Планеты, уважаемые зрители!
Советские, вас лучше и умней.
Природа вас талантами обидела?
А мы страдаем скромностью своей.
Валерий Хлызов, долговязый парень, за тридцать, с залысинами по бокам своего морщинистого лба, работал гидробиологом в НИИ днепропетровского университета.
Работа у него была весёлая. Два раза в месяц, «от семьи, от детей», как он любил говорить, на небольшом пароходике, он «сотоварищи» и, самое главное, «соподруги», отправлялся вниз или вверх по течению Днепра. Они отлавливали сетью рыб, которых считали, документировали и отпускали. Отпускали, правда, не всех. На берегу, недалеко от сельских пристаней, особо отличившиеся образцы попадали в уху. Уха поедалась под лабораторный спирт или лабораторно, перегнанную сивуху, купленную в прибрежных селах.
Ох, какие это были вечера!
После ушицы и изрядного количества алкоголя проходили веселые ночные купания, о которых и о том, что было после них, вспоминать вслух, было не принято. Так что и мы из скромности, этого делать не будем.
По этим причинам, несмотря на скромную зарплату, Валерка (а все его называли именно так) менять свою работу не собирался. Но деньги были нужны. И он искал, как устроить пополнение их количества.
Однажды, несколько лет тому, в одной из поездок, содержание которых описано выше, Валерка обнаружил пресноводную медузу. Медуза была не ахти. Её зонтик у взрослых особей был всего двенадцать миллиметров. Но именно ей Валерка посвятил свою кандидатскую диссертацию. Медуза эта, была известна давно, но её днепровская популяция нигде не упоминалась.
Он стал кандидатом наук, но на его зарплате это почти не сказалось. Увы. Но не бросать же, такое веселое место?
Валерка начал поиски заработка совсем в другом направлении.
С детства Валерка дружил с техникой. Попадающий к нему в руки поломанный фотоаппарат, устройства которого он не знал, после того, как его удавалось разобрать и собрать, начинал работать. Микроскопы, попадавшие к нему в руки, начинали видеть то, что до этого им было недоступно. Скороварка переставала свистеть струей горячего пара из-за старой прокладки. Пылесос начинал разбираться, не осыпая всё вокруг пылью. Это и многое другое становилось тем, для чего оно было предназначено изначально. Это тоже давало заработок, но небольшой.
По жизни Валерке везло. Вот только с новыми идеями у Валерки не получалось. Он не умел фантазировать. Но и тут везение его не оставило. Рядом с ним оказался человек, чьи фантазии, хотя и далеко не все, он мог воплощать в жизнь. Этот парень стал его близким другом и как раз сейчас опять размечтался вслух:
– А как было бы здорово, сделать фирму по проверке кормов для птиц и производителей рыб? Как было бы здорово сконструировать такой прибор, который предупреждал бы об опасности порчи кормов?
Серёга, так звали этого парня, был толст, невысок, весел и всегда доволен собой. Он катился по жизни, не забивая себе голову практическими задачами. Когда ты можешь фантазировать и живешь в мире фантазий, какое значение имеет текущий кран или неработающая ручка входной двери? Главное было найти позу, в которой это не будет мешать. И Серёге Валерка, был тоже очень нужен, поскольку количество поз, когда кран переставал течь, ручка отваливаться, резко возрастало. Позы можно было разнообразить, что помогало уходить в своих фантазиях все дальше от реального мира. Да и фантазировал он по-особому. Это называлось «перпендикулярно».
– А как ты это узнаешь? – спросил Валерка, услышав об устройстве.
– Так можно поставить призму, и светодиод в том месте, где свет определенного спектра, например, метана, он будет отбрасывать полосу, а с другой стороны, поставить белую лампу, которая будет включаться раз в час, и её свет разложится на спектр, в котором светодиод либо зафиксирует, либо не зафиксирует полосу метана.
