входил в вагон метро – быстрее не мог, ноги-то больные, – все места заняли весёлые подростки, у каждого из которых на рюкзачках, или сумочках, или в петлице были георгиевские ленты. Они праздновали. Они радостно щебетали. И никто не обращал внимания на старика, стоящего в проходе вагона.
Да, он не был ветераном, не воевал, но он был из детей войны… Только мужчина средних лет встал и уступил ему место. На нём не было никакой ленточки. Увы, чередование чёрных и оранжевых полосок ещё не равно патриотизму.
А вот книга, которую вы держите в руках, книга Нины Рябовой, просто призвана воспитывать в молодом поколении патриотизм. А это сейчас так важно!.. Патриотизм истинный, не показной (его-то сейчас так много, хоть отбавляй), а глубинный, идущий из самого сердца. Я верю – если бы кто-то из тех подростков в метро прочитал эту книгу, он непременно уступил бы место моему отцу. Он бы понял и прочувствовал, кто они такие – дети войны, каково им пришлось…
Это сборник коротких рассказов, основанных на реальных событиях из военного детства писательницы. Мягкий, но пронзительный реализм льётся из каждой строчки повествования. Нина Рябова просто и без прикрас рассказывает о жизни российской деревни во время Великой Отечественной войны.
В этой книге нет взрывов снарядов, нет стрекота пулеметов, нет даже воя сирен… Но в каждой строчке чувствуется закадровое, внесценическое присутствие войны, ощущение большой беды, охватившей всю великую и дружную страну… Так же просто автор описывает и своих героев (а точнее, по большей части героинь): очень просто, но предельно точно. Перед читателем встают как живые Дуня Мишина, Зоя со своей Черемисой, бабушка Ираида, дедушка Финаен с женой Евфалией, Олимпиада, Рафаша, а также дети – Шурка, Нинка, Файка, Вася, Градя…
Что́ простой человек может противопоставить мировой беде, которой является война?.. Дружбу, добрососедские отношения, поддержку ближнего своего. Чего в книге Нины Рябовой много, так это доброты. Герои её рассказов в трудную годину демонстрируют яркие примеры истинной человечности.
Не могу не отметить, что Нина Рябова упоминает книги, прочитанные ею в раннем возрасте, после войны: «Капитан Немо», «Двадцать тысяч лье под водой» и «Таинственный остров» Жюля Верна, «Человек-амфибия» Александра Беляева, «Люди, я любил вас! Будьте бдительны!» Юлиуса Фучика, «Это было под Ровно» и «Сильные духом» Дмитрия Медведева, «Молодая гвардия» Александра Фадеева в обеих редакциях, «Белеет парус одинокий» Валентина Катаева… А потом ещё и романы Антона Макаренко – «Педагогическая поэма», «Флаги на башнях».
Книги – это тоже поддержка в трудное, даже страшное время. Они воспитывают человека, засеивают его душу ростками добра, человечности и, конечно, истинного патриотизма.
Таковы и «Дети войны» Нины Рябовой – очень нужная сейчас книга.
Андрей Щербак-Жуков, поэт, прозаик, критик
Сборник рассказов включает несколько глав, раскрывающих детские впечатления военной, послевоенной поры, наблюдения, раздумья о людях труда, о судьбе деревни.
Детство было трудным, но светлым и чистым. Дети жили надеждами, дружили, помогали взрослым. Многое умели делать и делали хорошо. Не были нытиками, ни на что не жаловались. Были частичкой бригады одной из вологодских деревень, где остались одни женщины. Ни у кого не было отцов. А дедушка был один на всех – дед Финаен.
Они постигали особенности сельской жизни, самозабвенно любили маленькие речушки и большую красавицу реку Кубену, лесные дорожки и тропинки, лесные дали. Им были понятны деревенские предания, простая, напевная речь бабушек, меткие, образные выражения взрослых людей. Они хорошо учились, трудились, когда стали взрослыми. Любили и мечтали.
Книга способствует пониманию путей формирования творческой личности – духовно богатой, нравственно чистой, помогает сохранить память о ценностях и традициях, которые свойственны простым русским людям.
Я понимаю и принимаю, что сегодняшнему человеку совсем не интересен быт и любые страдания минувших людей. Но мы-то существовали и ждали хоть какого-то будущего на завтра и на потом.
