Меня арестовали 28 февраля 2016 года. Это был обычный день, обычное февральское воскресенье. Тихо падающий снег, малолюдный транспорт, сонные прохожие… И выходя в то утро из своей квартиры, я даже не представляла, что вернусь обратно лишь спустя два года и семь месяцев…
Ничего не предвещало такого внезапного поворота в моей жизни. Раз! В один щелчок! Это было ошеломляющее квантовое перемещение из моего привычного уютного мирка в совершенно другую вселенную… Именно так! Поэтому самой близкой аналогией того, что произошло со мной в тот день, является космический трип «прораба Владимира Николаевича», который буднично пошел купить макароны, а оказался на планете Плюк[1].
Так и я – буднично и привычно пошла в торговый центр «Атриум», в центре Москвы, а перенеслась на «планету Сизо». Меня резко выдернуло из моего мира, и я оказалась лишена привычных вещей – от зубной щетки до подушки – и оторвана от родных, друзей, просто знакомых… Попала во вселенную с потусторонними законами, правилами, понятиями, с особой парадигмой и языком, населенную чуждыми мне обитателями… Я попала в мир, с которым ранее сталкивалась только в фильмах и книгах, но не в реальной жизни…
Каждый, кто слышал мою историю и с кем я говорила в процессе происходящего или уже потом, произносил одно слово: «Бред!» И это правда было для меня невероятным бредом, нелепой фантасмагорией! Совершенно неожиданной и внезапной чушью! Поэтому и сам арест в «Атриуме» я помню обрывками, рваными, неумелыми монтажными склейками…
…На каком-то из этажей торгового центра ко мне со спины подходят три или четыре крупных молодых человека, берут под руки, быстро куда-то ведут… Спуск по лестнице… Вот мы уже в легковой машине: я на заднем сиденье, крепко зажата между этими парнями, даже рукой не двинуть… Они что-то говорят про то, что я задержана. Они улыбаются. Они выглядят симпатично: крепкие, хорошо одетые, даже харизматичные. И самая яркая моя мысль на тот момент: «Это, наверное, кино… Это нереально!»
Да! С того момента и началось ощущение нереальности происходящего, которое так и не покинуло меня до конца ареста. Впоследствии, находясь уже или в СИЗО, или в автозаке, или в «клетке» на судебном заседании, я смотрела вокруг и говорила: «Это нереально! Это происходит не со мной!» Настолько все было диким, чуждым, инородным…
Поэтому сейчас, когда я думаю о том, через что мне довелось пройти, я воспринимаю все это как некий фильм, который я долго-долго смотрела, но у моего персонажа была даже не главная роль… А скорее роль статиста, просто человека из массовки…
Совсем не помню, как очутилась в одном из кабинетов на Петровке 38, в том знаменитом по романам Юлиана Семенова п-образном здании. Мы должны были пройти через КПП, но мое сознание, все еще нокаутированное, ничего не зафиксировало.
Но кабинет уже помню. Да и как его не помнить, если я провела в нем часов девять! У меня забрали сумку, порылись в ней, вынули мои документы. Забрали пуховик, длинный шарф и bluetooth-гарнитуру.
Посадили на стул, который стоял посередине небольшой комнаты, очень скудно и совково обставленной. Напротив – письменный стол, на стенах – развешаны портреты каких-то прославленных сотрудников этих самых органов. «Внутренних органов»… Парни, которые меня привезли, и еще подошедшие молодые люди (вряд ли кто-то из них был старше сорока) окружили меня. И все – кто сидя, кто стоя, и даже нависая надо мной – стали слаженно и в унисон меня допрашивать.
Это были те, кого называют «оперативниками». Проникновенными голосами они говорили о том, что произошло страшное преступление – двойное убийство! Они описывали его кровавые подробности, они требовали, чтобы я подтвердила свое участие в этой бойне. О-о-о! Для меня все эти слова звучали как абсолютные нонсенс и нелепость, и я, разумеется, ничего не могла подтвердить. Ни слова! Да я даже и поверить не могла в их слова – ну никак!.. Потому что известие об убийстве моих друзей было для меня совершеннейшим шоком. Я не могла просто напросто «въехать» в эту информацию – не то что бы как-то это даже прокомментировать…
По фильмам я смутно помнила, что в данной ситуации я вроде бы имею право на звонок. Правда, смотрела я, в основном, американские детективы. «Звонок адвокату», «правило Миранды», «вам ясны ваши права?» – все эти фразы записались на подкорку… И я многократно прошу дать мне позвонить. А в ответ звучит «нет!» и «нет!»… И все эти голливудские картинки разбиваются вдребезги о нашу реальность…
Оперативники продолжают по очереди, хором, вразнобой кидать в меня фразы. Продолжают наседать и кружить вокруг меня. Кто-то подходит ближе, кто-то сходит с этой «карусели», потом снова на нее садится… И это кружение не прекращается до глубокого вечера. На просьбу выйти в туалет, попить воды или хотя бы взять салфетку из своей сумки я снова слышу «нет!» и «нет!»… И неумолкаемый ни на минуту словесный прессинг. А я зависла в ожидании, что все это вот-вот прекратится, что передо мной извинятся за «недоразумение», и я, наконец, пойду домой…
Они говорят много и говорят разное. С увещевательными интонациями. И мое сознание даже не фиксирует, что именно… Но одну фразу, глубоко меня пронзившую, помню отчетливо: «Сколько лет твоей маме?.. Скоро семьдесят? Что ж, увидишь ее лет через семь в лучшем случае, а может и вообще не увидишь!» О-о-о!..
