Сначала у нас был совсем обычный день. Мы делали с Машей зарядку, которую передавали по радио. Потом позавтракали самой обычной овсяной кашей с бутербродами и выпили обычный компот.
Потом мы, как обычно, успели разгромить всю квартиру, пока мама убирала со стола. Это мама так сказала. Хотя, на самом деле, мы просто играли в паровоз. Всё началось с того, что Маша решила покататься на своей машинке, а я ей и говорю:
– Маш, вообще-то это не честно, что ты катаешься, а я нет. Давай мы с тобой сделаем паровоз! – Маша закивала головой. Она вообще очень хорошая сестрёнка. С ней всегда можно легко договориться.
Мы принесли из ванной большой таз, а в коридоре из шкафчика с обувью достали самый большой и толстый шнурок от ботинка. И привязали к спинке машинки этот таз. Вот и получился поезд!
Сначала мы туда просто сажали Машу, и я её катала. А потом мы решили, что поезд у нас почтовый и, что мы перевозим всякие почтовые грузы и посылки. Мы стали ездить по квартире и перевозить всякие вещи, которые нам попадались, с одной станции на другую. В результате все вещи у нас в доме немного перепутались. Вот, поэтому мама и сказала, когда пришла:
– Вот. Всё как обычно! Не успела я на кухне убрать, а вы уже успели всю квартиру разгромить.
– Это мы грузы почтовые перевозили! – пояснила я. – Мама! Вот тебе чего привезти?
– Порядок! – ответила мама.
– Ой, а где же его взять? – удивилась я.
– На самой дальней станции, – строго сказала мама. И пришлось нам с Машей всё обратно развозить. Мы решили, что это у нас все перепуталось и мы почту не туда возили. Поэтому надо всё вернуть обратно. Тоже игра получилась весёлая. Только мы не всё вспомнили, куда надо вернуть.
– Эх вы! – сказала мама, – надо было письменный учёт вести! – и разложила оставшийся груз по местам.
– А где он этот учёт? И куда его надо отвезти? – обрадовалась я.
– Хи-хи-хи! – сказала мама. – В смысле, записывать надо было.
И мы, как обычно, пошли гулять. А после прогулки и обеда Маша улеглась спать. Она совсем маленькая – ей годик с половинкой всего. Ей днём надо обязательно спать. А мне уже целых шесть лет. А это уже совсем другое дело. Потому спать я сегодня не собиралась. Мы попили с мамой чаю и стали заниматься своими делами. Мама взялась за книжку. А я за рисование.
Так мы и сидели, каждый со своим делом, пока мама вдруг не заявила, показывая на книжку:
– Вот! И тут – то же самое!
– Что там? – переспросила я, продолжая рисовать.
– Мне начинает казаться, что уже все вокруг кроме нас знают этот секрет! И умеют им пользоваться! Одни мы с тобой темнота! – сокрушенно сказала мама вместо ответа.
– Да что за секрет?! – теперь уже заинтересовалась я и оторвала один глаз от рисования.
– Про то, что мечта обязательно сбудется, если её очень хотеть. И тут опять написано, что мечту надо только представлять себе почаще. Так, будто бы она уже у тебя сбылась. И так, чтобы во всех подробностях. И дело в шляпе!
– Почему в шляпе? – удивилась я.
– Это выражение такое. Означает что-то вроде: «и дело сделано».
– А-а-а-а-а! – разочарованно протянула я и вернула глаз обратно в рисование. Это мне было неинтересно. Не потому, что это не интересно. А потому, что мы уже с мамой читали такие вот всякие книжки и истории. И я уже много раз старалась и хотела, и мечтала, и представляла себе свою мечту во всех подробностях. И какие у меня должны быть крылья, и какого цвета, и куда я полечу. Только мечта почему-то так и осталась мечтой. И я потеряла всякую надежду. И теперь, когда мама опять заводила такие разговоры, я просто привычно спрашивала: «А как же мои крылья?». На что мама всякий раз придумывала какое-нибудь объяснение.
– Вот тебе и «а»! – продолжила мама озабоченно. – Ты представляешь, все мечтают и у них сбывается. А у нас – нет. Как ты думаешь, что всё это значит?!
– Не знаю, – вздохнула я печально.
– А я знаю! – торжественно провозгласила мама. Я прям даже один глаз опять от рисования отлепила. Интересно же. А мама говорит:
– Это всё потому, что мы делаем что-то не так!
– И что же?! – обрадовано спросила я.
– Пока не знаю, – вздохнула мама. Помолчала немного и добавила. – Но догадываюсь! – и уткнулась обратно в книжку.
А я опять взялась за фломастер. Я занималась делом посерьёзней маминого, между прочим! Я рисовала пчёлоптицепса. Это такой очень хороший зверь из мультика. Он сделан из пчелы, птицы и собаки. Правда, в мультике его ни разу не показали. Его придумала младшая сестра, чтобы напугать своего совсем младшего брата. Там была ещё и старшая сестра, но она ничего такого не придумывала.
И вот потому, что она его придумала, его так и не показали. А у меня он так и остался в голове. Он жужжал мне в ухо, кружился вокруг облаков и иногда очень громко лаял. Был он очень симпатичным, но немного надоел мне тем, что всё время жужжал и кружился. Да ещё и лаял к тому же. И я решила, надо его нарисовать. И тогда он перестанет делать это всё у меня в голове. И будет делать это на бумаге. И вот, я уже нарисовала ему полосатое туловище, голову, как у собачки, и ушки, и пчелиные крылышки, конечно… И вот он уже жужжал и летал, как положено – на листочке. Мне оставалось дорисовать только хвостик и лапы. И тут мама говорит:
– Есть идея!
– Ура! – говорю я. – Какая?
– А вот тут написано, как узнать, почему мечта не сбывается.
Я отложила фломастер. Мне стало интересно. А вдруг, правда, узнаю сейчас почему. Пчёлоптицепёс без лап и хвоста вел себя в моей голове тихо. Или это его лапы и хвост вели себя тихо. В общем, я решила, что он может немного и подождать.
– Как узнать? – подбежала я к маме и уселась рядом.
– Напишите на листочке всё, что Вы думаете о своей мечте, – вслух прочла мама.
– И всё? – удивилась я.
– И внимательно прочитайте. Скорее всего, ответ на то, почему мечта не сбывается, Вы заметите сами.
Я соскочила с дивана и достала с полки черновик и ручку. Уселась за стол и положила листочек перед собой.
– А как это: «чего думаете»? – вопросительно поглядела я на маму и попыталась погрызть ручку.
– Ручку не грызи! – тут же отреагировала мама. – Ты же говоришь, что ты про неё много думала?
– Много! – подтвердила я.
– Значит, у тебя есть, что написать, – развела руками мама.
Я сосредоточилась. И стала думать. А потом написала:
«Я ХАЧУ НАСТАЯ…»
– Мам, а, вот, в «настоящие» после «настая», чего потом? Шэ?
– Нет – Ще. Точнее Ща, буква называется… И Ша.
– Ага! Подтвердила я.
Получилось у меня в итоге так:
«Я ХАЧУ НАСТАЯЩИИ КРЫЛЯ НО МАМА МНЕ НИ РАСРИШАИТ»
Решив, что я уже очень много написала, я подбежала к маме.
