Карина Ерчкова - Долги. Когда кажется, что выхода нет. Полная версия

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Прежде, чем я расскажу о механизме выхода из долгов, о заработке денег и ресурсах, которые есть абсолютно в каждом человеке без исключения. Я прошу тебя познакомиться с моей личной историей длинною в тридцать лет, изложенную довольно коротко, но максимально открыто и доступно.

Зачем я делаю это? Я хочу, чтобы те, кто читает эту книгу прочувствовали всей душой то, что вы не одни, кто испытает трудности. Ты не один на этой земле, кто сталкивается с преградами и сложностями на своём пути жизни!

В этом мире достаточно большое количество людей с проблемами не меньше ваших.

И да, я одна из них! И может быть мои проблемы покажутся тебе пустяками, а кто-то увидит в них настоящий ад и безысходность. Казалось бы безысходность…

Уверена, что после знакомства с историей моей жизни ты поймёшь, что я имею полное право говорить о том, как выбраться из долговой ямы и кромешной ж…

Я прошла этот путь от самого начала, до самого конца. Многомиллионные долги, испорченная репутация, инвалидное кресло, желание покончить с собой и больше не думать ни о чем! Я не жила, всего лишь существовала. Изо дня в день, мечтая провалиться сквозь землю.

Я не буду томить тебя банальностью и мотивирующим выражениями, которые используют коучи.

Я всего лишь дам механизм, который работает.

Работает безотказно и проверено лично.

НАЧАЛО. КОРОТКАЯ ИСТОРИЯ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ.

С самого раннего детства моя жизнь была наполнена нуждой. Нуждой в любящих родителях, нуждой в одежде, чтобы быть наравне с одноклассниками, и порой даже нуждой в хлебе и доме, где тепло и уютно.

Да, сейчас я вспоминаю все пережитое с огромной благодарностью и любовью. Ведь если бы не пройденные этапы, то я никогда не смогла бы познать истинного счастья и вкуса этой жизни. Я не смогла бы стать той, которой являюсь сейчас!

Я была не очень любимым ребёнком своих родителей, конечно так было не всегда. Все началось, когда мне было около двух лет. Мать с отцом работали проводниками на поездах дальнего следования. И тогда, в начале девяностых это было довольно престижно и денежно. Катались они вместе на «России», тот самый состав, который следовал по маршруту «Москва – Владивосток». Длительные перегоны, возможность брать «зайцев», повторное белье «китайка, чай/водка, в общем было на чем тогда заработать не малые деньги.

Направление в сторону Китая давало ещё больше преимуществ, пассажиры расплачивались долларами практически за все, чем полнился состав пассажирского поезда. Проводники один за другим закидывали служебные купе всеми возможными вещами и продуктами, которые можно было продать за время длительной поездки.

Маленькая я ездила с родителями в рейсы и от того была, наверное, самым счастливым ребёнком. Я получала все, что было нужно тогда моей душе – на каждой станции мне стабильно покупали дефицитную куклу «Барби», как сейчас помню одну из них: Белые длинные и блестящ волосы, сиреневый купальник и белые туфли на платформе. Возвращаясь с одного такого рейса можно было купить вполне крутую машину.

Но наступает девяносто третий год, в стране разруха, голод. Нашу семью это изначально обходило стороной, но настал день, когда жизнь в достатке закончилась.

У матери с отцом в книжках (тогда деньги любили хранить среди письменности на полках) огромные накопления в виде долларов.

В один день их судьба решается – резкое падение курса. Мать в попыхах продаёт всю валюту за бесценок, и вроде даже рада – успела сдать хоть по какой-то цене!

Но спустя несколько дней валюта так же резко выросла, как впрочем и упала. И растёт не на уровне изначальной цены, а в разы больше.

С того самого дня и началось мое «новое» детство.

Сплошные истерики матери после той «сделки» стали сменять периодические запои, которые в последствии становились регулярней и длительней.

Отец ушёл с железной дороги первым и заступил на службу в воинскую часть. Тогда устроиться туда было проще простого, вот он и подался отдавать «долг родине».

В армии от нечего делать и скуки благополучно начинает пить. Приходя с очередного наряда устраивает матери скандалы, та не долго думая, то за стакан хватается, то в рейс уезжает.

Трёхлетняя я, и только родившаяся младшая сестра переданы на воспитание бабушкам и дедушкам.

На фото мне почти три года.

Спасибо им за то, что дали задатки и позволили понять, как может выглядеть «нормальная» семья. Без ругани, мата и алкоголя.

Ещё чуть позже, не выдержав постоянных поездок и мать уходит с железной дороги. Это было начало девяносто седьмого года.

Родители разменивают квартиру на частный дом, а нас с сестрой забирают от бабушек с дедами.

Семья не надолго становится практически образцовой.

С работой было тяжело, особенно у отца. С армии «попросили», а он совсем не привыкший к тяжелому труду делает выводы, что на завод простым рабочим идти не может. Там по его меркам мало платят, а главное нужно было работать! Что его абсолютно не устраивало. Да и мать с ним была вполне солидарна.

А тогда ещё настала мода гнать самогон, водку в магазинах покупали почему-то редко, может дефицит. А вот домашний самогон разбирали в мах. Ну родителям и пришла идея податься в этот «бизнес».

Огромная кухня, десять двадцати четырёх литровых бачков с брагой. Деньги в доме вновь стали появляться, покупают же самогон.

А родителям от всего этого становится очень скучно. Ну разве составляет труд затарить очередную флягу. И снова во все тяжкие. Отец пьёт каждый день, будто так и должно быть, мать запоями. Хотя казалось бы от чего скучать? Частный дом, земля – есть чем занять свободное время! Но нет, этот вариант родителей не устраивал почему-то.

На время этих запоев нас с сестрой забирают родители матери. Как отходит она, так снова за нами возвращается, просит прощения и мы идём домой.

Двадцать четвёртое декабря девяносто седьмого года. Был вечер, около десяти, по телевизору в это время как обычно идут «Улицы разбитых фонарей». Отец упершись в экран смотрит про бандитов и ментов. Мама шьёт мне платье на новогоднюю ёлку, я уже ходила в первый класс. Тогда уже самогонный бизнес позволял жить «хорошо», деньги были не малые и об этом многие знали. Особенно те, кто приходил покупать очередную бутылку горючки.

В дом раздаётся звонок и мать уходит открывать. Минут пятнадцать её точно не было, а я же любознательная. Дай, думаю посмотрю где она. Открываю дверь в коридор, а там мама на коленях сидит под обрезом.

Трое в чёрных масках, только глаза видны и рот.

Что я в ту минуту ощущала и думала в своей детской голове?

Не знаю, не могу вспомнить, но страшно почему-то не было.

Я пытаюсь вновь вернуться в дом и закрыть за собой коридорную дверь, но на то требуются усилия.