Пролог
Ночь была очень теплой для этой поры года. На одной из террас огромного дома, построенного на склоне горы, застыла тоненькая женская фигурка. Темнота скрывала черты её лица, тонкие руки с силой сжимали перила ограды. Дом, построенный неподалёку от Драконьих гор, буквально нависал над раскинувшимся немного ниже городом - столицей Драконьего княжества. Город, дышал и жил своими заботами, сверкал в темноте разноцветными огнями, словно сказочное животное. Они мерцали, гасли и зажигались вновь, будто подмигивая наблюдателю. Яркими квадратами светились окна домов, витрины магазинов, рекламные щиты, разноцветным серпантином сияли улицы и трассы, уходящие от города. Яркие точки, словно гигантские светляки скользили по небу, то ныряя резко вниз, то взмывая ввысь и уносясь в неизвестном направлении. Город жил своей, только ему понятной, жизнью.
На террасе дома стояла молодая женщина и с тоской, и грустью смотрела в небо. За последние три года - это стало уже привычным ритуалом. Кругом было тихо и безлюдно. Женщина грустно улыбнулась своим мыслям и вновь подняла взгляд к звездам. Тень, скользнувшая в небе, вновь заставила её улыбнуться. Где-то вдалеке хлопнула дверь, раздался звук голосов и тихие уверенные шаги:
- Мама, ты опять ночуешь на террасе? - молодой мужчина, появившийся на террасе, был мужской копией замершей на террасе женщины - такие же темно-синие глаза и черного цвета с отливом волосы. Высокий, широкоплечий, в тёмной одежде, он скользнул неприметной тенью за спиной матери, приобнял за плечи и уткнулся подбородком ей в макушку:
- Ну и кого ты здесь караулишь? Ты же знаешь, что мы с Настей должны были вернуться поздно, а Виттор решил остаться ночевать в городе.
- А где Настя? Почему я видела только тебя?
- А эта ленивка всю дорогу у меня на спине провисела, теперь на кухне шурует, ищет себе пропитание. Дом пустынный, ты опять слуг отпустила, да?
- Ох, Андриен, ну зачем мне одной здесь слуги? И передай ленивке, что завтра из отпуска возвращается ньера Дагга и, если она обнаружит в своих владениях бардак, то твоя сестрица поступит в её полное распоряжение на целый месяц.
-Не-а! Не рискну, - засмеялся сын. - Она опять на меня своего механического щенка напустит. Тебе смешно, а у меня вся обувь была погрызенная. И ведь не накажешь.
-Она же младшая, будь к ней снисходителен.
-Она маленькое разбалованное чудовище, которое пользуется добротой окружающих, - отрезал сын с тревогой заглядывая в глаза матери. - Как ты? Совсем плохо?
-Выдержу, - вымученно улыбнулась Арина, снова оборачиваясь в низко нависшему небу. В горах оно почти всегда такое, с крупными мерцающими звёздами, очень близкое, сказочное. - Иди отдыхать, тебе завтра с делами разбираться. А я ещё тут постою.
- Но, мама, так же нельзя! С тех пор, как отец не вернулся из последней экспедиции, ты сама не своя. Чахнешь в одиночестве, забросила свою работу в Целительском Центре, мне на тебя уже архимагистр Инвар жаловался. И в княжестве ты не показываешься, свалила все на меня. Дед говорил, что ты на его вестников отвечаешь через раз, в Эйдане тебя ждали три дня назад ...
- Прости сын, но мне не хочется никого видеть. Понимаешь? Три года для такой экспедиции - это не тот срок, после которого признают погибшими! И я не верю... Я никогда вам с Настей не рассказывала этого раньше, но я родилась не в этом мире, под другим небом. Об этом знали трое: ваш отец, Ашша и Рианэль. И больше никто.
-Расскажешь? - сын заглянул матери в глаза, пытаясь уловить малейшие оттенки настроения. И стоило ли ей говорить, что её тайна для него и не тайна совсем. Просто будучи ещё ребёнком, он подслушал один весьма интересный разговор, который поразил его тогда в самое сердце. - Мне было бы интересно послушать.
- Когда-то я должна была умереть от неизлечимой болезни, и случай или воля богов - расценивай, как хочешь, закинули мою душу в этот мир. В тело погибающей девчонки, - задумчиво проговорила Риша, подняв взгляд на разглядывающего её сына. - Я выкарабкалась, выжила всем назло. Не уступлю и сейчас. Однажды я получила шанс на вторую жизнь. Получила в тот самый момент, когда и надежды -то не осталось. Поэтому, пока я жива, я буду ждать и надеяться. Потому что надежда умирает последней.
Двое стояли на открытой террасе и смотрели на звезды. Звезды сияли им холодным светом, мерцали в темной синеве неба, подмигивали, словно дразнили. Холодным звездам не было никакого дела до тех, кто с надеждой смотрел ввысь. Они жили своей жизнью. Но, где-то в вышине была еще одна звездочка, совсем неяркая, и не такая холодная, незаметная для глаза, и очень далекая, но с каждым мгновением она становившаяся все ближе и ближе.
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
Кабинет правителя Лайверийского княжества утопал в зелени и солнечных лучах. Тёплого кремового оттенка покрытие стен, мебель из светлого дерева и золотистый ковёр на полу, делали окружающую обстановку уютной и приятной для глаз. Вот только мрачный и хмурый хозяин кабинета, затянутый в черный камзол, из-под которого выглядывала белоснежная рубашка, своим видом буквально заставлял стоявшую перед ним молодую девушку виновато опускать взгляд и смущенно переминаться с ноги на ногу.
Стоя посреди этого солнечного царства зелени, она совсем не чувствовала себя комфортно: было немного страшно и стыдно. Дед редко вызывал кого-то из внуков к себе на ковёр, но... как говорила мать - "редко, да метко", и Анастасиэль, а по-домашнему просто Настя испытывала совсем не лучшие чувства в преддверии очередной выволочки. Мысленно она уже перебрала в памяти причины, почему дед мог её вызвать на ковёр и не нашла ничего суперсерьёзного. Так, обычные шалости.
Разве только...
Да, нет! Не может быть. Они были очень осторожны. Она же не виновата, что случайно этого хмыря болотного перепутала с братцем и просто решила подшутить. Да теперь, никогда в жизни она подобное не повторит, стыд-то какой! Хорошо она капюшон на голову успела натянуть и очки. Так что останется неузнанной. А остальное всё - мелочи. Настя стояла, опустив очи долу, и ковыряла носком маленькой изящной туфельки, лежащий на полу ковёр. Дед сделал вид, что не замечает мнущуюся внучку и продолжил изучение лежащих перед ним бумажек.
А тишина давила и заставляла ежиться от неприятных предчувствий. Наконец, она не выдержала и решилась поднять взгляд на деда, разглядывающего её с видом ученого-исследователя, обнаружившего новый вид насекомого, и снова поежилась. Что же такого дед раскопал про неё, что сейчас, глядя сейчас ему в глаза, ей, Насте, захотелось самой куда-нибудь закопаться поглубже?
Наконец, князь Кристиен принял для себя какое -то решение и, удобно устроившись в кресле, достал из ящика стола папку с бумагами, раскрыл её, решив всё-таки приступить к разбирательству. Разумеется, внучке присесть в стоявшее неподалёку кресло никто не предложил.
