...Вдруг мне показалось, что воздух в арке шевельнулся. Странно. Погода стояла тихая. Ветер отсутствовал. Еще! А потом поверхность арки помутнела и по ней словно пошла рябь! Артем тоже заметил это. Я жестом сделал знак - не приближайся! Рябь стала светлее, и наконец, проступило мутное изображение. Мы, молча, таращились туда.
Там, по широкому полю, бежало три человека. Сзади их настигала погоня, состоящая из мотоцикла с коляской и открытого автомобиля. Звуков слышно не было. Как в кино, старом немом кино. Люди бежали в нашу сторону. Изображение приближалось и становилось четче. «Фильм» стал цветным. Теперь ясно просматривалось, что бегущие люди - в форме РККА, а их преследователи - в фельдграу (немецкое название военной формы) и касках вермахта. В голову, почему-то, полезли мысли о всяких военных реконструкторах.
Но тут пулеметчик с мотоцикла выдал короткую очередь. Это было понятно по язычку пламени на конце дула пулемета и фонтанчикам пыли от пуль. Не попал! Еще раз! Э, да они играют с беглецами, добычу загоняют! Все стало совсем близко, теперь я ясно видел перекошенные лица молодых парней, страх в их глазах. И тут пришел звук! Как будто со скрипом разрывали толстую ткань. А за ним хлынули и другие звуки - тяжелого дыхания, моторов и выстрелов. И запахи жаркого лета. Тут до меня, наконец, дошло, что сейчас произойдет.
- У нас гости, направление - арка! - сообщил я в рацию Шуре. - Прячься! - крикнул Артему и сам быстро переместился в кусты метрах в десяти правее арки портала.
На поляну влетел первый беглец, он был в каске и с винтовкой. За ним второй - в пилотке и тоже с «Мосинкой». Третий оказался вообще без головного убора, и его форма отличалась от первых двух (комсостав, похоже). Со страху они и не поняли, как изменилась обстановка вокруг. Парень в пилотке обернулся лицом к порталу, поднял винтовку и сразу выстрелил, потом на секунду замер от удивления, но опомнился и побежал снова. Через короткое время в портал с треском въехал мотоцикл, а за ним легковая машина. «Кюбельваген», - машинально отметил я про себя. Фрицы, похоже, просекли, что что-то пошло не так, и притормозили, а пулеметчик выдал длинную очередь, заставив беглецов залечь.
В машине находились двое: Водитель и стоявший на ногах офицер, с МП в руках (МП-38, МП-40 - это пистолет-пулемет, цифры означают год принятия на вооружение, его ещё ошибочно называют «Шмайссером»). Немцы разъехались и взяли беглецов в клещи, слева от портала находился мотоцикл и я смотрел им в спину. Машина приняла правее. Еще очередь - это уже офицер развлекается. Неожиданно один из беглецов замахал руками, привстал и поднял их вверх. Комсостав сдается? Идиот! Или просто трус? Услышал, как фрицы засмеялись. Пулеметчик был на изготовке. Подъехали совсем близко. Бойцы пока лежали.
- Встать, оружие на землю! - услышал я команду по-немецки.
Наконец, они медленно поднялись. Их винтовки валялись в ногах. Кажется, охота подошла к концу. Офицер вышел из машины и подошел к пленным. Пристально оглядел всех, и я услышал слово «комиссар», произнесенное с чудовищным акцентом. Придурок первым поднявший руки, похоже, был еще и политработником! Они его сейчас и грохнут, прямо тут! Ну, точно, заставляет встать на колени, МП приподнял, и… сразу начал заваливаться на бок, удивленно оборачиваясь назад. Следующим оседает пулеметчик в коляске. Водитель мотоцикла пытается развернуться и уехать и через пару секунд падает на руль, а мотоцикл продолжает катиться в мою сторону.
Водитель машины оказался проворнее – он успел развернуться и начал двигаться обратно. Проехал несколько метров и тут же встал. Ага! А портала-то - больше нет! И ехать ему отсюда некуда! Выпрыгиваю из кустов.
- Хальт! Хенде хох!
Испуганный водитель послушно поднимает руки.
- Из машины, мордой в землю!
Подчиняется. Появляется Артем. Взгляд гордый и восторженный.
- Держи этого, - командую я.
Шура на связи - чисто, теперь контроль.
На поляне замерли три фигуры, одна из них так и стоит на коленях. Шагаю к ним. На лицах изумление. Они только что стояли одной ногой в могиле, а тут бац - и фрицы закончились разом. И все это без звуков выстрелов! Подошел. Офицер лежит на боку, из его спины в районе сердца - торчит арбалетный болт. Понятно теперь, кто постарался. К мотоциклу спешит Шура. Похоже, контролировать там некого. Глушит мотор. Идет к нам. Обращаю взгляд на красноармейцев, пустые петлицы - рядовые, пехота.
Делаю строгое лицо:
- Документы, бойцы?
Оба лихорадочно лезут по карманам. Так-с, что у нас тут? Красноармейские книжки, фото совпадают - Соколов Максим Петрович, из Харькова, 1923 года рождения, образование – десять классов, призван 24 июня 1941 года. Омельянчук Петр Николаевич, из-под Полтавы, 1922 года рождения, образование - семь классов, призван 26 июня 1941 года. Номер части мне ни о чём не говорит.
- Так, бойцы, поступаете в распоряжение товарища капитана, - произношу я, кивая на подошедшего Шуру.
- Па-азвольте, товарищ, а вы, почему здесь распоряжаетесь? И кто вы такой, представьтесь? - раздается истеричный голос справа от меня.
Поворачиваю голову. Петлицы красноватые, два кубика, на рукаве небольшая звезда с серпом и молотом - младший политрук. Небольшого роста, нормальной комплекции. Глаза бегают. Уже на ногах и права качает! Ты же только, что на коленях стоял! Ловлю его взгляд - и пошла картинка. Такие люди существовали всегда и везде. При Юлии Цезаре, Иване Грозном, Сталине или Гитлере. Они хотят хорошо и сытно жить, но при этом почти ничего не делать. И вроде вполне нормальное человеческое желание, если бы не то, что этого «почти» - им хватает только на зависть и подлость по отношению к окружающим...
