Детские страшилки
Тут явно было что-то не так. Некое необъяснимо-гнетущее чувство преследовало Яна. Он только недавно переехал в Леснов, но, несмотря на то, что тут у него дела пошли явно в гору, место ему уже не нравилось.
Это был небольшой городок, затерянный среди множества таких же городов центральной России. Окруженный непролазными лесами и заброшенными, в 90-х, заводами, он был словно затворен, замурован от остального мира. Только многочисленные трассы, и жд пути исправляли такое положение, да и те шли по древним ржавым мостам через бесчисленные мелкие реки. А ещё дороги, грунтовые проселочные дороги, их тут было неизвестное множество. Когда ехал сюда, он сразу их подметил, сколько их и куда они ведут, пожалуй, не знал никто, но местные предпочитали ездить именно по ним. Если поспрашивать у них путь, то вообще складывалось такое ощущение, что как следует поблуждав по грунтовкам, можно было найти короткий путь куда угодно, хоть за полярный круг, по которому пройдешь быстрее, чем по прямой пролетишь на самолете.
Население Леснова было где-то 35-40 тысяч, аккуратно расфасованных по, не лучшего вида, пятиэтажным хрущёвкам, утопающим в зелени, плотно застроенным частным секторам и центральным районам, которые, за исключением статуй Ленина, практически полностью сохранили дореволюционный вид. В городе было много заброшек и недостроев, очень много, даже по меркам СНГ. Но и кроме них тут было на что посмотреть: Скверы, усеянные непонятными статуями, у которых в глаза были встроены маленькие лампочки, из-за которых те жутко светились по ночам, жители уже давно окрестили дизайнера, ответственного за это, злым волшебником, парк, в которых то тут, то там стояли кубы из гранита, с надписью на них: «Приятного аппетита!», ведь расположен он был недалеко от местного радиотехнического университета, сам университет, построенный на стыке архитектур конструктивизма и брутализма, а от того имевший довольно мрачный вид и планировку, которая в своей запутанности дала бы фору готическому замку, руины древнего кремля, относящиеся еще к 11-тому веку, 3 высотки, розданных под аренду, прямо посреди одноэтажной застройки, подземный ТРЦ, засекреченные военные объекты и заводы, желтый дом, музей мебели, стоящий на реке, на сваях, старинные башни и много ещё того, что представляло интерес только для очень узких групп ценителей.
Сам же Ян владел небольшой пиццерией, и когда дела в Москве пошли не очень, он продал всё что было и со всем бизнесом переехал в захолустье, где по новой и осел. Естественно, первым, со своим рестораном, он в городе не был, но дела вести умел, а потому работа на таком месте оказалось куда более прибыльной и куда менее напряжной, низкая стоимость недвижимости и аренды упрощали всё ещё сильнее. Но его всё равно не устраивала идея остаться в Леснове с концами, уж слишком ему не нравился город, он не мог отделаться от чувства тревоги с того самого момента, как проехал, на своём мини вене, въездную табличку.
И так бы это и оставалось беспочвенным страхом, если бы не один случай:
Однажды Ян допоздна задержался на работе и ушел за полночь, самым последним. Машина была на обслуживании, а по тому, чтобы сократить время, владелец пиццерии пошел напрямки, самой темной дорогой. Путь его лежал через пустыри и эстакады, за которыми начинались гаражи, непрерывной линией ведшие к его району. По эстакадам носились машины, пользуясь низкой загруженностью они явно нарушали скоростной режим, на пустырях раздавался лай собак, который доносился от заборов частного сектора. А вот у гаражей было тихо, совсем тихо, подозрительно тихо.
Фонари как обычно не работали, поэтому темень была кромешная, дорогу пришлось подсвечивать телефоном, но из-за такой тишины ощущение было прямо-таки совершенно сюрреалистическое, словно существовали только Ян, бетон под его ногами, звук его шагов, да клочок пространства, выхватываемый фонарем – всё, больше ничего вокруг не было и никогда не существовало, словно работяга шёл из ни откуда в никуда и будет идти ещё целую вечность, двигая по пустоте свой кусочек бытия. От такого немного начинала немного кружиться голова.
Но уйти далеко в свои мысли не получилось. Очень скоро, посреди непроницаемой тишины, Ян начал слышать какое-то шорканье и частый топот. Сразу стало не по себе. Потом послышались лай и мяуканье, только вот они были ненастоящие, кто-то явно их изображал, в шутку, либо очень неумело. Холодный пот пробежал по спине идущего, сердце забилось чаще. Он уж было ускорил шаг, но тотчас его фонарь выхватил из темноты фигуры трех детей, трех мальчишек, стоявших кругом друг к другу и будто бы о чем-то перешептывающихся. Только вот перешептываться им было нечем, это были трупы детей, трупы недавно обезглавленные. Однако же шепот откуда-то доносился. Отсутствие голов никак детей не смущало. Мертвецы обернулись на мужчину, уже вынеся между собой ему вердикт.
