Дмитрий Милютин - Дневник. 1873–1882. Том 1

Дневник. 1873–1882. Том 1
Название: Дневник. 1873–1882. Том 1
Автор:
Жанры: Литература 19 века | Биографии и мемуары
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2016
О чем книга "Дневник. 1873–1882. Том 1"

Граф Дмитрий Алексеевич Милютин (1816–1912) – военный министр, член Государственного совета, почетный член Академии наук и всевозможных военных академий; один из самых прогрессивных и просвещенных государственных деятелей своего времени. В историю граф Милютин вошел как сподвижник Александра II, во время правления которого в течение двадцати лет возглавлял Военное министерство и провел реформы, кардинально изменившие русскую армию. Была отменена всеобщая воинская повинность для всех классов, сокращен общий срок службы с 25 до 16 лет, упразднены тяжелые телесные наказания, созданы кадетские гимназии, Военно-юридическая академия, специальные программы обучения для военных заведений, женские врачебные курсы, проведена военно-судебная реформа и т. д.

Многие годы граф Милютин вел дневник, который, согласно его завещанию, был передан в Императорскую академию Генерального штаба. Дневник охватывает период с 1873 по 1900 год и не раз подвергался авторской переработке; при этом оказались вычеркнуты, по соображениям дипломатичности, а иногда и несущественности, детали (слова, предложения, а порой и целые абзацы). В 1947 году Отдел рукописей Государственной библиотеки СССР выпустил академическое издание «Дневника» – с 1873 по 1882 год, – поместив в сноски всё вычеркнутое автором. В настоящем издании сноски (за исключением явных повторов) размещены в квадратных скобках в самом тексте для удобства чтения. Курсивом напечатаны слова, дважды подчеркнутые автором.

Бесплатно читать онлайн Дневник. 1873–1882. Том 1


Текст публикуется по изданию:

Государственная Ордена Ленина библиотека СССР имени В. И. Ленина

Отдел рукописей

Дневник Д. А. Милютина

1873–1882

Москва, 1947

Текст приведен в соответствие с нормами современной орфографии.


1873 год

8 апреля. Воскресенье. Петербург. Принимаюсь вести свой дневник только теперь, на 57 году жизни, побуждаемый к тому пережитыми в первые три месяца текущего года непрерывными неприятностями и душевными волнениями. Всё происходившее в этот тяжелый для меня период постараюсь при первой возможности рассказать подробно, в особой записке, совершенно объективно, ничего не скрывая, никого не щадя, на основании сохранившихся у меня заметок и официальных документов. Исполнить эту работу я должен для ограждения собственной своей нравственной ответственности перед судом истории. В тех же видах буду и впредь заносить в свой дневник все последующие факты, могущие со временем пригодиться будущему историку для разъяснения закулисной стороны нашей общественной жизни.

Злополучные совещания, мною же задуманные для обсуждения основных вопросов будущего нашего военного устройства, обратились в арену личной против меня интриги и борьбы, а потому и не могли привести к предполагавшейся цели. Не решили они тех серьезных задач, которые имелось в виду решить с помощью самых крупных наших авторитетов в делах государственных и военных; не открыли они нам пути к широкому развитию военной силы и грозному напряжению сил наших соседей. И, несмотря на такой отрицательный результат бывших печальных совещаний, все-таки я должен радоваться тому, что удалось по крайней мере отстоять нашу военную организацию от угрожавшей ей бессмысленной ломки. И то хорошо, что окончательные решения государя, устранив разные нелепые затеи, открывают возможность хотя бы в некоторой степени расширить и упрочить наши военные силы. Теперь Военное министерство может со спокойным духом снова приняться за работу.

Черная туча миновала; по-видимому, наступило затишье. Последние доклады мои государю успокоили меня. Однако я далек от иллюзий. Знаю, что поднятая против меня интрига не так легко угомонится; после понесенной неудачи она не сложит оружия, а будет выжидать новых удобных случаев, чтобы возобновить агитацию, гласную и закулисную. Комиссия князя Барятинского остается зловещим [пугалом] призраком, напоминающим, что опасность не совсем еще миновала. Очень может быть, что ветер опять переменится, снова возьмут верх какие-нибудь нелепые фантазии, которые окончательно вынудят меня устраниться от дальнейшего ведения дела – развития и устройства наших военных сил.

10 апреля. Вторник. Почти ежедневно приходится мне замечать признаки продолжающихся против меня и Военного министерства враждебных влияний. Сегодня, по окончании моего доклада, государь показал мне в мемории[1] Государственного совета статью об ассигновании интендантству около 860 тысяч рублей на покрытие сверхсметного в прошлом, 1872 году расхода по статье «на заготовление и шитье вещей» и при этом выразил с некоторым неудовольствием удивление, что такие крупные расходы не предусматриваются при составлении сметы. Я просил позволения представить при следующем докладе письменное объяснение.

После заседания Комитета министров было у меня совещание с графом Гейденом, Непокойчицким, Мордвиновым, Обручевым и Величко на предмет составления всеподданнейшего доклада о распоряжениях по поводу изменений в организации войск. Остановились на том, что было мною набросано в особой записке несколько дней тому назад.

11 апреля. Среда. Третье заседание Особого присутствия Государственного совета по делу о воинской повинности. Горячие споры насчет статьи о льготах по семейному положению. Принц Петр Георгиевич Ольденбургский отстаивал принцип «сохранения дворянских родов», требуя безусловного освобождения от военной службы единственных сыновей.

12 апреля. Четверг. Представил государю объяснение по вопросу о требовании интендантством сверхсметной суммы в 860 тысяч рублей на произведенные в прошлом году расходы по заготовлению и шитью вещей. Объяснения очень ясные; однако ж государь все-таки повторил, что желательно избегать подобных непредвиденных расходов. Кроме того, его величество прочел мне выписку из «перлюстрированного» письма из Казани, в котором возбуждается сомнение в правильности действий Военного совета и лично генерала Мордвинова по утверждению некоторых интендантских подрядов и поставок. Еще новый повод к подозрению и недоверию.

14 апреля. Суббота. Представил государю объяснение по делу, о котором упоминалось в письме из Казани. Дело простое и ясное; я мог наглядно выказать, до какой степени бывают неосновательны наветы и подозрения, возбуждаемые людьми легкомысленными, не знающими дела, готовыми всё порицать, во всём искать дурного.

Доложил государю, какое тяжелое впечатление произвело на весь Стрелковый батальон императорской фамилии предположение о соединении его с лейб-гвардии Гарнизонным батальоном под именем лейб-гвардии Резервного пехотного батальона.

Четвертое заседание Особого присутствия по делу о воинской повинности: продолжительный спор у меня с министром народного просвещения графом Толстым, доказавшим еще раз свой узкий взгляд и упрямство.

15 апреля. Воскресенье. Приезд германского императора [Вильгельма I]; торжественная встреча на станции Варшавской железной дороги; на всем пути от станции до Зимнего дворца расставлены войска без ружей.

17 апреля. Вторник. Торжество по случаю дня рождения государя. Утром – выход в Зимнем дворце и развод на площадке перед дворцом; обед парадный в том же дворце и вечером на площадке парадная «заря» с 2000 музыкантов. На всех этих торжествах не мог я присутствовать по случаю простуды, хотя утром ездил во дворец с докладом. В городе нет других разговоров, как только о пруссаках и происходящих по поводу их приезда торжествах.

18 апреля. Среда. Пятое заседание Особого присутствия Государственного совета по делу о воинской повинности. Граф Толстой с обычным упорством настаивает на своих своеобразных и странных идеях относительно распределения льгот по воинской повинности в учебных заведениях. Сильно простуженный, я с трудом мог возражать; но за меня горячо говорил сам председатель, великий князь Константин Николаевич. Та же причина – простуда – позволила мне отказаться от парадного обеда во дворце и бала в Эрмитаже.

19 апреля. Четверг. Здоровье мое настолько поправилось, что я мог присутствовать при посещении Инженерного замка обоими императорами. Главной целью этого посещения был осмотр модели Севастополя. Генерал Тотлебен прочел целую лекцию, которую император Вильгельм и вся его многочисленная свита выслушали с напряженным вниманием. Пруссаки поражают своей любознательностью. Менее всех, кажется, интересовался князь Бисмарк.


С этой книгой читают
Граф Дмитрий Алексеевич Милютин (1816–1912) – военный министр, член Государственного совета, почетный член Академии наук и всевозможных военных академий; энциклопедически образованный ученый, один из самых прогрессивных и просвещенных государственных деятелей своего времени. В историю граф Милютин вошел как сподвижник Александра II, во время правления которого в течение двадцати лет – с 1861-го по 1881-й – возглавлял Военное министерство и провел
Вторая часть книги выдающегося русского поэта и переводчика Станислава Викторовича Хромова «Поэзия Канады» посвящена поэзии Эмили Полин Джонсон (Emily Pauline Johnson). Эмили Полин Джонсон (Текахионуэйке), канадская поэтесса, писатель и актриса. Ее отец был потомственным вождем могавков, а мать была английской иммигранткой.Поэзия Джонсон была опубликована в Канаде, США и Великобритании, и она была среди поколения широко читаемых писателей, которы
Эмиль Золя – один из столпов мировой реалистической литературы, основоположник и теоретик натурализма, увлеченный исследователь повседневности, страстный правозащитник и публицист, повлиявший на все реалистическое направление литературы XX века и прежде всего на школу «новой журналистики»: Трумена Капоте, Тома Вулфа, Нормана Мейлера. Его самый известный труд – эпохальный двадцатитомный цикл «Ругон-Маккары», раскрывающий перед читателем бесконечну
Социально-психологический роман «Преступление и наказание» признан шедевром в мировой и русской литературе и остается актуальным произведением, включенным во все школьные и университетские программы. История студента Родиона Раскольникова экранизировалась более двадцати пяти раз. Задуманный как «психологический отчет одного преступления», роман Достоевского предстает грандиозным художественно-философским исследованием человеческой природы, которо
В любом столетии, в каждом векеМожно отыскать одного и того же человека,Как близки помыслы и схожи мысли,Как одинаковы в разумах их числа.Времена остаются, люди меняются,Времена меняются, люди остаются,Как прежде и как часто суждено им вернутся,Как бы время людей не каверкало,Ведь дьявол придумал зеркало.
Сексуальная жизнь женщин всегда регламентировалась властными и общественными институтами, а отношение к ней многое говорит о нравах и культурных нормах той или иной эпохи и страны. Главный сюжет этой коллективной монографии – эволюция представлений о женской сексуальности в России на протяжении XI–ХХ веков. Описывая повседневность представительниц разных социальных групп, авторы обращаются к целому корпусу уникальных исторических источников: от ц
Натали Земон Дэвис – известный историк, почетный профессор Принстонского университета, автор многочисленных трудов по культуре Нового времени. Ее знаменитая книга «Дамы на обочине» (1995) выводит на авансцену трех европейских женщин XVII века, очень разных по жизненному и интеллектуальному опыту, но схожих в своей незаурядности, решительности и независимости. Ни иудейка Гликль бас Иуда Лейб, ни католичка Мари Гюйар дель Энкарнасьон, ни протестант
Милые женщины… Красивые и просто хорошенькие, умные и по-детски наивные, романтично-возвышенные и крепко стоящие на земле, блестяще образованные и обладающие житейской смекалкой, крепко держащие синицу в руках и бросившие все в погоне за своим ускользающим счастьем. Калейдоскоп характеров и судеб.Эта книга посвящается вам.
Текст для продвинутого читателя, легко воспринимающего неологизмы, феномен глокой куздры и термины неизвестных наук.Способы расплавления повествования, сами "расплавы" здесь иные, чем в обычном "антиромане", имеют неожиданную смысловую нагрузку. Формально в произведении описывается параллельный мир, в котором другие история, наука, техника. Сквозь этот мир время от времени просвечивают и другие миры, а также нечто особенное и кульминационное – ме