Дневник Эвиладель
Глава 1
Когда я стану тыквой, хочу чтобы узнали, как так вышло
Меня зовут Эвиладель, я младшая дочь правителя сильфов, потомок гордого, древнего, правящего рода, веками обеспечивающего процветание своему государству умом, отвагой и магией. Мои взрослые родичи великие повелители воздуха и могущественные чародеи, поэтому слова с корнем «мал» в отношении сильфов в королевской семье не употребляли, пока не появилась я – не взрослеющая, трудновоспитуемая принцесса, ростом вполовину меньше чем все.
Вот такое проклятье на мою голову, а как так вышло, никто знает. Коротышками наша раса раньше не удостаивалась. Конечно, когда я родилась неправильно маленькой, родители дали мне шанс на лучшую жизнь, называя красивым именем Эвиладель, означающим «вера в великое чудо».
Моим воспитанием не запрещалось заниматься любому, кроме Лиси, моей горничной. У той такие словечки в ходу, что лучше не повторять. И липучие они до крайности. Произносить их вслух позволяю себе только, разве что, в моменты самых больших неудач. А вот думать ими легко. Поэтому вместе с высоким слогом, изучаемым мною в школе и дома, в мысли часто прокрадываются разные простоватые фразочки. Однажды из-за этого вышел настоящий казус, когда я о благонравной леди Анабель вслух со словом тётка упомянула. Меня отчитали, а папа так глянул, что я всю жизнь тот недовольный взгляд помнить буду. Кроме приставучей леди Анабель, посещающей нас пару раз в год, желающих меня забрать с собой, чтобы сделать правильной принцессой, больше не было. К счастью или может быть наоборот, но обычно я чувствовала себя невидимой. Остальные взрослые родственницы в вопросе моего воспитания полагались друг на друга и занимались не мной.
Я не жаловалась. В незаметности много плюсов, например, она способствует свершению большого количества гениальных задумок… Хотя … затуплённые нашей шумной компанией и осуществлённые в детском запале, в большинстве своём эти забавы оказывались мелкими и средними пакостями, а разбор «залётов» заканчивался на выяснении моей причастности. Тогда мои старшие сёстры раздавали своим отпрыскам нагоняй, а сами гениальные идеи едва ли парой слов удостаивали:
– Тебе мозги отказали игронику без заморозки собирать? – потребовала ответа моя старшая сестра, выдёргивая своего сына из толпы жертв эксперимента, всхлипывающих и потирающих распухшие от укусов места.
«Не тому Гортензия вопрос адресовала», – подумала я, сомневаясь стоит ли прямо сейчас встревать в воспитательный процесс четвёртого наследника, ведь тот уже прошамкал раздувшимся языком что-то похожее на речь, ойкнул, когда она резко выдернула жало зкири из его щеки, позже ойкнул ещё раз, когда по осуждающему взгляду сестры в мою сторону все поняли, что раздосадованный неудачей племянник, как обычно, сослался на меня.
– Сидите здесь! Лекаря ждите! – наказала она всем, и уже потом, возвращая строгий взгляд мне, добавила: Из комнаты не выходить, понятно?
– Понятно, – с горестным вздохом протянула я, подавляя порыв броситься за ней следом и сразу объяснить, что мы вовсе не по глупости пострадали, а ради открытий, коих давно в Чудесаде не было. Я все уголки волшебного сада, созданного для разностороннего развития детей, облазила в поисках чего-нибудь интересного. И вот, казалось, повезло. Нашла нечто новенькое – частично погребенный под песком корабль. Придумщики игры очень постарались с натуральностью: создали почерневшие доски обшивки, изломанные ракушки вдоль корпуса. Старый корабль, как беспомощная гигантская рыба, завалился на бок, пойманный серым песком с иллюзией отступающего вдаль моря.
Игра отличалась мрачностью цветов и звуков. Когда появились персонажи, активированные моим присутствием, я невольно попятилась назад. Неприятные типы с непонятными мне стремлениями, отраженными в гримасах на чумазых лицах, вызвали естественное желание спрятаться. Их нечесаные головы на чистокровных, человеческих телах в изношенных одеждах казались отвратительно мерзкими и непропорционально маленькими.
«Пираты» – поняла я, когда один из них заголосил, объявляя отряду противника, что сокровище, спрятанное в хижине, принадлежит пиратскому братству. Фантомы, в составе которых я оказалась, были одеты в старинную, военную форму, и я, в своём любимом, не марком платьице, слегка выделялась на их фоне, но во второй ряд не перешла. Видимо у игры имелись недочёты, она не нарисовала иллюзию полководца, вместо половинки от нормальной принцессы. Во главе отряда я выступила точно такой, какой была в реальности.
Тут пират добавил, что они целым своим братством, отдавать ничего не собираются. При этом он сопровождал свою речь бранными словами витиеватыми до не слыханного неприличия.
Морской бриз ещё не остудил румянец моих щёк после услышанной брани, когда передо мной замелькали спины в военной форме, подмявших первую оборону пиратов. Я порадовалась, что являюсь здесь единственным игроком, и на мою решимость испытать себя в явно не девичьей борьбе с пиратством никто из друзей не повлияет. Я ринулась вперёд и присоединилась к атаке.
Три моих ежедневных попытки были истрачены почти сразу. Оказалось, игра тренировала физическую выносливость, а не магические способности. Помогли накопленные годами дары из прежних аттракционов, пройденных с первого раза, которые обеспечили мне с полсотни жизней.
Годами накопленное богатство спустила в этой игре за день. Успев достать все ключи, изучить расположение противника, повела свою команду в наступление по выгодной траектории, сделала кувырок, чтобы откатиться от пушечного ядра, неизменно ударяющего справа от кустов, растущих в тени хижины, и тут же поднялась на ноги, чтобы броситься к заветной дверце, когда неожиданно в проёме появился новый персонаж.
Миг и одноглазый капитан замахнулся. Уклониться я бы не успела. Свист клинка прошелся по воздуху, капитан победно ухмыльнулся, готовый стереть рукавом отсутствующую на лезвии кровавую краску. Подобная иллюзия предполагала зрелищное завершение моей последней попытки и ухмылка главаря, вытирающего так и не появившиеся кровавые следы, задумана, как яркий конец моего участия в игре, после чего меня, лишенную всех жизней, просто выбросило бы из Чудесада. Но игра, явно не рассчитанная на то, что к хижине пробьется какая-то мелочь, промахнулась, то есть промахнулся капитан, а я проскользнувшая под его рукой, оказалась в хижине с сундуком.
Достав ключи, добытые на выполненных этапах, я открыла три замка, откинула крышку и прошлась равнодушным взглядом по всему сверкающему и блестящему заполнившему нутро сундука. Мои глаза ухватились за бумажный листок, свёрнутый пополам. Быстро развернула, так как расслышала сигнал, означающий приближение вечера и скорое закрытие Чудесада на ночь.
