– Здравствуйте, это соцзащита?
– Соцзащита.
– Дочка, меня сын к себе зовет жить, а я не хочу. Как мне быть, дочка?
Вы верите, что соцзащита – это не только назначение выплат и компенсаций? Это не всегда вопросы «А когда перечислят пособие?» или «Какие нужны документы для получения удостоверения «Ветеран Труда».
Соцзащита – это люди. Истории. Целая жизнь. Сгорел у человека дом, мы помогли с экстренной социальной помощью, а дальше что? А дальше подключаетесь вы – дорогие наши помощники. Мы рассказываем о людях, которым нужна поддержка: привлекаем газеты, телевидение. Так и идем с вами дальше – рука об руку.
Вся наша работа состоит из таких страниц с историями. И мы радуемся так же, как и вы – новенькой плите для бабушки-погорельца, пандусу в подъезде для девушки с ампутированной ногой, работе для отчаявшегося паренька-инвалида или поддержки для многодетного отца-одиночки.
Эти люди пришли в соцзащиту за помощью. Помогло государство, помогли волонтеры. Чья-то жизнь в очередной раз изменилась благодаря всем нам – нашему участию, волнению, нашим переживаниям.
Спасибо вам за добрые поступки и добрые дела.
Соцзащита остается вашим надежным источником мер социальной поддержки, информации о праздниках, бесценных советов и просто «дочка, мне бы поговорить».
И нам очень захотелось подготовить для вас истории, в которых участвуете вы сами. Хорошие люди с хорошими намерениями. Спасибо за то, что вы есть.
Доброго вам чтения!
Аня увидела её. Месяц поисков завершился успехом – и каким! Золотистая, с упругим бочком, вся такая вкусно-медовая и страшно красивая (да, именно так: красота – страшная сила)! Ценник в объявлении как будто бы подмигнул: да, я такая замечательная и у тебя есть на это деньги!
Хулиганка Skoda Octavia 2007 года выпуска (ну и что, что не новенькая, но по фото видно – либо машинку очень любили, либо совсем не использовали). У Ани даже дыхание перехватило на несколько секунд – может потому, что именно эту машину она так явно представляла, что увидела объявление о продаже.
На машину Аня, студентка 3 курса политехнического техникума копила долгих 3 года. С тех пор, как отец первый раз посадил ее за руль в 12 лет, желание обладать собственным автомобилем не исчезло ни на день. Подработки во время сессий и каникул. Аня тряслась над каждой копеечкой и этот день настал… На счету лежало 350 000 рублей. Столько же хотели за шкодную красавицу. Аня с третьего раза смогла правильно набрать номер хозяина (нет, скорее, хозяйки авто). Точно – девушка. Договорились о встрече в 17 часов. Следующий звонок лаконичный и в то же время с первых секунд понятный.
– Виталь, я её нашла.
– Бежевая, как хотела? – усмехнулся Виталик в трубке.
– Не бежевая, а песочная, – поправила Аня.
– Точно. Не розовая, а зефирная или как там у вас – пурдо… прудо…
– Пудровая, – подсказала девушка.
– Сколько хотят?
– 350. Но я попробую сторговаться.
– На туфли, ага, – улыбнулся мужчина (Аня мечтала о кожаных туфельках – неслыханное дело для студентки).
– Во сколько смотрим? – уточнил Виталик.
– В пять.
– Ох ты, черт, я не могу. Почему так рано? Меня не отпустят – я только на прошлой неделе отпрашивался. Ну, Аня!
Аня закатила глаза. Конечно, хотелось в этот момент быть с родным человеком – так спокойнее и увереннее. Но вдруг кто-то увидит это объявление, и также схватится за сердце, как она? Аня отрицательно покачала головой, потом вспомнила – Виталик все равно не видит.
– Всё будет хорошо – не переживай. Наличные с собой не возьму – будет время дойти до банкомата. Ты держи меня все время на связи. Виталя, всё, пора бежать – я еще в техникум должна отнести курсовую!
С Виталиком они жили почти 2 года. Хорошо жили – дружно, весело (особенно когда к ним на съемную квартиру приходили друзья и учиняли какой-нибудь праздник в честь Дня космонавтики или Дня компьютерщика). Иногда ссорились – так, по мелочи. Аня сама из Белореченска, Виталя из Усть-Лабинска – в Майкоп их занесла учеба. Правда, Виталик давно махнул рукой на гранит науки и работал в автомастерской. Аня же держалась за будущий диплом, словно за соломинку. Совместный быт лично её, Аню, не напрягал. Но хотелось бы, конечно, определенности – съездить, наконец, в Усть-Лабинск и познакомиться с мамой любимого. Виталика свозить к своим. Ну и принять решение – то самое, о котором мечтают девушки и любят шутить мальчики.
Курсовая привычно мялась в рюкзачке. «Сбросит или не сбросит?» – думала Аня о цене автомобиля в тот самый момент, когда споткнулась о котенка. Обычный рыжий котенок расселся… нет, подождите, разлегся на тротуаре. Вроде пискнул, но никуда не побежал. Аня два раза обернулась, а потом поняла – что её смущает. Не лежат котёнки на дороге – они всего боятся и быстро бегают. Тем более, когда о них спотыкаются тётеньки.
Аня вернулась к малышу и аккуратно дотронулась до свалявшейся шерстки. Несмотря на то, что училась она не в медицинском – было ясно, что котенок болен: глаза гноятся, лапка недобро висит, дыхание слишком быстрое для такой малютки. Аня даже подумать не успела, как увидела себя со стороны уверенно двигающейся в сторону… Куда она идет? Точно – два дня назад она обратила внимание на покосившуюся вывеску «Приют для животных «Бимка». Ну конечно же, не оставлять котенка на улице – она отнесет его в приют, а там уже знают, что делать.
Приют встретил скрипучей дверью, тяжелым запахом, воем вдалеке, мяуканьем и женщиной с уставшими глазами. Аня помахала перед лицом сотрудника котенком, но та отвернулась в сторону со словами:
– Девушка, отнесите его куда-нибудь.
– Куда же я его отнесу? – удивилась Аня.
– В ветеринарную клинику отнесите, – подсказала сотрудница.
– Слушайте, но мне некогда совсем. Мне надо курсовую отнести и машину посмотреть. Разве вы не лечите?
– Вы слышите, как они лают? Они просят кушать. Я уже обегала все рынки – собрала всё, что только можно, и наварила им еды. Ну ладно, геркулес я всегда найду – мне тут несколько бабушек еще помогают. Но лечить уже не могу – «Айболит» нас больше не принимает. Долг – 340 тысяч! 340 – представляете?! Они просто закрывают передо мной двери.
Аня не знала, что можно на это ответить, только уточнить:
– Вы директор?
– И директор, и уборщица, и все, кто только можно, – махнула рукой женщина. – У меня уже ничего не осталось, что можно было бы продать: у Пушка гноится рана, никакой фурацилин не помогает – надо оперировать. Рыжий скорее всего останется без лапы, – женщина что-то хотела еще сказать, но только махнула рукой.
– Да что же ты творишь! – закричал Виталик, едва зайдя в квартиру.
