Ванда удобнее устроилась на краю небольшого моста. Она опустила босые ноги, окуная их в прохладную воду реки, которая сверкала на солнце хрустальным потоком. Бейла – дочь местного травника и по совместительству ее единственная подруга, легла на нагретые солнцем доски, из которых был смастерен мост. Она протянула руку к огромной темно-розовой лилии, по размеру превышавшей рост самой девушки. Бейла дернула гладкий лепесток, и цветок медленно раскрылся, наполняя воздух тонким сладким ароматом и сиреневатой пыльцой.
– Смотри… – Ванда потянула подругу за край светлого платья.
Затем указала мокрой рукой в заросли еще не расцветших лилий. Широкие зеленые листья густо укрывали эту часть реки. Были такими большими и крепкими, что спокойно выдерживали человеческий вес. Каштановые волосы Ванды подхватывал ветер, и пряди искрились на солнце всеми оттенками меди. Бейла некоторое время вглядывалась в заросли, и вот ее взгляд загорелся восторгом. Она замахала подруге, которая и без того наблюдала за чудесным действием. Вода словно вздулась на мгновение, затем окатила их с головы до ног и рассыпалась миллионами хрустальных брызг. С шумом распахивая прохладные объятия, вода выпускала великолепные фиолетовые крылья топ-шу – речного дракона, которые обитали в этой реке.
Взмывая ввысь, рептилия изогнула изящную длинную шею, поворачивая к девушкам голову. Сиреневые глаза осмотрели нежданных гостей. Размахом кожистых крыльев дракон на секунду скрыл от них яркий диск солнца. А затем унесся в поисках сородичей, пуская волны по реке.
Подруги вернулись взглядами к огромным листьям. Ванда осторожно постучала босой ногой по гладкой поверхности одного из них, проверяя на крепость. Удовлетворенно кивнув, встала на зеленый, подвижный живой ковер, устилавший воду. Подруга последовала за ней. Они взялись за руки и сделали первые шаги.
– Туда!
Бейла указала на темные камни, словно сваленные неведомыми великанами. Они возвышались огромной горой на другом берегу широкой реки. Ванда снова глянула на мост, ведущий к берегу. Времени до тех пор, пока вернется Соран – ее страж, оставалось совсем немного, и она согласно кивнула.
Осторожно переставляя ноги, они начали передвигаться. Теперь держаться за руки стало неудобно. Ширина листьев разнилась, а наступать на края – дело опасное. Ванда пошла первой. Бейла неспешно следовала за ней, лавируя между бутонами и отталкиваясь от них ладонями. Она наблюдала за подругой, стараясь не отставать.
Ванда балансировала на небольших листьях почти у самой середины реки, когда голова ее неожиданно закружилась. Изображение перед глазами поплыло. А во всем теле ощущался непривычный, но уже знакомый жар, говоривший о нежданном всплеске силы.
– Нет, только не сейчас… Проклятье!
Взмахивая руками и видя, как на ладонях принялись вспыхивать рунные знаки, Ванда попыталась удержать равновесие. Бейла в ужасе ахнула, когда словно камень подруга ушла под холодную воду. Та сомкнулась над Вандой, вынуждая опускаться вниз, увлекая ее глубинными потоками. Она различала вокруг себя длинные стебли лилий, которые переплетались над головой словно канаты, да огромные темные пятна листьев где-то на поверхности. Свет становился все слабее, и Ванда в ужасе поняла, что не выпутается вовремя.
Грудь ее сдавило, наполняя жгучим огнем, но тело не слушалось. Ей нужен глоток воздуха… Уже теряя сознание, Ванда увидела, как застывает и твердеет мягкая текучая синева вокруг нее. Огромная глыба льда моментально вознеслась над застывшей рекой. Она сверкнула в лучах солнца, и страж повел рукой. В тот же миг лед рассыпался на миллионы сверкающих осколков, освобождая тело его юной хозяйки. Соран подхватил Ванду на руки, укутывая в колючее покрывало. Затем устроил рядом с собой на сиденье. Большая лодка направилась к дому, а Ванда все продолжала испуганно глядеть на реку. Оледеневшие лилии сверкали, удивительно переливаясь.
– Госпожа! Теперь вы в безопасности, – взволнованно проговорил светловолосый рослый мужчина.
– Спасибо, Соран, – прошептала Ванда, с опаской глядя на свои ладони.
Знаки пропали, как и в прошлый раз, оставляя легкое покалывание в кончиках пальцев. Она тревожно перевела взгляд на притихшую Бейлу, сидевшую на соседнем сиденье.
– Как вы могли быть так неосторожны? – продолжал ворчать Соран.
– Такого раньше никогда не случалось. – Ванда прерывисто вздохнула. – И я верно рассчитала вес. Это все…
Она не договорила, не желая откровенничать со своим стражем. Ванда прекрасно знала, что о бесконтрольном проявлении силы обязательно будет доложено отцу. Бейла, унимая волнение, поправила длинную косу, и глаза ее стали ярче, выдавая чувства.
– Мне так жаль, что оказалась бесполезной, – шепотом проговорила девушка.
– Не вини себя, – успокоила ее Ванда. – Все ведь обошлось.
– Хозяин искал вас. – Соран подвернул рукава вымокшей рубашки. – К ужину будут гости. Нам следует поторопиться. Вы ведь не забыли?
– Ах да, отец говорил об этом. – Ванда чувствовала, что совсем продрогла после недавнего пребывания в реке и холодных оков Сорана.
Фемир Синхелм был необщительным человеком. Гости крайне редко появлялись в Беренгарде, нарушая его уединение. Земли отца располагались на юге королевства Камеладер. Их родовой замок высился на природной ладони небольших гор, отделявших владения Синхелма от Лиридона – их соседей.
В последнее время Фемир все больше хмурился и усилил опеку над дочерью. А всему виной отцовский дар, который, как на беду, усилился после ее восемнадцатого дня рождения и порой доставлял немало хлопот.
Синхелм вовсе не был рад тому факту, что дочь заполучила силу, которая передавалась в их роду лишь по мужской линии. Крайне редко, но такое случалось, когда дитя оставалось последним в своем роду. Ни братьев, ни сестер у нее не имелось. Ванда была единственной дочерью. Оттого боги и вложили в ее руки силу огненного стихийника. Женщина-огнетворец… Это так же нелепо в Камеладере, как личные стражи короля Ламона, вышивающие бисером.
Вскоре придется поступать в королевскую академию Ард, чтобы пройти там обучение. Можно было выбрать и другое место, чтобы постигать науки и учиться контролировать дар. Да вот только слишком благоволил король к отцу, требуя, чтобы дочь любимца выбрала именно Ард.
Ванда прекрасно помнила первый всплеск силы и свой страх. Ей было лет восемь. Она пришла в себя рано утром, непонятно как оказавшись в саду, под выжженным кустом желтой литоньи. Тогда знаки едва слушались ее. Точнее, она могла оказывать на них воздействие, хотя и слабо контролировала. Ванда помнила взгляд отца. Почему-то он смотрел так, будто она была обречена. Наверняка просто волновался за единственную дочь.
