Варвара Сафина
Теперь, когда попойка в доме моего отца закончилась, наступила долгожданная тишина.
Не знаю, сколько раз я гуляла по территории отцовского дома за год с тех пор, как переехала жить к нему, но это бывало достаточно часто, чтобы я привыкла к тому, как тихо становится здесь по ночам. Так бывает, когда живешь на огромном участке земли, обнесенном шестиметровым забором. В этом загородном поселке живут скрытные, не очень приветливые люди, так что здесь не ходят к соседям на чай, а если ходят, то с личной охраной. Так же и ко мне, отец приставил своего лучшего человека, он всегда рядом, как верный пес, единственное, где мне разрешено оставаться одной, - это ванная и спальня. И все.
Но сегодня вечером это не имеет значения. Я порхаю как на крыльях, а всему виной несколько бокалов вина во время вечеринки, они предают мне уверенность. Я чувствую себя свободной, и счастливой. Это последний праздник в этом доме, школа закончилась, мне восемнадцать, пришло время начать свою жизнь.
Наконец-то.
Я знаю, что не должна радоваться от этого. Миллионы девушек, наверное, хотели бы оказаться на моем месте. Ведь то, что произошло со мной, случается не часто. Я росла без отца с матерью-одиночкой, ее мужчины менялись один за другим, к сожалению, от нее, им нужен был только секс, а после, они тут же ее забывали.
Но она так и не извлекали ни каких уроков. Так и не понимали кто они или не хотела понимать. Я выросла, живя словно в маршрутке, двери открывались и заходил новый пассажир; по крайней мере, так мне казалось. В моей жизни было мало приятных событий, но была одна большая мечта, это уехать и устроить свою жизнь. Жизнь, в которой мне никогда не придется полагаться на мужчину, как всегда пыталась делать мама.
И вдруг все изменилось. Я потеряла ее, но приобрела все это. Мой загадочный отец пришел и забрал меня. Я живу с ним год, но так и не почувствовала отцовской любви, он забрал меня как вещь, как еще один актив, в своем огромном состоянии.
Я так и не могу привыкнуть к этому. Конечно, будучи ребенок, который никогда не встречал своего отца, я всегда думала о нем. Где он, кто он, чем зарабатывают на жизнь. А еще, я мечтала, чтобы мой папа был большим, важным человеком. Что он не может быть с нами, потому что работа заставляет его ездить по всему миру, и однажды он появится на пороге и скажет мне, что все мои проблемы закончились. Что я могу жить как принцесса.
И вот так и случилось, с тех пор я живу именно так, но я не получаю от этого радости.
Я поняла, что жить как принцесса может быть не так приятно, как кажется на первый взгляд. За принцессами нужно хорошенько приглядывать. Охранять. Принцессам не разрешается никуда ходить в одиночку из-за страха того, что с ними может что-то случиться.
Вот почему я даже не сижу одна у бассейна, даже в собственном доме. Не могу остаться одна, смотреть на воду, замечая, как она плавно движется от каждого пролетающего над ней порыва воздуха. Я не могу любоваться огнями фонарей, которые раскачиваются взад и вперед под вечерним небом, не чувствуя на себе пронизывающей взгляд моего телохранителя.
Я не знаю, в чем проблема Юры. Большую часть времени я уверена, что дело во мне; что он возмущен тем, что ему приходится таскаться за мной повсюду, куда бы я ни пошла. Но мне кажется, что как бы хреново мне ни было от отсутствия свободы, для него это в десять раз хуже.
Но сейчас дело не в этом. Дело в том, что мы одни у бассейна. Юра одет в обычные черные джинсы и футболку. Футболка достаточно обтягивающая, чтобы подчеркнуть весь рельеф его мышц. Мой рот наполняется слюной при виде его. Что бы он подумал, если бы узнал о многих ночах, которые я провела, фантазируя о том, как он будет выглядеть, если я сниму эту футболку?
— Ты так и не искупался, — напоминаю я ему, немного поддразнивая, теперь, когда я навеселе, это не кажется мне неуместным.
Он слегка подпрыгивает, как будто звук моего голоса напугал его после столь долгого молчания.
— Я не в настроении купаться.
Для него - охранять меня, это что-то очень серьезное, на своей службе, он отличник. Какое-то время я думала, что он немой, что у него вообще нет способности говорить.
— Вечеринка закончилась. Здесь не от кого меня охранять, — я оглядываюсь вокруг, ухмыляясь. — Давай же. Я ни кому не скажу.
Его серые глаза встречаются с моими с другой стороны бассейна.
— Почему ты такая навязчивая?
Я хочу, чтобы мое тело не становилось таким пылающим, когда он смотрит мне в глаза. Как он может не видеть, что он делает со мной? Что я прошла путь от обиды на него до жажды его присутствия? А теперь я хочу не только присутствия, я хочу его близости.
— Я просто подумала, может, тебе стоит хоть раз немного повеселиться. Ведь тебе не может быть весело, постоянно ходить за мной по пятам. Верно ведь?
Я встаю, немного пошатываясь на ногах. Оказавшись на ровной поверхности, я немного увереннее в себе и босиком иду вокруг бассейна олимпийских размеров к тому месту, где находится он.
— Я на работе. Она не должна быть веселой.
Его взгляд устремлен в сторону шелеста деревьев, окружающих участок. Это всего лишь теплый ночной ветерок, но он всегда начеку.
— Надо же как ты занят, неужели у тебя никогда не бывает свободного времени?
— Тебе лучше знать, чем задавать такие вопросы.
В его глубоком голосе есть что-то отдаленно напоминающее юмор. Намек на личность под этой брутальной внешностью.
— Ну давай. Пойдем поплаваем. Я не скажу, твоему боссу.
Я улыбаюсь ему, прикусив губу. Он мужчина, как и любой другой. Да, у меня совершенно нет опыта, но я не слепая. Я видела, как он смотрит на меня, как бросает взгляд в мою сторону, когда думает, что я не обращаю на него внимания. Я знаю, что значит, когда мужчина смотрит таким образом. Я не ребенок.
— Я пойду первой,
если ты такой трусишка.
Я тянусь за шею, мои пальцы находят завязки на моей накидке.
Я дергаю за концы и позволяю ткани упасть с моего тела, открывая мало что
прикрывающий купальник, моего отца инфаркт хватит, если он узнает, что я такое одета.
И Юра тоже это знает. Его голова поворачивается в
направлении дома, прежде чем глаза снова находят меня.
— Ты в своем уме?
Он убьет тебя, если увидит в этом.
— Да? — наверное, это вино придает мне
храбрости, приближая меня шаг за шагом к моему охраннику. Конечно, он убьет
меня, поэтому во время вечеринки я и не снимала накидку. — Тогда, наверное, он не должен видеть
меня в нем, так ведь? Что, по-твоему, я должна делать?
— Варя... — прорычал он, поправив на себе одежду
и сожалеюще усмехнувшись.
— Я думаю, мы
всегда можем избавиться от этого купальника. Это поможет?
Язык Юрия проводит по его губам, словно они внезапно
пересохли, и это делает меня смелее, чем когда-либо. Это придает мне уверенности,
и я снова тянусь за спиной, на этот раз дергая за ниточки, удерживающие верх
купальника.
