– Ну все, Коль, еще раз тебя с возвращением! Отдал долг Родине и свободен! – Вадик разлил остатки литровой бутылки в рюмки, мы чокнулись и выпили.
– Держи – я подал ему бутерброд с колбасой.
– Спасибо. Мне завтра на работу – вот там и похмелюсь, а ты тут давай держи «хвост пистолетом» – сказал он и пожав мне руку, пошел к двери.
Вадик, в пьянке, был крепким парнем – вот и сейчас выглядел почти трезвым. Проводив его и закрыв дверь, я пошел, пошатываясь, убирать со стола.
Луч солнца, протиснувшись между штор, засветил мне в глаз – намекая на то, что пора уже вставать, да и привычка рано подниматься, тоже намекала.
«Утро – добрым не бывает!» – промычал я, приоткрыв один глаз.
Вчера мы с Вадиком – соседом по двору и однокашником из параллельного класса, плеснули лишка на печень – килограмм водки на двоих, потому что никто больше из друзей – товарищей детства, нам не попался.
Состояние мое было – не очень, встав с кровати, подошел к зеркалу и глянув в него, произнес фразу из старой комедии: «Какая отвратительная рожа», хотя, может просто тянуло на самокритику.
Из зеркала на меня смотрел я – Николай Викторович Серов, которому уже 21 год – простой русский парень, ростом 185 см, с темно-русыми волосами, серыми глазами и спортивным телосложением.
«Интересно, как там Вадик?» Мелькнула мысль и пропала, хотя, чего я переживаю – у него опыт в выпивке огромный, да и вчера он был почти трезвый.
Ему сегодня на работу – говорил, что там опохмеляться будет. Работает он санитаром в районной больнице – это на другом конце города. Он уже там, наверно, накатил спиртика.
Я же, катастрофически редко, пью алкоголь – так напился во второй раз, за всю свою недолгую жизнь.
Первый раз – когда забирали в армию, второй – когда вернулся из армии – это было вчера.
Учиться похмеляться не собирался, а поэтому, полез под холодный душ, который легко снял с меня похмельный синдром. На кухне заварив крепкий чай, пошел с бокалом в зал.
Остатки пиршества, я еще вчера, каким-то образом убрал. На столе одиноко лежал семейный фотоальбом, который мы вчера с Вадиком смотрели.
Снова открыл его и стал рассматривать фото, где мои родители были еще живы, где я еще был маленьким. Смотря фотографии, вспоминал свое детство, как рос, взрослел. Перед глазами стали проноситься кадры моей жизни.
Вырос я в простой рабочей семье, был единственным, но не избалованным ребенком. Жил с папой и мамой в двухкомнатной квартире-хрущевке на окраине Перми.
Мама – была нежной и доброй, работала она крановщицей на заводе. Дома, она любила готовить и старалась научить и меня, а я радовал ее своими кулинарными успехами.
Мама считала, что настоящий мужчина просто обязан это уметь – иначе он может пропасть, до того, как женится, а папа не пропал, потому что вовремя женился на маме.
Папа – был большим, крепким и справедливым человеком, он с детства занимался борьбой, что сказалось на моем спортивном воспитании. Мои занятия медитацией, спортивные секции – это все благодаря ему.
После армии он устроился работать водителем на автобазу, возил с карьера сыпучие грузы, как говорил он.
Учеба в школе давалась мне легко, что не понимал сразу бежал в библиотеку или просил учителя, мне объяснить. После уроков, я как все мальчишки, гонял по двору, дрался с мальчишками с соседней улицы, гонял на велосипеде, играл в футбол, а вечерами учил уроки, читал книги, смотрел по «видику» кассеты с фантастикой и приключениями.
Мечтал – когда вырасту, стану таким же смелым и благородным героем – рыцарем без страха и упрека, какими были главные герои из книг и фильмов. А еще мне с детства нравились всякие научные журналы – про космос и инопланетян, после их прочтения сразу хотелось стать космонавтом и летать к другим мирам.
После первого класса, родители в первый раз, на все летние каникулы, отвезли меня к деду Коле – это около двухсот километров от Перми.
Бабушка Мария умерла за год до моего рождения и дед с тех пор жил один. Дед раньше работал лесником, потом лесхоз развалился, и он ушел на пенсию, а домик с большим участком в лесу он выкупил и там жил. Вообще – это красивейшее место, в дремучем хвойном лесу, на берегу реки Каменки. Раньше, оно называлось лесничим кордоном.
Для информации: кордоном называют жилые и хозяйственные постройки для должностных лиц (егерей, лесников) национальных парков, заповедников, заказников, охотничьих хозяйств и прочее.
Дед меня любил и заставлял учиться у него всему, что он считал нужным и полезным. Во дворе стоял турник, брусья, которые он сам сделал, дома гири, гантели.
Дед с самого первого приезда стал учить меня рукопашному бою, которому научил его отец – это ведения боя, как с оружием, так и без.
Дед обучал меня стрельбе из лука и ружья, метанию ножей, учил охотиться, ловить рыбу, собирать грибы и ягоды, учил читать следы, слушать природу, разжигать костер в ливень. Еще обучал бесшумно передвигаться по лесу, чтобы не хрустнула и не сломалась ни одна веточка.
Мы сражались с ним на деревянных мечах, как рыцари в кино – о чем еще мог мечтать мальчишка в мои годы.
Дед давал мне знания – те знания, которые передавались из поколения в поколение в нашем роду.
Мне так это нравилось, что, когда наступали каникулы – я сразу ехал к деду, которого очень любил.
Я заканчивал школу, готовился к выпускным экзаменам, закопался в учебниках, и не замечая вокруг проснувшейся, после зимней спячки природы, теплого весеннего ласкового солнца, девушек в коротких юбочках, гуляющих в парках. Цель у меня была одна – политехнический институт.
Но в нашу семью пришла беда – в ДТП погиб отец. После его похорон, я раздумал поступать в политехнический институт, ведь для поступления требовались большие деньги, а у нас их не было. Хоть я и закончил школу без троек, но кому в наше время, при поступлении нужны знания?
