ПРОЛОГ
– Колье оставь.
Я вздрогнула и замерла с поднятыми руками. От звука его хриплого голоса, прозвучавшего совсем близко, по спине побежали мурашки и встали дыбом все волоски на теле.
– Посмотри на меня, – попросил он, обжигая горячим дыханием кожу.
Я попыталась обернуться, но он жёстко удержал меня на месте.
– В отражении, – подсказал хрипло, прикусывая мочку уха.
И меня словно молния прошила. Я с трудом удержала тихий стон, рвущийся с приоткрытых губ, подняла голову и вздрогнула, встречаясь с ним взглядом в отражении. В радужках его глаз плясал самый настоящий огонь.
Я удивлённо моргнула. Разве бывают такие линзы?
Прямо передо мной, внизу, распластался ночной город, горящей ярче новогодней ёлки. Блестящие ленты дорог, разноцветные точки фар и яркие прямоугольники окон. Но я видела только нас, и смотрелись мы очень странно. На мне не было ничего кроме этого злосчастного сапфирового колье и тяжёлых серёжек. Он же был почти полностью одет, не считая пиджака и галстука. Он смотрел мне прямо в глаза, и от этого взгляда – жадного и жаркого – у меня по телу прошла горячая волна.
Наваждение. Гипноз. Иначе это назвать было нельзя. Меньше всего на свете я хотела этого, но взгляд отвести просто не могла. Он улыбнулся одними уголками губ, так, словно знал, какую имеет надо власть. И власть эта ему безумно нравилась. Он поднял руку и медленно, одну за другой, убрал шпильки из моей причёски, и волосы тяжёлыми блестящими прядями упали на мою спину, плечи и грудь, закрывая до пояса. Правда, он тут же убрал их за спину.
– Такую красоту грех прятать.
Спустился дорожкой из поцелуев по шее к плечу, прижался так близко, что я почувствовала, как его возбуждённый член упирает в мою попку. Одна его рука отвела мои руки в сторону, а другая накрыла грудь, длинные пальцы сжали сосок. И я тихо всхлипнула, закрывая глаза.
– Открой глаза, цветочек, или я трахну тебя без предварительных ласк.
Ужасные слова, бесстыдные, такие не говорят приличным девушкам. Но, кажется, я больше не являлась такой. Не после того, как согласилась заплатить девственностью за долг брата. Поэтому глаза я открыла и больше не закрывала, хотя лицо моё пылало, словно факел. Смотрела на то, как его рука скользит с груди вниз по рёбрам и животу, оставляя после себя горящую огненную дорожку. И низ живота тут же пронзило острой вспышкой предвкушения.
– Хорошая девочка, а теперь разведи ноги.
Я сглотнула ставшей вдруг вязкой слюну, чтобы смочить пересохшее горло, и выполнила его приказ. Просьбой это назвать было сложно.
Он провёл ладонью по внутренней стороне бедра, вынуждая меня напряжённо замереть в предвкушении. Его палец осторожно проник внутрь, раскрывая мои влажные складочки.
Да, я хотела его. Хотела и ненавидела за это.
Его палец двигался медленно и осторожно, а я кусала губы, сдерживая стоны. Вздрагивала, когда он касался особенно чувствительной точки. Дыхание сбилось. А мне хотелось большего. Быстрее, резче, сильнее. И я не выдержала, тихонько захныкала, осторожно двинула бёдрами навстречу, забывая, где я и с кем.
– Страстная девочка, мне нравится, – усмехнулся он хрипло.
И ускорил ритм.
Я больше не сдерживала себя, вскрикивая от резких и сильных движений. Задыхалась и горела в его объятьях. Он повернул мою голову, впиваясь жёстким и властным поцелуем в губы. Подчиняя и выпивая мои стоны.
Ещё несколько быстрых движений, и мой громкий крик разорвал тишину комнаты, а я обмякла, тяжело дыша.
– Понравилось? Теперь моя очередь, детка.
Он толкнул меня к стеклу, и я невольно опёрлась на него руками, глянула в отражении в свои блестящие от возбуждения глаза. Ноги дрожали, а сердце бешено колотилось в груди. Я слышала, как его рубашка с тихим шелестом падает на пол, как звякает ремень на брюках, и напряглась. Нервно сглотнула, молясь, чтобы это закончилось скорее. Я знала, что в первый раз всегда больно и впервые жалела, что отвергла Сашку. Тогда бы всего этого не было.
И вы с братом лишились бы квартиры, напомнил назидательно внутренний голос. А так одна ночь и всё – свободна. Не так уж страшно. Могло быть и хуже.
Он не спешил, притянул меня за бёдра на себя, вынуждая призывно отставить попку. Погладит ласково и тут же легонько шлёпнул, и я тихонько вскрикнула, больше от неожиданности, чем от боли. Задрожала, кода он осторожно провёл членом вдоль влажных складочек. И замерла, сдерживая рвущуюся с губ просьбу остановиться, не делать этого.
Было страшно. Безумно.
Входил он медленно и осторожно, заполняя меня изнутри. Резкий толчок, и я вскрикнула от резкой вспышки боли. Он был большим. Даже слишком. Казалось, ещё чуть-чуть и меня бы просто разорвало. Я тихонько заскулила и подалась вперёд, пытаясь отстраниться, но он не позволил.
– Потерпи немного, малыш, – выдохнул хрипло, убирая волосы с моей спины и обжигая лопатку поцелуем.
Замер на время, позволяя мне привыкнуть, а затем качнулся назад. И снова вперёд. Медленно и чувственно. И я не смогла сдержать стона, чувствуя, как к боли примешалось наслаждение.
Так недолжно быть. В первый раз не испытывают наслаждение, я знала это из рассказов подруг. И всё же оно было. Вспыхивало где-то там, внизу, в месте соединения наших тел и волнами расходилось по телу, срывая с моих губ стоны, вынуждая подаваться назад.
Его движения становились быстрее, жёстче и резче. Он вбивался в меня с ритмичными влажными шлепками, а я вскрикивала, до крови закусив нижнюю губу. Было жарко и душно, казалось, даже воздух вокруг пропах нашим желанием. Прядь, упавшая на лицо, прилипла к влажному от пота лицу. Но мне не было до этого никакого дела. Сейчас я хотела лишь одного: чтобы он не останавливался, чтобы эта сладкая пытка продолжалась вечно. Наслаждение накатывало волнами всё сильнее и сильнее, до криков, до стонов. Моих и его.
Несколько резких, болезненно-острых толчков. И мой громкий протяжный стон смешался с его, отдаваясь сладкой пульсацией внутри, растекающейся по телу жарким удовольствием. Ноги дрожали так, что когда он отстранился и что-то влажное стекло по бедру, я покачнулась, опираясь на стекло, готовая сползти на пол.
Всё, радостно напомнил разум. Осталось только вымыться, снять эти чёртовы побрякушки и уйти, навсегда забыв и про этого мужчину, и про эту ночь.
Волна наслаждение уходила, уступая место горечи. И я тихонько всхлипнула, чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы. Так что ещё немного, и я разрыдалась бы прямо здесь. Если бы он не шагнул ко мне, подхватывая на руки и не обращая внимания на мои слабы попытки сопротивляться. И всё же я смогла несколько раз ударить его по широкой практически лишённой волос груди. Пока он не открыл ногой дверь в ванную и не втолкнул меня в душевую, что-то быстро набирая на панели. Я вскрикнула, когда тугие струи воды ударили по чувствительной коже и соскам. А затем он шагнул следом, заполняя собой всё свободное пространство вокруг, и взял губку, выливая на неё гель. А потом…
