Действующие лица – мужчины разного возраста и телосложения, одетые одинаково.
Слева находится текст руководителя, справа – подчинённых,
в центре – авторские дополнения и речь тамады.
«Поход за грибами»
Весь мир наш – лес, в нём – множество даров:
Цветов, орехов, ягод и грибов.
Лес молодой не славится плодами –
Так мудрость разрастается с годами.
– Узнать, коллеги, вам не вредно,
Что там искать грибы потребно,
Где ранее они росли,
Вздымаясь к свету из земли;
А если вы того не знали,
Спросите – где их собирали?
И, кстати, честного ответа
Не ждите – верная примета.
В лесу гадюки опасайтесь,
Однако сильно не пугайтесь -
Пригрел я на груди своей
С десяток аспидов и змей -
И не мудры, и хладнокровны.
– За пастырем ступают овны.
– Когда за мною вы идёте,
То вряд ли для себя найдёте;
Фалангой встаньте, македонцы,
И ориентируйтесь по солнцу.
– Чтоб «солнце» зреть, не нужно неба!
– Льстецам не подаю я хлеба.
Подвижность языка уместна,
Когда великим мыслям тесно.
Вот гриб большой – весьма красив,
Внутри же он, увы, червив;
А те грибы, хоть неказисты,
Внутри, как вы, съедобно чисты.
– Быть может, просто не посмели
Явиться черви в скромном теле,
Гнушаясь трапезы такой?
– Они решили свой покой
Устроить в избранном жилище.
По сути все, кто дышат – пища.
Чтоб не способствовать беде,
Не нужно знать – что есть в еде.
«Черноголовик», «красный», «белый» -
Гордятся мякотию спелой;
А вы, коллеги, чем гордитесь?
На что вы, собственно, годитесь?
Своим нарядом и убором
Вы меркнете пред мухомором
И не сравниться вам осанкой
Пред самой бледною поганкой.
Чего набрали – всё негодно;
Останетесь, друзья, голодны.
– Душа от удивленья ахнет!
– «Хороший гриб съедобно пахнет» -
Вот истина, что нужно знать;
Но вы привыкли обонять
Лишь то, чем можно отравиться –
Всю Менделееву таблицу.
Как множил нам Господь хлебы,
Так вам я разделю грибы;
Кто дар мой тем же не умножит,
Тот голову напрасно сложит,
Моими брезгуя трудами.
А, ну-ка, сядьте-ка рядами.
Сколь груз велик изысканной морали,
Что сами те негодное набрали!
Подобны всякие земные изыскания
Корзин с десяток на хребте тасканию.
Вот сила знания и опыта фурор;
Когда их нет, то грибнику – позор.
В пустых корзинах чей вы груз несёте,
Когда, чего искали, не найдёте?
Всё то же – с рыболовством и охотой,
И всякою для сытости заботой.
Вот гриб, светилом опалённый.
– Ещё мертвей, чем царь сушёный!
– Великих мумии хранятся
И вам с такими – не равняться!
Не важно – сколь грибов найдём;
Пойдём мы завтра на приём
В покои царского дворца.
Сложнее в мире нет ларца,
Чем сей ковчег интриг и сплетен.
Об этом – во втором куплете.
– Позвольте тост произнести?
– Что? Вы посмели «принести»?
Тамада: «Любвеобильный, легендарный,
Мужчина важный, благодарный!
О нём скажу я без обмана –
Герой служебного романа!
Такое вряд ли где возможно –
Её он любит безнадёжно;
Ей посвящает все заботы;
Так любит он свою… работу!
Во имя счастья и добра
«Владыке» дружное: «Ура!»
Сверкают вилки и гремит посуда –
Вы трезвыми не выйдете отсюда!»
Во имя счастья и прогресса
Повелеваю гнать из леса:
И тамаду, и музыкантов,
И всяких там официантов!
Примите к сведению мненье -
Здесь не уместно опьяненье;
Учую запах алкоголя -
Без содержания уволю!
Ступайте мягко, деликатно;
Грибы берёте вы бесплатно.
Кто гриб раздавит без причины,
Тот перестанет быть мужчиной
По веянью последней моды
Пред ликом матери-природы!
– Развили мысль Вы так тонко,
Что не задели б и «грибёнка»
Импровизацией высокой.
– Достойны участи жестокой,
Всегда слепые, сослуживцы.
Теперь запомните, ленивцы:
«Я покараю чьё-то тело,
Когда грехи всего отдела
Моей зарплатой искупятся».
Сего вам следует бояться -
Я виноватых разыщу
И брюки с оных опущу,
И повелю бодаться лбами.
Мы в лес явились за грибами
И если это не понятно -
Не все придут домой обратно.
Природу жертвою прославим -
Бухгалтера в лесу оставим.
Ах, нет его? Он не явился?
Какой награды лес лишился!
– Не столь мы здесь грибов набрали,
Сколь жизней мелких натоптали.
– Дела ничтожные запретны;
Вы станьте предо мной заметны,
Чтоб мой сапог не раздавил
Того, кто слишком мелким был.
– Мы жизнь такую заслужили
За то, что прежде нагрешили
И подчинённость – наш удел
За низость суетливых дел;
И, как заоблачный Парнас,
Свобода далека от нас.
Свободен только Бог один,
Он человекам – Господин,
Они же все Ему – рабы.
– Прошу вас собирать грибы.
Увидеть Бога невозможно,
А вот меня – совсем не сложно;
Здесь наклоняясь за грибом,
Я виден издали рабом;
С близи же выгляжу иначе;
Вплотную – не таков тем паче.
Я – господин ваш в мире этом!
Звезды моей теплом и светом
Имели вы питаться честь,
Но Бог один у всех нас есть
И Он не ходит на работу,
Однако ж всю Свою заботу
Над каждой тварью проявляет;
Себя искать повелевает.
Кто Богу может быть подобен? -
Кто на любовь к грибам способен.
Кому – к отеческим гробам,
А мне ж мила любовь к грибам!
Был райский сад грибами полон;
Им свыше путь был уготован
К тому, чтоб не везде расти.
Угодно было растрясти
Грибницу в северных лесах.
Звучит былина в голосах;
Ей – жить, пока земля живёт.
Былина «древнею» слывёт:
«В России, в роще неприметной
Корабль сел инопланетный -
И отдохнуть, и нужды справить;
Водою чистой бак заправить
(Вот то, о чём возможно ведать)
И, между прочим, отобедать.
С той трапезы пилотов тучной
Грибы расти и стали кучно».
Так род славянский средь иных
Отведал кушаний чудных
И в небо чаще прочих зрел,
И дольше многих не старел.
К иным народам те пилоты
Летали только для охоты
Весьма сомнительного свойства
Лишь для интимного геройства.
Россия, что грибною стала,
Им Родину напоминала
Своей возлюбленной планеты.
Словес иных в былине нету.
Так должно нам, друзья, кормиться
Сей легендарною грибницей
И Родиной своей гордиться!
***
«Перед царским приёмом»
– Поймает тот свою «Жар-птицу»,
Кто ниже прочих поклонится.
– Кто речь мою опережает,
Тот сам кошель свой уменьшает;
Стоять сему возле оркестра,
Где машет дланями маэстро,
Со свистом воздух рассекая,
Звучанье Гимна извлекая.
Для вас я только дирижёр!
Чего извлечь – минор, мажор? -
Монарх явил нам в партитуре;
Движением клавиатуры
Я модуляцию свершаю;
Об спины прытких сокрушаю
Смычки и жезл дирижёрский
За дерзость наглости позёрской.
Как царь войдёт – спешить не нужно,
Но кланяйтесь до пола дружно,
Когда я лично распластаюсь,
Монаршей обуви касаясь
Челом в слезах и с восклицаньем.
Того уволю с порицаньем,
Кто не коснётся лбом земли.
– Вот так, коллеги, мы б смогли
Унизить ведомства иные
За их деяния срамные!
Худа ли плоть, живот ли тучен? -
Хребет наш к этому приучен.
– Коль чья спина не так согнётся,
Тот завтра в нищете проснётся!
Когда же царь нас пригласит,
То мы пойдём, имея вид
Перед «врагами» столь надменный,
Сколь может лик иметь степенный.
Когда же этим насладимся,
То в лицах вдруг переменимся;
Покорность так изображая,
Как будто пред вратами рая
