Глава 1
Точка срыва, или С чего всё началось
Много лет тому назад, когда я училась в школе, учительница математики дала нам задание: по координатам соединить все точки таким образом, чтобы получилась картинка. Я в математике была слаба, и у меня тогда ничего не получилось. Как и сейчас не получилось сдержаться… И этот рисунок, который я пыталась составить по точкам, превратился просто в жалкое зрелище.
Совершенно не в силах остановить рыдания, стою в туалете аптеки. Доведённая до истерики и совершенная сбитая с толку. В левом ухе звенит. С пятого класса началось, когда петарда разорвалась в капюшоне куртки. Причина моей тугоухости, которую я от всех скрывала. Я хотела быть такой же, как все.
Ощущение такое, словно самый худший из кошмаров происходит со мной наяву. Слёзы непрерывным потоком бегут из глаз, я размазываю их по щекам вместе с тушью. Но не могу успокоиться. Поворачиваю кран с холодной водой и осознаю это не потому, что вижу, как льётся вода, а потому, что успокаиваюсь и перестаю слышать звон.
Она уже не в первый раз так издевается надо мной, и сегодня у меня не хватило сил, чтобы сдержаться, проглотить обиду и доработать до конца рабочего дня.
«Одеться! Бросить всё к чертям! Бежать! Бежать!! Бежать!!!»
Сейчас мне становится стыдно за то, что я так отреагировала на произошедшее. Но меня тоже стоит понять. Все эти месяцы я жила, скорбя по отцу, который умер полгода назад, и не до конца смирившись с разрывом со своим женихом. Мне было очень больно. Это ощущалось, как подножка. Очередной удар в спину, которых впереди окажется ещё много, но переживать так я уже не стану.
Моё воображение уже рисует картину, как я накидываю шубу, хватаю сумку и бегу прочь отсюда, словно героиня какой-нибудь мыльной оперы. Выбегаю из центрального входа торгового центра с потёкшей тушью, раскрасневшимся лицом, с развевающимися волнистыми волосами, а на заднем фоне звучит лирическая песня со словами: «Прости… Забудь…» – или нечто в этом роде. На самом деле, конечно, в реальности я буду выглядеть, словно сумасшедшая. Если подумать, наверное, это не было бы чем-то выходящим за рамки. Это же рынок, тут всегда что-то да происходит. Например, неадекватные часто ходят, пьяные, а в нескольких метрах от нас, возле входа в храм, люди собирают милостыню, часто притворяясь теми, кем они не являются. Но в реальности я стою, наклонившись над раковиной, и смываю ко всем чертям косметику. Я извела уже все бумажные платочки и дрожу, вспотев, замерзаю от холода, как осиновый лист на ветру.
В туалете холодно: внизу плитка, на стенах плитка, только на потолке нет керамической плитки. Стены голубого цвета. Ещё тут проходит система вентиляции, кажется…
Насколько всё это достало! День за днём. Одно и то же. Утро, обед, вечер, а ночью уже надо спать. Надоела эта вечно недовольная особа. Её зовут Эллина Ленина. Как с утра придёт, так и начинает с восьми до восьми бубнить о том, как несправедлива к ней жизнь. Что другая смена должна была поставить препараты с ценниками, опять на витринах зияют дыры, а в шкафах бардак. Её любимая пластинка также – жаловаться на то, как тяжко приходится. Что в выходные она просыпается оттого, что соседи за стенкой шумят. Ненавижу таких людей! Мало того, что покоя нет, когда с ней в смене, так ещё постоянно с кислой миной стоит над душой и контролирует то, как ставишь препараты, как заполняешь журнал, приклеиваешь отчёты. Хотя сама редко разбирает товар. Сидит в телефоне и смотрит скачанные сериалы. Обедает по часу, пока другие носятся по аптеке, как электровеники. Лишнего движения не сделает, чтобы стереть пыль с витрин или вытереть пятно от пролитого кофе – его периодически оставляют либо продавец дисков, либо покупатели в торговом зале.
В туалет входит пожилая санитарка (с седыми кудрями, в синем халате) и спрашивает меня:
– Что произошло-то?
…Десятью минутами ранее…
– Ты куда приклеила отчёты, Софья?! – едва не крича на меня, спросила Эллина.
Я не могла броситься к ней сразу от своего рабочего стола, потому что отпускала посетителю препараты. И ответила:
