Марина (Маргарита) Бердс (Бердышева) - Души наизнанку. Сборник рассказов

*Совпадение имен и фамилий имеет случайный характер.

Предисловие

Этот сборник новелл несет в себе некоторые приятные сюрпризы, в основе которых лежит принцип «гештальт» – создание целостного восприятия идеи «заменить то, что прячется за обыденность». Для достижения этого был использован известный в психологии феномен Зейгарник (неоконченные фразы запоминаются лучше законченных в силу активизации подсознания). Каждая отдельная новелла имеет ряд законченных и незаконченных мыслей, которые переплетаются и распространяются на другие новеллы. Кроме того, в тексте использованы приемы для ускорения и замедления темпа чтения, специфическая пунктуация и построение отдельных предложений, подбор слов с чередованием определенных букв в определенном ритме, некоторые обороты, создающие эффект неожиданности. В каждом рассказе присутствуют реально происходившие события. В тексте зашифрована возможность подсознательного самоусовершенствования согласно генетически заложенным способностям. Это оказывает своеобразное психокорректирующее действие: мышление становится более быстрым и точным, внимание – острей и шире, улучшается практическая сторона личности (мудрость).

При опробовании сборника на добровольцах у большинства из них наблюдалось повышение творческой активности и работоспособности (причем, объективно), реализация склонностей к искусству, повышение качества обучаемости и интереса к учебному процессу, стабилизация настроения и общего самочувствия. В ряде случаев наблюдалось резкое изменение образа жизни после инсайта (озарения) через два-три месяца, в том числе – замужество, желанная беременность, второе высшее образование и пр. Отрицательного действия не наблюдалось.

Естественно, книга не является панацеей. Противопоказания те же, что и к любой остросюжетной литературе. Не рекомендуется читать детям без предварительного прочтения их родителями (как и эротическое чтиво). Книга может вызвать повышение сексуальной возбудимости, в связи с чем на ночь читать не рекомендуется.

Все новеллы, также как и рисунки написаны автором в гипонотическом трансе.

Для достижения психокорректирующего эффекта следует читать новеллы в установленном в сборнике порядке следования.

                                                            Автор.

Часть I. Русские людоеды. Кто они?

Хозяин тайги

… Тьма стремительно падала, накрывая ядовитую многоцветную зелень. В воздухе повисла промозглая июньская ночь. Одна радость – отдых для воспаленных глаз, уставших от ярких, оглушительных красок. Костер трещал сухими сучьями, выкраивал сцену с декорациями из папоротников для театра наших теней. На этой сцене разворачивались драматические события, а единственным зрителем была глухая, немая и жестокая тайга.

Роба просолилась, штаны спадали – не помогала даже бечева. Желудок уже перестал сосать, перед сном уже не мелькали в мозгу деревья, и не было ни одного признака второй сигнальной системы – была только не оформленная словесно мотивация идти. Мы шли. Уже месяц. Получилось так, что где-то по дороге Плещ потерял карту. Возвращаться и искать, естественно, был не наш вариант. Поэтому пошли вслепую. И, конечно, надежда на Плещееву память себя не оправдала.

Костер грел наши кости. Оставалось только два коробка спичек и столько же соли. И больше ничего!! Понятно, чтобы продолжать нашу экскурсию, одного витамина «С» явно не достаточно. Для тех сил, которые нужны нам в смертельной схватке с тайгой, необходимо что-нибудь посущественнее зеленой малины.

Ухнул филин, и по кустам пронеслось крупное, явно копытное животное. Его бы… Но голыми руками – абсурд… Только не надо мечтать! Мечты – это неминуемая гибель. В тайге нужна трезвость. И… еда…

Гашиш подбросил в костер пару веток и снова сел. Снова тишина. За месяц нашей тесной мужской дружбы мы перестали разговаривать вообще. Все и так ясно, без слов… И сейчас мы все думали об одном и том же. Плещ это выстукивал стоптанным сапогом по чужой нехоженой земле: «Нас оставалось только трое». И каждый из нас знал, что в ближайшем будущем наше трио должно сократиться до дуэта.

Только трое… Сначала было четверо. Еще с нами был Дебил. Тихий, безобидный придурок. Правда, завистливый, падла. Конформист. Взяли за групповуху. В лагере «шестеркой» был. Все моргал и плечами дергал. Говорил, папа у него в дурдоме пропадал, а бабка за наркотики попалась, а потом по амнистии выпустили. У него самого поначалу все чисто было. В армию по дебильности не взяли. Женился еще в школе. Дочку сделал. А когда дочке десять лет исполнилось, припадки бить стали. Они к врачам не пошли, репутацию чтоб ей не мочить. Так дочка во время приступа топором спящую мать хлопнула. Забрали. А Дебил один остался. Его местные подцепили. С ними он и вляпался. Гашиш Дебила сразу просек, когда из него «петуха» делали. Отбил. Пригрел. Откормил. Дебил с самого начала меченый был. За тем и взяли. Да не рассчитали, что дорога длинная.

… Гашиш снова подкинул дров. Надо бы спать, но по молчаливому согласию никто не сомкнет глаз. Очевидно, мы все дошли до точки кипения. Время пришло – через несколько часов кто-то из нас не даст другим умереть. Кто? Может, кто первый заснет. Может, кто первый начнет удирать. Кто? Кто окажется всех слабее? В борьбе за существование выживает сильнейший.

… Гашиш кинул на меня задумчивый взгляд. Ему решать, кто окажется проигравшим эту битву.

Гашиш… Бывший боксер. Замели с колесами. Срок… Статья… Три года уже прошло. Пахан. Все зависит от него, на кого падет жребий. Ясно, что на себя не покажет. Он вне игры.

Остаемся мы: я и Плещеев. Плещеев – гусь еще тот! Это у него уже пятая судимость. Попался на крупном. Статья…

А я интеллигент: белая кость, пальцы пианиста. Статья 117. Без слов…

Говорят, такие, как я, на зоне не в почете! Да только я исключение. И пахану в душу бабы нагадили, он их не признает, кроме своей покойной мамаши. А я всегда к родителям относился с уважением. За это меня пахан и любил. Откровенничал со мной, даже стихи свои читал. Плебейские стихи, но я их расхваливал, как мог, со своего ученого полета. Нет, не должен Гашиш с меня шкуру сдирать – я ему нужен. Для исповедей. Не тронет…

А Плещей? Он ему тоже нужен. Без него до зимы по тайге кружить будем, а потом – холодильная камера – и весь приговор. У Плеща нюх, как у дикой кошки. Если бы не Плещ, давно бы все были там, где никаких проблем. Но Плеща Гашиш никогда не любил. Плеща Гашиш ненавидел. Тихой, скрытой ненавистью. Я эту ненависть через кожу чуял. И, конечно же, Плещ тоже.

Так кто же из нас? Что победит: любовь или ненависть? Душа или шкура? А, может быть, голод?

Гашиш снова посмотрел на меня. Его взгляд был уже скорей не за-, а раз– – раздумчивый, но пока – разбросанный взгляд. Плещ искоса поглядывал на костер.